Нежеланный ребенок майора (СИ) - Голд Лена. Страница 17

Черт! Что-то не по себе становится. Нет, то, что она увидела нас вместе — это отлично. Пусть Алиса думает обо мне что угодно, но она обязана держаться от меня как можно дальше. Иначе я всю жизнь в этом дерьме валяться буду, а брат ее со своей бандой кайфовать. Но с другой стороны — что она почувствовала? Как бы я отреагировал, если бы ее с другим увидел? Даже мысль эта убивает, напрочь сносит выдержку. Но я должен смириться. Наши пути разошлись, значит, Алиса будет принадлежать другому мужчине. Будет счастлива. Без меня.

— Ну ты молодец! — хлопает Артем в ладони. — Отличный спектакль!

— Добрый день.

Сажусь на диван и мысленно ругаю себя за то, что вообще на глазах у Алисы начал с Таней говорить. Нужно было послать ее к черту и всё.

— Ты хоть в курсе, что ломаешь всё на своем пути? Эта девчонка… Ты своим поступком делаешь ей больно. Специально, да?

— Зачем? Зачем мне специально что-то делать? Не нужно мне тут никого защищать. И учить уму-разуму тоже!

— Брат! Ты буквально пару месяцев назад меня, как школьника, ругал за такой же тупизм. А сейчас сам на те же грабли наступаешь. Что с тобой происходит?

— Ситуации разные, Артем.

— Да что там разного?! — повышает тон, и мне это уже не нравится.

Ходит из угла в угол, будто это самое важное событие в его жизни.

— Вера тебя не предавала. Не унижала перед какими-то тряпками, понимаешь? Сечешь разницу?

— Да с чего ты вообще решил, что она предала?! Поговорил с ней? Нет! Выслушал?! Тоже нет! И?! Откуда такие выводы?!

— С моего телефона звонок прошел. И этого было достаточно, чтобы какие-то твари тыкали мне в спину и…

Черт! Да к чему весь этот разговор?! Выспаться нужно, потому что ни хрена не соображаю. Голова раскалывается.

— Тимофей… — брат садится напротив, чешет подбородок, открывает рот, чтобы что-то сказать, но не продолжает. Такое ощущение, будто что-то скрывает. — Вера была беременна, и я чуть ли не сошел с ума, когда об этом узнал. Сто раз пожалел о сказанных в ее адрес словах. Я тоже тогда прекрасно понимал, что влюбился с первого раза, но чертова гордость… Я был не прав в той ситуации. Возможно, Алиса что-то сделала не так, но осознанно она не навредила бы тебе, не поставила под удар ни тебя, ни твою карьеру.

— Всё не так просто, — глубоко вдыхаю, потирая лоб. — Всё могло быть иначе. Но она вместо откровенного разговора предпочла молчание и… Черт! Прекрати уже этот разговор!

— Вера сказала, что Алиса хотела сказать кое-что важное. Что ты теряешь, брат? Дай ей пять минут. Дай шанс, хотя бы малейший. Сам же страдаешь. И я, черт побери, несколько месяцев назад задыхался от такой же боли. Прекрасно понимаю, что у тебя в голове творится.

— Подождет.

— То есть ты… В смысле?

— Мне нужно остыть, Артем. Просто боюсь… Боюсь, что она действительно в чем-то виновата… Может, я говорил по телефону, и она услышала… — сжимаю челюсти до боли в зубах. Так дерьмово на душе никогда не было. — Остыть нужно. Успокоиться. Но это произойдет нескоро.

— Скучаешь? — брат вопросительно выгибает бровь, смотрит на меня исподлобья. — А если бы она была беременна? Что бы ты сделал тогда?

Удар под дых. Или острым ножом в спину. Лучше сдохнуть, чем жить с разорванным сердцем с женщиной, которая заживо закопала мои к ней чувства.

Глава 13

Алиса

Я не верю в происходящее. Будто вся эта ситуация — сон. Кошмар какой-то.     Будто я попала в сказку. Жестокую.        Невыносимо больно. Так, что внутренности выворачивает наизнанку.      

Сразу же! Сразу, как только выгнал меня, пошел к ней!     И наверняка живут вместе.    

Хочу просто уехать отсюда. Построить новую жизнь.      Я и мой малыш. Наш малыш, о котором он не узнает. Не вижу смысла.   Он нас не примет.          Или примет своего нежеланного ребенка, но и ее не отпустит. А я это не переживу, нет. Это слишком тяжелое наказание для меня. Если учесть, что я вообще не в деле всего происходящего. Просто жертва.     

Но он этого не понимает. Хотя я не в праве его осуждать. Потому что он прав. Лишился из-за меня всего — работы, уважения.   Ведь наверняка все коллеги знают о его отношениях с продажной сестрой уголовника, как сказал в трубку тот мужчина в ту ночь.

— Алис, ты же прекрасно знаешь, что он сделал это специально.

Вера не перестает повторять одно и то же. А я не могу взять себя в руки и расслабиться. Хотя бы чуточку. Слезы не сохнут.      Больно, Господи.   Очень больно!

— Вер, прекрати.

Мы едем к ее «знакомому», которого Артем терпеть не может. Они в ссоре. Вера намекнула, что несколько месяцев назад были какие-то конфликты у них. Из-за нее. Хоть мужчины и были близкими друзьями. Честно говоря, мне не очень интересно, что между ними произошло, потому что я сама не в лучшем состоянии.      Душа в клочья.     Сердце вдребезги сломалось.      Я не могу, не хочу без него. Без своего майора.     Но мне нет места в его жизни.    Он это доказал.

— Ну а что? Не, ну ты же заметила, что он из машины вышел через некоторое время.     Жук он еще тот. Хитрый. Точно увидел нас.

Успокаивает ли меня это? Ни капли. Специально или нет — Тимофей это сделал. И если поцеловал ее назло мне — это еще больнее. Нестерпимо и мучительно.

Нужно забыть! Как?   Да черт его знает.  Но иначе я просто умру от тоски по нему.

Но как жить? Как? Каждую ночь он обнимал меня, прижимал к себе так крепко… Боже, но я была уверена, что он чувствует то же самое, что и я. А я влюбилась!

Его слова помню отчетливо.       Он же признался! Но разве любящий мужчина так поступает? Швыряет на улицу, как ненужную вещь? Нет, конечно же.    Значит, его слова — пустые.

— А это изменяет тот факт, что он ее поцеловал, Вер? Значит, есть между ними что-то. Ты же прекрасно понимаешь, — вытираю слезы и опускаю стекло вниз — может, ветер как-то поможет.

— Господи, Алис! — автомобиль останавливается на светофоре. — Ты бы знала, какая курица была рядом с Артемом весь день после нашего знакомства! Ну везде ее видела! Бесилась. Но всё, оказывается, было не так, как я думала.

— Разные ситуации, — подытоживаю. — Долго нам еще ехать?

— Да нет. Почти приехали.

Мои мысли рядом с ним. Интересно, он действительно видел меня? Что почувствовал? У меня столько вопросов, но я не знаю на них ответов.        А самое главное — Стелла не отстает. Она звонит почти каждый день, но я постоянно сбрасываю или ставлю на беззвучный режим.       Если так будет продолжаться, то я должна буду сменить номер телефона.       Но если Тим вдруг решит позвонить? Не дозвонится ведь. Боже.      Будто весь мир против меня, ей богу!

— Подожди минуточку. А его предупрежу.

Вера печатает сообщение. Удаляет, потом снова пишет.     Будто не решается или не знает, что именно написать.      Но в конце концов, глубоко выдохнув, отправляет.

Пару минут сидим в тишине.     Я думаю о своем, а Вера о своем.      У нас разные темы в голове. Она явно нервничает.

Вибрирует Веркин телефон.     Она смотрит на экран так внимательно, будто там что-то очень важное. А потом слегка улыбается:

— Пошли.

Мы выходим из автомобиля и в абсолютной тишине направляемся в огромный ресторан.    Заходим внутрь и молча проходим мимо ресепшна.      Девушка, стоящая там, ничего не говорит, значит, знает, кто пришел.

Вера стучится и приоткрывает дверь:

— Можно?

— Конечно.

В кресле сидит мужчина.     Примерно такого же возраста, что братья Гордины — лет тридцати пяти. Или немного моложе. Черные глаза сканируют нас непроницаемым взглядом. На нем белая рубашка и черные брюки. Рост под два метра. Красивый, спортивный, я бы сказала — шикарный. Он поднимается и жестом руки приглашает сесть на диван.

— Дим. Прости, пожалуйста, но ты знаешь, зачем мы здесь. И если можешь, то скажи нам конкретный ответ. У нас мало времени.

— Ты сначала нормально объясни, — просит он.