Призыв ведьмы (СИ) - Торен Эйлин. Страница 25

Она была ещё без лент, совсем молоденькая, красивая, но худенькая, даже хрупкая, и внутри у неё действительно рдел ещё один огонёк. Вот же, чёрт!

— Чья? — спросила Хэла у Миты, когда наложница убежала.

— Да Элгора, чья ж ещё, — ответила та и покачала головой, разливая по кружкам заварившийся отвар.

— Хэла, — вбежала в кухню Сола. — Там тебя и Милу феран к себе зовёт.

— Вот ведь, наябедничал кто-то, всё же, — разозлилась чёрная ведьма.

— Хэла, я скажу, что я во всём виновата, Хэла, это же я такая дурёха неуклюжая, — шептала ей Милена по дороге к ферану.

— Не надо, детка, я сама, — отозвалась она.

— Сначала ты, — ткнул в Хэлу воин, что стоял возле дверей к кабинет ферана.

Она, как всегда, небрежно повела плечом и, подмигнув Миле, зашла внутрь.

Нет, если бы в комнате был только достопочтимый феран — куда ни шло. Но тут была вся красота дома — и всклокоченный митар, явно вытащенный уже из постели, в которой может и не один был, и бронар, на этот раз одетый, причём даже больше положенного. Вот бы выцарапать глазёнки-то наглые. Феран стоял прислонившись к стене со сложенными на груди руками — ну всё, Хэла, ща наваляют тебе!

— Что случилось? — с ходу спросил у неё митар.

— Что случилось? — переспросила женщина, предпочитая сначала не говорить, а послушать, чтобы понять, что же конкретно донесли ферану о происшествии с Миленой.

— Хэла, — Роар был прям не в себе, — что случилось с белой ведьмой?

— Да ничего с ней не случилось. Загулялась немного, жива-здорова ваша драгоценная, вон за дверью стоит.

— Почему ты не сказала? — голос у ферана был холодным, сродни тем глыбам, что в поле до сих пор после “дождичка” валялись.

— Потому что не было нужды. Я её нашла, привела назад, внушение сделала, — повела плечом и головой Хэла. — Какой был смысл в трубы тревогу трубить и в ружьё народ поднимать?

Он нахмурил брови, но уточнять, что именно она только что сказала не стал — значит очень зол.

— Какое отношение к этому имеет достопочтенный бронар? — холодно спросил феран.

“Ого, то есть и про это накапали…” — не без сожаления подумала про себя женщина.

Хэла может и не испытывала особой любви к Элгору, но стучать она не любила, да и сейчас какой был в этом смысл? Не убил он её, ну напугал немного, ну сказал пару пошлостей, свалил, оставив одну в непонятной ситуации. Но в целом откуда он мог знать, что она там решит застрять между камушков?

И, скорее всего, он действительно не слышал её зов о помощи — вернулся бы, если бы слышал. Он конечно засранец, но не в такой ситуации. Да и не стал бы он упускать возможность в очередной раз покрасоваться и повыпендриваться.

— Понятия не имею, — ответила Хэла на чистом глазу.

Даже если и знают, что она врёт…

— Наказание за ложь ферану и на серых распространяется, — отчеканил Рэтар.

— От этого понятие у меня не появится, — стараясь быть совершенно пофигистичной, проговорила ведьма, не отрывая взгляда от его леденющих сейчас глаз. — Вам охота тут семейную разборку устроить — без меня, пожалуйста.

— Хэла, — прорычал феран и внутри всё бабахнуло пушкой.

Хэла стоически выдержала этот взрыв. А Элгор фыркнул.

“Что ты сейчас, мать твою, сделал?” — взвилась она.

— Хорошо. Иди, — так же холодно приказал феран.

— Ещё кое-что, — нет, стучать она не любила, но вот сейчас… сейчас… — У вас там в вашем садике цветочек оплодотворился, без году неделя девке, жирок даже не наела ещё, а скоро мамкой станет… Хотя не станет, потому как исходя из тенденции размерной сетки мужиков в этой семье, ребёнок у неё внутри будет в половину неё и уж, если такой же удалец не вылез из дородной бабы, такой как Эрона, то молитесь как бы эта малявка вообще дожила до схваток, а то глядишь в середине беременного дела коней двинет.

— Подожди, Хэла, — поток непонятных им слов прервал митар. — Ты вообще о чём говоришь?

— В наложницах недавно мелкая девчонка ходит, лент на ней ещё нет, а она уже беременная. Вот не понимаю какой прям такой интерес побыстрее девку поломать? — Хэла зло уставилась на Элгора и получила не менее злой взгляд в ответ. — Ну, правда, прям словно одна тут и других нет.

— Твою ж, Элгор! — митар еще больше растрепал свои светлые волосы.

— Ведьма, ты… — зарычал на неё бронар и прям было ощущение, что сейчас сотрёт в порошок.

— Слышь, мальчик, — и тут Хэлу понесло, — ты либо научись уже процесс регулировать, или так и говори, что тебя прёт, что бабы с твоими детьми внутри мрут, как мухи. Ясно?

— С чего ты вообще взяла, что она умрёт? — рыкнул Элгор.

— А ты на что надеешься?

— Она молода и здорова!

— И еду она впервые нормальную у тебя на столе увидела, — заметила ему Хэла.

— Она должна была пить травы, нет? — спросил он, снимая с себя ответственность. Как типично.

Чёрная ведьма повела головой, стараясь унять себя, чтобы не наговорить этому засранцу чего этакого, развернулась к ферану:

— Или могилку ей готовьте, или тащите на весь срок к магам, потому как не факт, что она сдюжит выждать весь срок, а когда время придет, нет тут ни одной повитухи и не одного лекаря, которые смогут из неё ребенка достать так, чтобы и она жива была и дитя. Ясно?

— Больше ничего нельзя поделать? — спросил митар, хмурясь.

Хэла глянула на него и немного оттаяла, потому что вид у него был не на шутку расстроенным и потерянным. Брат натворил дел, а Роар сожалел.

— Можно, но несколько дней. Решайте. Дальше ничего не буду делать, хоть убейте — сейчас могу забрать, потом не стану. И в родах спасать её не буду, пусть вот достопочтенный бронар постарается, — кивнула ведьма в сторону младшего мужчины. — Может поглядит, как душа из тела с муками уходит, и перестанет так стараться своё семя во всех подряд запихнуть.

Всего один выдох и взгляд ферана спас Хэлу от удара, реального удара, который она уже приготовилась принять со стороны Элгора. Нет, не терпел бронар такого, а от серой и подавно. И сейчас в нём клокотала такая ярость, что тьма вокруг Хэлы прям таки взвилась пламенем и стала плясать во всех углах комнаты.

— Иди, — тихо приказал ей феран и от этого приказа передёрнуло ещё больше, чем от ожидания удара Элгора.

Глава 10

Когда Роар был маленьким, появлялось бывало внутри какое-то невероятное чувство потерянности, когда на него смотрел отец. Он сталкивался с этим взглядом полным печали, сожаления и тоски, и хотелось что-то сделать. Нет, нельзя было сказать, что отец не любил Роара, но боль, которая рождалась внутри мужчины, когда сын, как говорили другие, невероятно похожий на свою умершую мать, улыбался её улыбкой, или смотрел её глазами, опустошала. И Роар искренне старался не попадаться лишний раз отцу на глаза, благо это было легко сделать, потому что Рейнар, выполняя обязанности митара, почти всё время был там, где шла война.

А потом великий эла заставил отца жениться ещё раз. И несмотря на то, что вторая супруга Рейнара Горана, как говорили люди, была крепче и сильнее, чем первая, но всё равно роды забрали и её жизнь.

Роар любил брата. Он старался защищать Элгора, как мог, всегда старался прикрыть его и частенько ему доставалось за проказы младшего брата, да и когда вина была равнозначна, Роар всё равно брал всё на себя. Правда работало это со всеми, кроме Рэтара, который никогда не поддавался. И наказывал обоих, если Роар брал вину за то, к чему не имел никакого отношения. И сейчас, несмотря на это, и на то, что они уже давно не были детьми, первым порывом в сложившейся ситуации было сделать, как привык.

Когда Хэла вышла и повисла гнетущая тишина, Роар искренне пытался найти слова, чтобы оправдать глупость и бездумность поступка своего младшего брата. Но всего одного взгляда на Рэтара хватило, чтобы перестать даже думать об этом.

И тогда Роар принял другое решение.

— Я посмотрю, что с белой ведьмой и отправлю её отдыхать, — буркнул он, слегка склонился перед фераном и бросил полный горечи взгляд на своего младшего брата.