Седьмой Круг. Свой Путь (СИ) - Великолепный Дмитрий. Страница 32

Леонард, хоть и смутно, но понимал, что, возможно, сейчас проживает последние моменты свои на свободе. И он хотел насладиться ими сполна, и как мог гнал прочь от себя грусть и отчаяние.

– Расскажи мне об этих зверях, – с трудом Лео кивнул на великолепные барельефы, что украшали стены Великой Кузницы. – Я ведь о них только в книжках читал. Да и то не о всех. Ты когда-нибудь видел их вживую?

– Слава Небесному Сердцу – нет. Миловала судьба, – гоготнул Бьерн. – Те, что изображены здесь – сущие чудовища. Хорошо хоть водятся подальше от людей.

– Почему же? – удивился Лео из всех сил, что остались. – Разве они не сильнее, умнее, хитрее?

– Наверно потому, что хватает у них ума не связываться с нашим братом, – предположил кузнец. – Знаешь, медведь-великан и полночный охотники во все времена были в цене. Всё, у кого водятся деньжата знают, что шкуры их неподвластны никакой магии. От того и всякие богатеи давненько полюбили назначать за них баснословные награды. Да и какой трофей… – мечтательно Бьерн наклонил голову. – Многих из них истребили. Под чистую. И плевать было им, что на такого зверя нужно было собрать небольшую армию. И всё это ради одной-другой шкуры… Никого нет хуже людей, не-а. Я так давно говорил, говорю и говорить буду, пока не откинул копыт. И ничем меня не переубедить.

– И вправду. Не очень уж это радует, – поморщился ученик. – На что они только не идут, чтоб заполучить могущество. Это отвратительно…

– Точно! Ублюдки! – стукнул кулаком по колену кузнец. – А создания эти, по слухам, невероятно величественны, – продолжал он. – Батька говаривал, как дед ему поведал, что встретил однажды полуночного охотника. Великолепный, рассказывал, кошак. И красивый – неописуемо. Зубища острючие. Когти, что бритва. Издалека его дед разглядел.

– А что потом? – с интересом спросил Лео. – Как он остался в живых?!

– Говорил, мол, коты эти совсем не глупые. Всё понимают, всё чуют, – отвечал Бьерн. – Дед ему издали поклонился, так тот его лопать не стал. Только фыркнул и скрылся где-то в лесу. Больше его дед не видел. Да и не к чему им на людей просто так нападать-то. Лишь беду на себя наведут. Уж успели, наверное, догадаться, кто из зверюг самый кровожадный.

– А я из зверей успел увидеть только лошадь, пару собак, белку и оленя, – досадно заключил Лео. – Точно! Ещё волка и лису, но всё это, когда с Фредериком сюда ехал…

– Вот этот самый интересный, – разгорячился рассказом кузнец и показал на гигантского ящера. Он грозно стоял на задних лапах и скалил несметные зубы. Глаза его были круглыми, а пальцы перепончатыми и когтистыми, чем-то издали напоминая человеческие. – Скролога. Невероятная тварь!

– Никогда о такой даже не слышал.

– Интересная, хищная ящерка, – хмыкнул Бьерн. – Говорят, обожает охотиться на волшебников. Страсть, как любит всё, что связано с магией. – Кузнец и сам не забывал прихлебывать пиво. – Водятся они, говоря, в горах – повыше. И целым днями греются под Небесным Сердцем, жадно впитывая его благодать своей чешуей. И не простая она у них – чешуя. Её не то, чтоб заклинанием не пронять, а наоборот, сколдуешь чего, так скролога проглотит и ещё сильней станет. В общем, магия для неё – все равно, что еда.

– Интересно! – оживился Леонард. – Должно быть, скрологи самые ценные?

– Это не. Нет уж, – категорически помотал головой Бьерн. – За ними вообще не охотятся. Никогда. Это надо совсем дурнем быть. Никакое оружие и никакая магия их не берёт. Хоть целый гарнизон отправь – всех пожрёт и не подавится. – Кузнец сделал паузу. – Да это и хорошо, что хоть кто-то остался, кто может противостоять человеку.

– Вот бы нам сейчас одну такую. В друзья, – шутканул Лео. – Как объяснили бы ей, что если не будет меня жрать, то к ней в лапы маги рядами каждый день будут захаживать. Как тебе?

– И вправду, – засмеялся Бьерню – С такой бы все наши проблемы мигом бы улетучились…

– Странно, почему они в мире не главные, – призадумался Лео.

– Да мало их. Говорят, мол, плодятся редко, но живут сотни лет, – скалаз кузнец. – Те, что остались, повидали, наверное, всякое. И то, что до начала истории было…

«Вы даже не представляете, что это за твари, – услышал Леонард в голове голос. – Поумнее вас будут. И даже говорить умеют. И куда-а-а совершенней, чем вашей глупой болтовней».

Лео отвлекся. Бьерн заметил это на его лице.

– В порядке всё у тебя? – уточнил кузнец насторожено. – Сам-то как?

– Сносно, – заверил его подмастерье и вернулся к интересной беседе. – А скрологи эти говорить умеют?

– Не знаю. Мало про них толков, – помотал головой кузнец. – Не многие из тех, кто встречался с ними возвращались живыми. Но ходят слухи, что твари эти взаправду умные. Только кровожадные от природы. Мне про них Фред в книжках читал, когда я совсем малой ещё был. – Мечтательно кузнец вспоминал. – Ох и привез же он мне этих книжек из своих путешествий. А я так читать и не наловчился.

– А я вот умею, – выпустил Лео смешок. – Как видишь, до добра это не довело.

– Хватит тебе! Ещё не всё потеряно, – махнул рукой мастер. – Эх, нам бы Фреда сюда. Не скролога, конечно, но тоже смекалистый. Он бы мигом что-нибудь сообразил. Точно тебе говорю.

– Странно, что он так и не объявился, – задумался Леонард. – Когда уезжал, говорил, что скоро нас навестит …

– Вот ведь он не обрадуется, когда узнает… – тактично Бьерн замолк.

Лео понуро опустил глаза.

Утро разыгралось ласковыми лучами. Мастер и подмастерье неспешно смаковали хмельной напиток, редко смеялись, и что есть мочи старались не поминать тоску, что зрела в сердцах. Оба твердо решили, что до самой скорой разлуки будут веселиться, и будут радоваться, как могут, каждому последнему мгновению спокойного их существования. И пообещали друг другу не обсуждать ничего поганого и муторного.

А мгновений этих становилось всё меньше и меньше…

Немного времени ещё прошло, когда Бьерн увидел группу всадников, что ехала к кузнице. Появление их смутило его ум. Кузнец ждал солдат и магов из Мордагрда, а эти легкой рысцой гарцевали с севера, по дороге, какой давным-давно уже никто не пользовался. Вела она прямиком на границу королевства Ваундвилл и царствия Крокснорт.

– А это что ещё за шуты? – недовольно выплюнул Бьерн.

Лео натужно поднял голову, борясь с докучливой дремотой.

– Кого ещё нелегкая принесла? – спросил сам себя Бьерн, и перевёл взгляд на двуручный свой меч, опирающийся на свод кузницы у него под рукой.

Глава 8. Покидая Ваундвилл

Мировой Круг – место загадочное и необыкновенное. Пусть не каждый на его поверхности наделен способностью колдовать, однако, это совсем не значит, что такой человек не будет обладать связью с Сердцем Магии. Всё живое и даже не живое так или иначе родственно этому таинственному небесному светилу. Магия жизни и созидания, самая могущественная и непостижимая сила, какой оно одаряет мир, лежит в основе всего сущего.

Взять, например, тех, кого называют солдатами или войнами. Был бы в них хоть какой-то смысл, если бы волшебники могли управлять ими или же убивать таковых с непринужденной легкостью? Очевидный ответ – нет. Но мир устроен так, что даже самый способный и искусный маг порой не в силах подчинить себе или умертвить рядового военного, всего лишь “сильного духом”, как это говорится.

Человеческая воля – дремучее и непостижимое естество самого волшебства, секреты которого стремится разгадать всякий представитель колдовских сливок на поверхности Мирового Круга. Её потаенное могущество с легкостью может затмить любой другой аспект магии. В ней кроется главное, лежащее вроде бы на поверхности, но все же спрятанное даже от самых пытливых, корыстных умов людей.

Такие феномены, как дух и воля остаются предметами многочисленных, бесконечных споров среди сведущих в волшебстве. Никто не может объяснить их сути наверняка, однако, кое-какие факты сложно скрыть. Взять тех же солдат, лучшие из которых могут положить всякого мага на лопатки, при этом даже не чихнув. Некоторые из них обладают выдающимися способностями сопротивляться чарам от рождения, но почти каждый может выработать их в себе, закаляясь магией долгие годы.