Пекарь-некромант 3 (СИ) - Федин Андрей. Страница 13

За столом мы с Шишей разместились вдвоём. Друг напротив друга. Похожие на корыта миски волкодавов девчонка расставила вдоль стены, наполнила их той же кашей, которую я видел в своей тарелке. Чтобы поесть, собакам пришлось бы повернуться к нам… хвостами. Но клифы не спешили отворачиваться — топтались на месте, растеряно поглядывали на меня. Не ела и Шиша. Прижимала ладошки к столешнице, терпеливо дожидалась, когда я сниму пробу с её кулинарного творения.

Я не стал оттягивать неизбежное. Демонстративно погрузил ложку в тарелку — бесстрашно отправил солидную порцию каши в рот. Рвотный рефлекс не сработал — это обнадёжило. Не поднимая взгляд, я активно заработал челюстями, прислушиваясь к ощущениям. В удивлении вскинул брови. Обычная каша. Недосоленная и остывшая, что для собачьей еды — безусловный плюс. Но вполне съедобная. Сомневаюсь, что моя бывшая жена приготовила бы перловую кашу лучше.

— Очень вкусно, — сказал я.

С показным энтузиазмом перемалывал чуть недоваренную крупу зубами. Вспоминал при этом печёночный паштет и блинчики с малиновым вареньем, которые ел на завтрак вчера. Вера и Барбос печально вздохнули. Повернулись к своим тазам, обречённо сунули в них морды, громко зачавкали. Надя удивлённо повела ушами, приоткрыла пасть, тихо заскулила. Я украдкой показал собаке кулак — Шиша в это время смотрела в свою тарелку. Надя фыркнула и всё же решилась сунуть нос в кашу.

— Энто… кажись, соли маловато, — едва слышно произнесла Шиша.

Сейчас она совсем не походила на бравую атаманшу. А скорее, на ёжика, который устал оттопыривать иглы. На удивительно послушного ёжика: едва ли не после каждого своего слова и жеста девчонка посматривала на меня, будто искала поддержки или ждала осуждения. Раньше я за ней подобной нерешительности не замечал. Да и сейчас Шиша в обществе посторонних вела себя уверенно, даже слегка вызывающе — точно как та знакомая мне по Лисьему переулку предводительница ватаги ребятни.

— Не «энто», а «это», — сказал я. — И не «кажись», а «кажется».

На лице девочки не отразилось и тени недовольства моими словами.

— «Это». «Кажется». Подать вам соль, мастер Карп?

Я покачал головой.

Вновь окунул ложку в кашу.

— Не нужно. Привык есть слегка недосоленное.

Не солгал. В этом мире мне часто приходилось питаться и вовсе без соли. Особенно в первые дни жизни в Следках — тогда выбор продуктов был совсем скудным (если этот выбор вообще был).

— И для клифов недосоленное — в самый раз, — сказал я. — Им солёное есть нежелательно.

— Правда?

— Конечно.

Я посмотрел на содержимое своей тарелки.

— Но вот острый соус к каше не помешал бы. Можно и чесночный.

— Я… не умею… соус, — пролепетала Шиша.

Я покачал головой.

— Нет смысла готовить его самим. Во всяком случае, сейчас. Проще купить. В магазинчике на той стороне площади Дождей неплохой выбор приправ, в том числе и жидких.

Девчонка вскочила со стула.

— Я могу нонче сбегать! — заявила она.

— Сиди, — велел я.

— Я быстро!

— Во-первых, не «нонче», а «сейчас».

— «Сейчас».

— А во-вторых, обойдёмся пока без соуса. Ничего страшного. Ешь спокойно.

Дождался, пока Шиша усядется на стул.

— Днём заглянем в магазин, — сказал я. — Или сама потом сбегаешь.

Снял с пояса кошель, положил мешочек с монетами на стол.

— Вот, возьмёшь деньги. Сколько понадобится. Купишь, что посчитаешь нужным. Можешь не слишком скромничать. На обед нам сойдёт и каша с соусом — не будет у меня днём времени рассиживаться в ресторациях. А на ужин… — посмотрим.

Клифы перестали жевать. Как по команде, повернули ко мне морды. Оттопырили уши. Особенно недовольную мину скорчила Надя. Но и Вера с Боссом не выглядели счастливыми.

— Ешьте, ешьте, барбосы, — сказал я. — Не отвлекайтесь. Нет у меня для вас штапских овец. Не раскатывайте на них губу. И даже приличного хлеба нам пока взять негде.

Развёл руками.

— Ну а растительная пища вам не помешает. Правду говорю. От каши ваша шерсть станет гладкой и шелковистой. Да и клетчатки в перловке много — полезно при запорах. Так что жуйте, и будет вам счастье. Вот увидите.

После завтрака я спустился вниз, чтобы встретить очередную бригаду строителей. Этим я дал задание довести до ума то, что начали крушители стен — привести расширенный зал магазина в приличный вид, подготовить стены и колонны к покраске. Этим же людям я собирался доверить завершающую стадию преображения торговой площади и фасада здания. Но чуть позже, когда заценю результаты их сегодняшних трудов (и когда раздобуду ту краску, которую мне обещал профессор Рогов).

Вывеску для пекарни, стеллажи и витрины я заказал в той же мастерской, где прикупил мебель для жилой части своего дома. С вывеской решил не мудрить. Идею изготовить световой короб отбросил почти сразу. Посчитал, что при отсутствии в этом мире электричества, он станет для меня прямой дорожкой к очистительному костру. Потому что добиться нужного эффекта без магии я не сумею. Не ползать же ежедневно по лестнице, чтобы зажечь спрятанные в вывеске масленые фонари. Придётся поступить проще — обойтись яркой краской.

Над чертежами торгового оборудования просидел половину дня — ещё когда обитал в столичной таверне. Благодаря Мяснику у меня не возникло проблем с определением точных параметров площади магазина при пекарне, изменённой тогда лишь в моём воображении. Вооружившись бумагой и карандашом, я накидал черновой план торгового зала и расставил в нём шкафы для хлеба и прилавки-витрины. От феншуев снова отказался — в плане сделал упор на практичность и эффектность.

В мастерской пообещали не затягивать с выполнением моего заказа. Я там особо не торговался. Внёс предоплату. Пообещал выплатить столярам премию в размере десятой части от общей стоимости оборудования — в случае, если получу свои шкафы не позднее чем через два десятка дней. Двадцать дней — это для моих планов многовато. Я рассчитывал, что разделаюсь с подготовкой пекарни к открытию раньше. Но, с поправкой на местные реалии, две декады на открытие нового предприятия почти с нуля — всё же терпимо.

Разъяснил строительной бригаде их задачу. Предупредил Шишу, что исчезну «по делам» до обеда. Спустился в логово Мясника. В голове вертелась мысль посетить жилище профессора Рогова — те комнаты, где преподаватель академии обитал перед смертью. Наверняка найду там много интересного. Мэтр уже уведомил меня, что находилась его конура в противоположной от Седьмой лаборатории части академии — совсем близко в масштабе Норвича, но непозволительно далеко при моей нынешней занятости.

Решил, что прогуляюсь до хором профессора некромантии в другой раз, когда позволю себе трату времени на прогулки и удовлетворение собственного любопытства. Пока же отправился в алхимическую лабораторию, чтобы привести её в надлежащий вид. За завтраком меня посетила мысль доверить преображение студенческой лаборатории в зал пекарни моим будущим работником. Но «жаба» взяла верх: уж очень много ценных предметов пострадало бы, доверь я их складирование обладателям «грубой силы».

Профессор выдал мне наводку на ближайший к «алхимичке» склад. Там я разжился тележкой. А ещё раздобыл на складе небрежно сколоченные деревянные ящики (в похожие я в детстве собирал с деревьев фрукты). Тара вполне годилась для хранения в ней бесчисленных стеклянных ёмкостей, что в изобилии встречались на рабочих столах в алхимической лаборатории. Я обрядился в найденный здесь же в учебном классе чёрный халат и тонкие кожаные рабочие перчатки — приступил к погрузке в ящики ценных старинных артефактов.

После часа работы перестал удивляться причудливости тех предметов, которые аккуратно укладывал в ящики. Много стеклянных, металлических (в том числе и из благородных металлов). И ни кусочка того же пластика или резины. Хотя пару раз я принимал за резиновые изделия кожаные. Но мэтр Рогов рассеивал моё заблуждение. А ведь в памяти пока свежи воспоминания о прошлом мире, где едва ли не половину всех окружавших меня предметов были изготовлены из пластмассы.