Агентство "Последний путь" 2 (СИ) - Вишневский Сергей Викторович. Страница 25

— Как такое вообще может быть? — проворчал Юринай. — Начали с шестидесяти четырех неизвестных, а закончили четырьмя...

— Это плохо? — подала голос девочка.

— Это? Я пока не знаю, — вздохнул Юринай и опустил взгляд на курицу, которая с завидной упорностью долбила его новенький сапог.

— А зачем делать, если не знаешь? Папа говорит «Не знаешь — не лезь!».

— В том-то и дело, что никто не знает и никто не лезет. А чтобы узнать, приходится лезть, — не отводя взгляда от курицы, произнёс Старый мастер.

— Ну... Может, не надо знать? Тогда и лезть не придётся.

— Действительно, — хохотнул Юринай. — А почему, собственно, я должен знать? Я просто сделаю!

Он схватил курицу у ног и присел на землю.

— Если все так, как я вычислил, то получается, что...

Тут Юринай еще раз поднял взгляд на формулу, затем опустил на курицу и что-то пробормотав, перехватил её так, чтобы крепко держать ее ноги. Поставив её на землю, он начал отмерять шаги вперёд и назад, переставляя ноги вместо птицы. Затем он, не отпуская, сделал ей три щелбана по голове, а потом оттянул крылья и помахал ими.

— Так... и последнее... — Юринай потянулся к хвосту и резко выдернул перо ровно посередине задницы.

Вопреки ожиданиям, птица не дернулась и вообще не издала ни звука. Вместо этого она замерла, словно каменная. Юринай потряс птицу, заглянул в глаза и поставил ее на землю. Курица уходить или шевелиться не пожелала.

— Оч-ч-ч-чень интересно, — пробормотал старичок и взглянул на стену.

— Эльза! — раздался крик из дома.

— Деда, меня мама зовет...

— Угу.

— Ты только скажи, она живая? Или ты ее убил?

Юринай внимательно осмотрел девушку и пожал плечами.

— Знаешь, я не уверен, — ответил он и ткнул курицу пальцем.

Птица покачнулась и упала на землю, не поменяв позы.

Старый мастер подошел к дровянику, вытащил полено и поставил рядом с курицей, не обратив внимание на крик из дома девчонки:

— Мама! Мама! А дядя курицу сломал!

Юринай наблюдал за ней несколько минут и принялся рассуждать вслух:

— Ошибка... Ошибка системы... Нет. Слишком просто. Тогда... тогда это... Эффект? Магия? Навык?

Юринай закинул ногу на ногу, упёр локоть в бедро и положил на ладонь подбородок, при этом постукивая пальцами по щетине. Он просидел так минут десять, пока со спины не подошёл хозяин дома:

— Слушай, дочка тут говорит, ты курицу замучал...

— Не то чтобы замучал, но... Я не уверен: мертва она или нет.

Селянин подошёл к курице и взял ее в руки. Повертев её в руках, он взглянул на Старого мастера.

— Тяжелая...

Юринай встал и, подойдя к мужчине, приподнял перья. Под ними оказался слой плотной каменной кожи светло-серого цвета.

— Эт что? — хмуро спросил мужчина.

— Думаю, какой-то вариант каменной кожи... Если так, то...

— За курицу уплатить надо бы... — поджал губы мужик и пояснил: — Несушка.

— Заплачу, — кивнул Юринай. — Только... давай ей голову отрубить попробуем.

Мужик направился к навесу, где у него находился инструмент, а Юринай с пустым взглядом поплёлся за ним, уже прикидывая варианты в голове.

— Тебе ножом или можно топором башку рубануть? — спросил мужик взяв топор.

Юринай замер и поднял на хозяина дома растерянный взгляд.

— Слушай, а у тебя куриц много?

— Ну... десятка два. А что?

— Продай... продай мне их.

Мужчина взглянул на замершую курицу, затем на старичка, и пожал плечами.

— Две серебрушки... Только это... Четыре оставлю. На развод... И петуха.

— Идет! — заявил мастер и кивнул в сторону ножа. — Давай сначала ножом попробуем.

Глава 11

Гара резко уклонилась и, присев, пропустила над собой лапу, покрытую чёрным мехом. Над ухом раздался свист от мощных когтей оборотня, а затем хруст дерева, в которое попала лапа.

Девушка резко перекатилась, тут же ушла в тень, а затем метнулась вперёд. Резкий росчерк голубоватых кинжалов, и смазанная тень оказывается за спиной оборотня.

— ГР-Р-Р-РАГХ!

Тварь врезевла от двух кинжалов, оказавшихся вонзенными ей в спину, а затем крутанулась на месте, пытаясь поймать и разорвать обидчика.

Гара чудом успела откинуться назад, пропуская прямо перед носом когти твари, после чего упала на спину и перекатилась. Тварь ждать не стала и кинулась к ней.

Кувырок через спину, ещё один, а затем резкий перекат в сторону. Именно в этот момент она почувствовала, как бедро обожгло когтями тёмной твари.

— Да сдохни ты уже, — рыкнула она, влепив несколько раз во вцепившегося когтями в ногу оборотня кинжалом.

Тварь резко дёрнула её к себе, вспарывая кожу и мясо бедра, и открыв пасть, метнулась к её шее, чтобы закончить бой, но несмотря на всю патовость ситуации, девушка изогнулась и влепила оборотню под подбородок. Удар вышел мощным и пробил мягкое основание нижней челюсти и вошёл в мозг.

Тварь тут же задрожала, захрипела и завалилась сверху девушки.

— Твою мать... — процедила сквозь зубы она, дрожащими руками на пределе возможностей приподняла её и свалила в бок, выбираясь из-под тела.

Девушка с трудом и дикой болью перекатилась в сторону, приподнялась и, не найдя больше противников, сжав зубы, посмотрела на рану.

— Вот ведь ублюдок... — прошипела она и выдернула из-под легкой кожаной брони длинный лоскут ткани. Прижав его к ране, она сглотнула и растерянно огляделась.

Ночной лес был тих и спокоен. На небе красовалась полная луна, а между нескольких облаков за ней наблюдали звезды. В полной тишине, разбавляемой редким «угуканьем» совы, она приподняла ткань и взглянула на рану.

— Верша будет ругаться, — процедила она сквозь зубы.

Вытянув ткань и начав заматывать ногу, она продолжила шипеть и едва разборчиво ругаться, но в итоге всё же справилась и смогла изобразить подобие повязки. Повозившись, она смогла встать, но из-за движения ногой кровь полностью пропитала ногу и начала сочиться по плотным серым брюкам.

Девушка взглянула на оборотня, затем сжала зубы и кряхтя с натугой дохромала до небольшого мертвого деревца. Завалив его и перематерившись от боли, она подобрала достаточно толстую ветку и опираясь на нее начала хромать в сторону крупной деревни, где они остановились для поиска оборотня.

Передвигаться пришлось очень медленно, чтобы не напрягать ногу и не провоцировать кровотечение, но девушка кое-как смогла доковылять до первых домов.

Дойдя до ограды крайних домов, она схватилась за жерди и остановилась, чтобы отдышаться. Каждый шаг давался ей с болью.

— Ну, что, блять, охотница за нечистью... — раздался голос Вершы, хмуро смотрящего на Гару.

Девушка подняла взгляд со своей окровавленной ноги и понуро глянула на берсеркера.

— Я как бы ранена, если ты не заметил, — прошипела она.

— Да, и я уже предвкушаю твоё лечение, — хмыкнул Верша и, подойдя к девушке, подхватил её на руки.

— Твою мать! — зашипела Гара. — Больно!

— Что? И это все? — театрально удивился берсерк. — Это все, что ты можешь сказать? Мне, блять, вас еще и материться нормально надо учить?

— Верша... придурок...

— Да-да... — вздохнул он, направляясь к церквушке, где расположился отряд. — Я уже понял.

Держа на руках убийцу, воин прошёл сквозь притихший на ночь поселок и подошёл к церкви, парочку уже встретил весь отряд.

— Эй! Это нечестно! — тут же возмутилась Мара. — Я тоже хочу, чтобы меня носили на руках!

— Ну, прости, — буркнул берсерк, сгружая на ступеньки раненную Гару. — У нас был только один оборотень. Хотя... можешь пырнуть себя ножом в ногу. Только отходи не далеко, а то мне лень тебя таскать.

Он взглянул на надувшуюся лучницу и вздохнул.

— Бэка зови. Или она тут кровью истечет...

— Твою мать, — выдохнула Гара, выплюнув палку, которую сжимала зубами. — Как же это больно!