Призыв ведьмы (СИ) - Торен Эйлин. Страница 51

— Я… — она была готова прыгать от восторга, стушевалась, повела головой, — ты не виноват…

— Виноват, — отрезал он. — Если бы я знал, что случится, я бы просто не стал тебя звать, несмотря на то, что я не могу сказать “нет” одному из верховных эйолов, но я мог просто что-то придумать, чтобы не подвергать тебя этому унизительному, даже не знаю, как назвать… смотру…

И он нахмурился, издал недовольный звук, словно рыкнул.

— Прости, — а это уже было сказано невероятно мягко. — Мне очень жаль.

— Хорошо, — Милена видела, что ему тоже тяжело, ну не могла она настолько плохо разбираться в людях, ведь да? — Я не виню тебя, я понимаю, просто мне нужно время, чтобы переварить, в смысле понять, что произошло и успокоиться.

Он понимающе кивнул.

— Слишком быстро иду? — спросил он внезапно.

— А? — она уставилась в его лицо в недоумении. Перемена темы была для неё молниеносной.

— Ты запыхалась, — пояснил Роар.

— Я просто, — кажется вся кровь её организма сейчас сосредоточилась где-то в районе щёк. — Давно не ходила.

— И болела, — заметил он, улыбаясь. — Хорошо, можно и медленнее.

— А ничего, что я иду с тобой в селение? — он пошёл медленнее, напряжение после его извинений немного прошло и она решилась задать вопрос.

— Нет, а что такое? В смысле, что может быть не так? — спросил он и слегка нахмурился.

— Ну, я ведь ведьма, — она стушевалась.

Роар усмехнулся:

— Для начала понятно, только то, что ты из серых, но ведьма или простой призыв не определить, — пояснил митар. — Это могут видеть только маги и эйолы, но не остальные люди. Кстати, нужно будет надеть капюшон, когда подойдем, потому что серым нельзя ходить с непокрытой головой.

— Но на кострах же было не важно?

— Это было у нас в доме, а сейчас мы вне его, и желательно соблюдать это правило, — кивнул он. — На самом деле оно не только для серых, но и для всех женщин. Даже знатные обычно придерживаются его.

— О, понятно, — ответила Милена. — Но я не против, я просто спросила.

Роар одобрительно улыбнулся.

Селение было чем-то похоже на аккуратный уездный городок. Они с Роаром прошли по мощённой камнем основной улице. Все кого они встречали улыбались им, кланялись и здоровались с достопочтенным митаром.

— Здесь в основном ремесленные мастерские, — пояснял он ей пока они шли. — А с этой стороны дома воинов, которые не имеют семей или тех, кто находится сейчас на службе, но живёт в другом месте. Дома могут разместить несколько отрядов, при необходимости. Будет тесновато, но жаловаться мы не привыкли.

Основная улица шла от замка до середины селения — огромной площади, круглой по форме. На площади было несколько достаточно примечательных зданий.

— Серый дом — это дом веры, — сказал митар, указывая на одноэтажное строение с чем-то напоминающем цокольный этаж, — Так же в нём живёт эйол. Эти здания принадлежащие кортам — в Трите есть корты земледельцев, скотоводов, кузнецов, пекарей, ткачей и дом корты служения. Туда можно прийти, если хочешь стать воином.

Все дома были разноцветными и это чем-то отдалённо напоминало какой-нибудь европейский городок. Ухоженная главная улица, несмотря на холодную погоду была чистой и опрятной, площадь была большой, посередине был каменный помост. Милена нахмурилась разглядывая его, почему-то подумала про лобное место.

— Побудь здесь, — митар указал на скамью возле дома служения, — мне нужно зайти к эйолу, а потом пройтись по каждому дому корты и собрать у них прошения, выслушать замечания и прочее, к ним тебе будет можно со мной, но к эйолу нельзя. Так что начнём с него.

Мила кивнула и осторожно присела на каменную скамью, одну из тех, которые стояли перед каждым из домов и образовывали круг.

— Не переживай. Воины знают, что серые под защитой ферана, никто не тронет тебя, а я постараюсь побыстрее, тем более, что с ним я уже виделся недавно, как ты знаешь, — и лицо Роара стало хмурым и даже злым.

Она ещё раз кивнула и попыталась улыбнуться, чтобы показать, что всё хорошо. Митар просветлел и отправился в стоящий рядом с домом служения серый дом.

На площади было достаточно людно. В основном это были дети и подростки. Они играли, бегали, смеялись — за ними было интересно наблюдать. К ней действительно никто не подошёл. Воины и вправду не обращали на неё внимания, а дети — им кажется она была интересна, но скорее только потому что она была одета в серое.

Мила уже поняла, что цвет некоторых одежд был действительно значимым. Простые свободные люди видимо не надевали на себя серое. Серый был только для призванных, а они сами были чем-то диковинным для простых людей.

Вот и сейчас несколько девочек остановилось неподалёку от неё и внимательно её изучали, шушукаясь между собой, но потом они встрепенулись, поклонились и исчезли.

Это был Роар, который действительно быстро вернулся.

— Привлекла внимание? — улыбнулся он, кивая на детей, и протянул ей руку, чтобы помочь встать.

— Серый цвет у всех ассоциируется с призванными?

— Ас… что? — нахмурился митар.

— Ой, прости… — Милена смутилась, — сейчас… ну… в смысле серый это цвет только для тех, кого призвали и когда люди видят его они сразу думают о призыве?

— А, — понял митар и согласился. — Да.

— А почему тогда дом веры серого цвета? — спросила девушка.

— Потому что, когда их строили, тут не было призыва, — объяснил Роар. — Серый цвет был символом смирения и так как люди верховного бога, то есть эйолы, являются символом смирения оттого и цвет дома веры — серый.

— А одежда? Она вообще ни разу не смиренного цвета, или это потому что серый стал цветом призванных? Типа поменять цвет дома сложно, а одежды легче? — они подошли к дому корты ткачей.

— Вообще нет, — митар улыбнулся её размышлениям. — Эйолы всегда носили одежды цвета трижны, и это не менялось уже много сотен тиров, — он повёл плечами и постучал в массивную дверь, на которой было изображено какое-то устройство. А Милена отметила для себя очередное странное — оранжевый или рыжий здесь называется цветом трижны. — Это связанно с самим богом, которого они почитают, — добавил митар.

— Они? — удивилась Мила. Она-то думала, что все тут почитают.

Но ответить Роар не успел — дверь открылась и оттуда выглянула высокая статная женщина, с покрытой головой и одетая в простое платье одного из оттенков синего.

Милене показалось, что синий был тут основным цветом. Может во всей Кармии, может только в Изарии — ведь она не видела других мест и людей. Хотя женщина, которая была с эйолом — одета была в платье глубокого жёлтого цвета, такого как одуванчик.

Но синий точно был основным для дома Горан — феран, митар, бронар носили всегда определённые оттенки этого цвета. Ещё ей вспомнились ленты на платьях наложниц и объяснения Хэлы.

Что до попадавшихся людей, то они носили тоже одежды синих цветов, но оттенки были другими.

“Как классические джинсы”, — подумалось девушке.

Мила, стоя немного сбоку за спиной Роара, изучила женщину — та была настоящей, как уже по аналогии с другими женщинами могла судить Мила, изарийкой. Рослая, статная, с приятным лицом, со светло-карими глазами, волосы были убраны под головной убор, такие Мила видела на служанках в доме, такие же могли носить и серые, но они предпочитали привычные белой ведьме платки серого цвета.

Женщина и Роар поприветствовали друг друга, он спросил есть ли у корты прошения к ферану и устные просьбы, а женщина отдала ему несколько сложенных листков, потом он пожелал корте процветания, а она пожелала дому силы и верности. На том они и разошлись.

— А что это на дверях? — спросила Милена, когда дверь закрылась.

— Это ткацкие инструменты, — ответил Роар и направился к другому дому.

Так они обошли почти все дома. В предпоследнем доме корты пекарей их угостили хлебом — свежим, ещё горячим и очень вкусным. Хлеб правда здесь был совсем другого вкуса и даже цвета, очень отличался от того, к которому привыкла Мила, белого вот вообще не видела ни разу. Правда на вкус ей действительно нравился.