Золото Советского Союза: назад в 1975 (СИ) - Майоров Сергей. Страница 25

— Давай подровняю вечером.

— Нет, мне по нормальному, модельную стрижку.

— Тётю Дусю попросить разве? — озадачилась она.

— А по-другому никак?

— К парикмахеру пойдёшь? — изумилась мать.

— Хотелось бы.

— Ну сходи в КБО.

— А деньги у нас есть?

— А что, не заработал? С Федькой-то выходит зря пропадал?

А ты язва, мать! Ну так я тоже язвить умею.

— Кстати, он приходил, чего говорил? — пропустил я шпильку мимо ушей.

— С чего ты взял, что он был? — насторожилась она.

— Да так, схрон у него под топчаном пустой, в спешке даже не закрыл толком, вот и подумал...

— Был, вчера ночью. Сволочь. Сам сбежал, а тебя бросил. Денег дал, на адвоката, говорит. Повязали, мол, тебя наверняка. А ты, дядя Федя, дядя Федя. Сволочь он. Брата сгубил, и тебя под статью чуть не подвёл.

А не любит мать Федьку, ох, не любит. Вычёркиваем его из женихов.

— Ты уж сходи добром к участковому, он обещал, что походатайствует.

Ой, недоговариваешь ты, мать. В глаза смотреть избегаешь. Что-то ещё с Федькой было.

— С Шариповым разберусь, обещаю. Федька точно ничего больше не говорил? Это может мне помочь при следствии.

— Ну...

— Чего ну?

— Он ещё золото давал.

— Так.

— Я отказывалась, но он сказал, это твой заработок, и, если тебя посадят, хоть младшим подмога будет.

— Так. Давай его сюда.

— Сдурел? Я не совсем оглашенная, дома его держать. Закопала от греха.

— И куда же ты его девать будешь?

— Говорят, Савелиха берёт, — неохотно начала она. — Не за полную цену, конечно, но хоть так.

Я скрестил руки на столе и молча смотрел на мать. Заёрзала. Женщина, у тебя ум вообще есть? Сын под следствием, брат мужа в бегах, а ты золотишком приторговывать собралась?

— И вообще, говорят, скоро пункт приёма вольноприносительского золота откроют, чтобы люди без опаски могли сдавать. Легально. У всех же понемножку да припрятано.

— Замуж тебе надо, — сообщил я, наблюдая, как мать краснеет. — Хозяина в дом и трезвый ум в семью. Чтобы даже мыслей таких не возникало.

— Чего ты удумал? Какой ещё замуж?

— Ты мне скажи лучше, какой из приходящих дядь предпочтительней? Дядя Боря или дядя Петя? Дядя Петя с его чаепитиями как-то приличней выглядит. Но какого лешего при двух мужиках ничего по хозяйству-то не делается?

— Сын! Не смей! — прогрохотало на нижних грудных нотах.

О, вот теперь вижу, чего мужики к тебе похаживают. В гневе ты прямо красавица. Или думала, что дети ничего не видят и ни с кем об увиденном не говорят? Да такая тараторка как Танька уже всем подругам поди разнесла про твоих дядь, а те, не меньшие тараторки, своим сёстрам и матерям. А потом удивляться будешь, откуда это слухи берутся? Ну так конспирацию надо соблюдать или уж выходить замуж и миловаться на законных основаниях. Мне второе выгоднее, ясен пень, потому и топить буду за этот вариант.

— Что, сын? Разве я сказал хоть слово неправды? Мужики — ходят, хозяйство — разваливается.

— А, так это я виновата в том, что хозяйство разваливается? А не я ли весь язык смозолила, когда сына просила этим заняться? Значит, я виновата в том, что сын вырос бездельником, да ещё смеет указывать матери, кого в дом водить?! А может, меня и впрямь замуж зовут? А я возьму и соглашусь!

Вот это тон! Вот это можно наморозить тонну льда. Никакого холодильника не надо. Прямо моя бывшая жена, та тоже умела эдак заткнуть всякого. Увы матушке, я это всё проходил в прошлой жизни и выработал иммунитет.

— Мам, так разве я против? Выходи на здоровье. Только определись поскорее, а то ведь разговоры пойдут, ты сплетников не знаешь, что ли? И пожалуйста, по уму выбирай. Этот Боря, который яму месяц копает, ну прости, даже не смешно.

— Да ты на себя посмотри!

— Уже посмотрел вчера. Я тебе туалет, конечно, построю, а всё остальное вряд ли успею до отъезда.

— Какого отъезда? — испугалась она.

— Поступать буду. Хочу учиться.

Немая сцена. Видимо, ляпнул что-то совсем несовместимое с ранним Сашей Шведовым.

— Как, учиться? На кого?

— Как люди учатся? Да вон хоть на драгёра или геолога.

— Саша, ты болен? У тебя сотрясение?

— А просто я не могу захотеть учиться? На меня Шарипов повлиял, хороший мужик, пример для подражания.

— И как же ты собираешься поступать без аттестата? Когда мать тебе говорила, иди и извиняйся перед учителями, ты мне что ответил?

Так, вот это удар ниже пояса. Говнюк не получил аттестат из-за конфликта с учителями? Ну чего-то подобного и следовало ожидать.

— Тогда он мне был не нужен. Вот теперь схожу да извинюсь.

— Перед Ниной Кондратьевной тоже? Да она тебя на порог не пустит после твоей выходки.

То есть экзамены я сдал? А аттестат не получил из-за придури? Плохо, но не смертельно. Хуже было бы, если бы экзамены не сдал. Потому что сдать я их не смогу, а извиниться могу. Честно, искренне и от всей души. Вот с Нины Кондратьевны и начну, кто там она, завуч, класснуха, не суть. И вообще, у меня шикарное оправдание есть — по голове стукнули, не помню, что там случилось, а вообще я со всей душой. Если хотите, в милиции спросите, участковый подтвердит.

— Посмотрим. Не парься, это моя забота. Я получу аттестат и поеду поступать.

— Куда ты поедешь? Сначала с милицией разберись. А то как бы в другое место не пришлось поехать. Не столь отдалённое.

— Я уже сказал — сегодня иду к Шарипову. Потом в школу за аттестатом. И как только всё решится, еду в Иркутск.

— В Иркутск? — ахнула мать. — Это на какие же деньги, позволь спросить?

— На Федькины. Он их мне на адвоката дал? Ну так вместо адвоката я лучше учиться поеду.

— Никуда ты не поедешь! Тебя нельзя отпускать в город, ты там натворишь дел!

— Предпочитаешь, чтобы я тихо-мирно сидел в тюрьме?

— Саша! Что с тобой случилось? Я тебя вообще не узнаю!

О, знакомые истеричные нотки, сейчас опять рыдать будет.

— Ну чего ты? Я же просто хочу изменить жизнь к лучшему. И твою тоже. Ты прости меня за то, что было раньше. Обещаю, отныне всё будет по-другому.

Всё, поток в три ручья. И мелких нет под рукой, придётся самому. И обнимать, и утешать. Давай, Шарипов, побудь немного приличным сыном и жилеткой для материнских слёз. И ни салфетки, ни бумажных носовых платков. Да и обычных нет.

— Мама, хватит слёзы лить. Каша горит.

О, и всего-то делов. Надо было сразу сказать, и не промок бы. Мать побежала спасать завтрак, а я менять майку.

— Так ты меня познакомишь со своими женихами? — коварно поинтересовался я, чтобы закрепить успех и получил полотенцем по шее. Зато не ревёт.

— Не лезь в дела взрослых! Без тебя разберусь.

— Ну смотри, тебе с этим человеком жить. Туалет я конечно дострою, а остальное могу и не успеть. Тебе бы поменьше работать и отдыхать побольше. И детей одних не оставлять. Они тут творят, что хотят. Вчера Мишка свалился в бочку, воды нахлебался, напугал всех, ревел потом, как медведь, еле успокоил.

Я выдал облегчённую версию вчерашнего происшествия. О том, что пацан утонул бы, не окажись я рядом, говорить не стал. Пусть сама сделает выводы.

— Со спичками играют, не спалили бы чего.

— Ну а ты на что?

— Так я уеду скоро, опять одни останетесь. Я же про вас беспокоюсь.

— А если беспокоишься, так и не езди. Работа есть, не надо никаких институтов, всему обучат.

Так, не хочет маман меня отпускать. Ну мне её разрешение-то не особо требуется, а деньги всё же нужны. Хотя бы на минималках. Не к Савелихе же с дедовым кладом идти. Тем более, с ним пока неясно.

Я обещал подумать и ушёл в комнату — поискать какую-то одёжку поприличней. И паспорт не забыть забрать. Моё барахло предсказуемо было упихнуто в угол, удалось найти рубашку с коротким рукавом и тёмно-синие брюки, почти не испорченные модой. Из школьных перешиты, что ли. Мятое всё. Будем надеяться с дороги не столкнут.

Радио сыграло «Подмосковные вечера». Восемь утра. Бодрый голос объявил гимнастику. После вчерашнего ударного труда всё болело, но пожалуй зарядку сделать надо. Махи руками, активнее, товарищи. Ноги на ширине плеч, выполняем наклоны. Мать один раз заглянула в комнату, покачала головой и вышла. Зато мелкие подтянулись на бодрую музыку и пристроились рядом. Уберите их от меня, а? Это же ржака. Невозможно спокойно наблюдать за их ужимками и старательно высунутым языком брата. Потрепав их по макушкам, ушёл плескаться и порошочком зубы чистить. И в сортир, глаза бы мои его не видели. Надо срочно новый строить. Сходил к стройке, посчитал доски. Ещё нужны.