Доля ангелов (СИ) - Брай Марьяна. Страница 11

— Как вам кофе с молоком? — я старалась говорить плавно, чтобы не напугать его, выбрав момент, когда он поставил чашку.

Он резко повернулся и выронив книгу из рук подскочил с места. Кроме испуга в его взгляде читалось недоумение. Ну не мог же он не знать меня в лицо, раз жил здесь не первый месяц.

— Вы напугали меня, мисс Лора, — о! знает кто я, и то хорошо.

— Я не хотела. Просто хотелось посмотреть — кто оценил мой напиток.

— Да, я оценил. Служанка показала, что вы сделали с семенами, когда я спросил о ступке, и я попросил ее повторить для меня этот напиток. А потом не смог заснуть и работал пол ночи. Теперь я решил его пить по утрам — так я быстрее прихожу в рабочее настроение.

— Да, вы молодец. Именно так, — я прошла на балкон, и хотела сесть, но он быстро взял один из пледов, что висели на его стуле, и расстелил на втором. — Нужно положить одеяло, иначе, железо еще холодное. Но здесь так хорошо утром, что я даже в холода выхожу сюда.

Над балконом крыша была вынесена метра на два, и даже в дождь здесь, наверно, приятно посидеть.

— Ага, хорошо тут у вас. У меня нет балкона, я бы тоже сидела так по утрам. Да и не только по утрам.

— Это вы добавили молоко в напиток?

— Да, извините, служанка не видела. Просто, раз вы оценили напиток, значит вам мог понравиться и с молоком — сливок я не нашла — с ними еще вкуснее.

— Отличный вкус, мягкий и приятный.

— Извините, что пришла без приглашения, но, как я поняла, приглашения с этого этажа никогда не поступают ко мне, — я улыбнулась и села. Он сел сразу после меня.

— У меня слишком много работы, да и мистер Гросарио никогда не говорил, что вы интересуетесь наукой, — он красиво смущался — брови его говорили больше языка и жили своей жизнью, как у мима. По его бровям можно было читать его настроение и его эмоции. Он был похож на итальянца. И я так долго смотрела на него, что мне стало неудобно.

— Нет, все нормально, меня привлекла вот эта вот таинственность — какой-то человек живет в нашем замке, а я его даже не видела.

— Кроме вашего отца и Наны меня никто здесь не видел. Ну, вот, теперь и вы. Люди знают, что здесь живет кто-то, но в лицо лучше не надо.

— Почему такая тайна?

— Отец должен был рассказать вам, ведь вы его будущая замена при дворе. Странно, что вы спрашиваете, — он сощурил глаза и сдвинул брови, чуть наклонил голову и посмотрел мне в глаза. Если бы мне было шестнадцать, после этого взгляда я не спала бы как минимум три ночи.

— Вы в курсе, что недавно я болела после падения с лошади? — я сделала вид, что отпиваю из кружки, хотя она была пуста, чтобы хоть как-то спрятать растерянность.

— Да, я знаю об этом случае. Рад, что вы поправились, поскольку ходили слухи, что вы можете больше не очнуться.

— Спасибо, сейчас все хорошо. Просто… я плохо помню детали всего… ну, после удара головой, понимаете? — я как могла делала лицо беззаботной девчонки, основная задача которой — помнить о том, что завтра у короля бал.

— Поля с пшеницей, да и вообще — все посадки в королевстве… с ними в последние три года что-то происходит странное: прорастает меньше трети семян, растения дают мало завязей, ну и плодов. Мы с вашим отцом и его величеством вскрыли семенной фонд, но как только мы взяли оттуда на опыты совсем понемногу всех семян, замок, где содержатся семена и все наработки по новым растениям, записи по скрещиваниям, сгорел. Это был целый научный факультет.

— Ничего себе, пердимонокль, — я сказала и прижала ладонь ко рту. Начало фразы мой внутренний цензор поменял на удобоваримые слова, а вот с последним словом не справился, видимо в его словаре нет такого ругательства. Я даже обрадовалась и улыбнулась.

— Что такое пердимонокль, мисс Лора? — мистер Корт улыбался со мной, но явно не понимал, что значит слово.

— Мистер Корт, это значит «ничего себе дела», только такие дела, когда явно творится что-то странное, — я не знала, как перевести слова, которое в моем мире не вызывало вопросов.

— А, понятно. Очень занятное слово, никогда не слышал. Запомню. Так вот, у нас на руках остались крохи от запасов, которые хранились со времен Перье Пятнадцатого — деда нынешнего короля. И пробы посевов оказались хорошими. Мы проделали много работы, чтобы взошло каждое семечко, каждый росток лелеяли как ребенка, потом собрали семена и в этом году посеяли уже больше. Только вот весной, буквально за пару месяцев до вашего несчастья на охоте, в оранжереях королевства поймали человека, что пытался испортить рассаду. Его вовремя поймали, но он ничего не стал говорить, и его повесили.

— Прямо за шею, по-настоящему? — снова повешенье, Боженьки, как мне тут жить то?

— Конечно за шею, мисс Лора, не за руку же повесят врага, который хотел навредить нашему королевству! — Корт был удивлен моим вопросом. Надо осторожнее с эмоциями. Ну, просто мне было непривычно, что человека могут при всех лишить жизни, и если даже он будет просить и умолять, ему никто не поможет. Брр, страшно даже представить.

— Простите, мне немного страшновато от таких мыслей.

— Мисс Лора, зовите меня Троем, я очень рад, что наше знакомство состоялось и вы познакомили меня с таким напитком. Где вы узнали его рецепт? У нас много деревьев с этими зернами, но используем мы их, как оказалось, совсем не правильно.

— Хорошо, тогда вы тоже зовите меня просто Лорой. А про кофе — просто, как-то нашла зернышко и попробовала разжевать, оно оказалось таким вкусным, что очень хотелось передать вкус напитку.

— Значит, вы тоже немного ученый, раз пробуете все новое.

— Что вы, Трой, для того, чтобы быть ученым, нужны знания.

— Лора, для этого достаточно быть внимательным и усердным, — он сказал так, как говорил мой дед. Мы обрабатывали виноград, и я не понимала какие ветви нужно обрезать, и я злилась, что никогда не запомню. Он отвечал на это с терпением и улыбкой, что нужно быть внимательным и усердным. А еще, что нужно быть терпеливым и добрым. Я скучала по ним каждый день, и хоть ушла та боль, что в первые годы сжимала грудь будто тисками, осталась грусть.

— Да, Трой, я согласна с вами.

— Лора, прошу простить меня, но мне пора работать. Скоро за мной подъедет карета, и я поеду в оранжерею, что мы обустроили на ваших землях. Там мы тайно восстанавливаем то, что потеряли, и у нас много работы. Крестьяне беднее и беднее с каждым годом, двор так же, испытывает недостаток необходимых овощей и зерна. Если это продлится, крестьяне придут в города.

— А в городах нет работы?

— Похоже, вы сильно ударились головой, Лора.

— Не говорите отцу — он будет переживать. Я пытаюсь вспомнить все, кое-что уже смогла.

— Лора, Лора, мисс Лора, — кричали на улице, и я поспешали уйти с балкона. С улицы кричали служанки, а из замка орала моя мать.

— Да, вас потеряли. Я рад, что вы заглянули. Приходите утром снова, я не закрою дверь, — он улыбнулся, выглянул за дверь, посмотрел на лестницы и махнул мне рукой, мол, можно идти.

— Мама, чего ты раскричалась, я здесь, я вышла из крыла отца в холл ровно в тот момент, когда открылась дверь кабинета.

— Лора, ты где была, все ищут тебя! — отец, видимо, готов был уже выехать на службу — он был одет и держал в руках кипу бумаг в папке с кожаными завязками.

— Отец, я просто гуляла, все хорошо. Я взяла кофе в кухне и вышла на задний двор — там прекрасный лес, — я взяла его под локоть, и повела книзу. — Давай скажем всем, что я была с тобой в кабинете, иначе мамане перестанет орать, и к обеду у нас будет болеть голова.

— Мамане? — какое замечательное слово, я запомню, — отец смеялся, а мне надо быть поаккуратнее с языком, и так все видят, что Лора не в себе — привыкли к истеричке, что гоняет дом своим визгом, а тут я — тише котенка.

Я проводила отца к карете, и увидела, что она поехала вдоль замка и завернула за восточное крыло — наверное, там к карете выйдет Трой, и они вместе поедут в оранжереи. Интересно, а далеко они находятся?