Воздушные десанты Второй мировой войны - Гончаров Владислав Львович. Страница 59

Раскрытие парашюта происходило следующим образом. Вначале вступал в действие маленький парашют, называемый вытяжным. Наполнившись воздухом, он тянул за собой основной парашют. (В то время в ВМФ все парашюты имели такие вытяжные парашютики.) Однако иногда вытяжной парашют под действием воздушного потока от винта самолета и в зависимости от положения манекена обвивался вокруг него или строп основного парашюта так, что купол не мог раскрыться полностью. Такие случаи бывали один раз из десяти.

Установив истинные причины отказа парашютов в работе, мы спешно предприняли меры, чтобы подобные случаи не повторились, когда мы будем прыгать сами. В результате число случаев отказа парашютов в работе резко сократилось.

Большое внимание мы уделяли и физической подготовке. Дело в том, что подготовка организма к прыжкам и приземлению была нам необходима не только в связи с предстоявшими прыжками, но она также являлась одним из важных вопросов, подлежавших изучению. Поэтому требовалось выработать определенный комплекс гимнастических упражнений, нужный для подготовки парашютистов в большом масштабе.

Начальник отделения физической подготовки артиллерийской школы Оницука, преподаватели Минато и Тамокори приходили к нам каждый день, и мы свыше двух часов занимались физической подготовкой. Они главным образом обращали внимание на отработку приемов группировки тела в воздухе, на всестороннее физическое развитие мышечно-костной системы, на укрепление двигательных нервов.

Выбор пал на комплекс гимнастических упражнений, принятый в Дании. Характерными для этих гимнастических упражнений были сальто, при этом пользовались специальными матами и трамплинами, и вольные движения в течение часа для укрепления суставных связок.

Нам никогда не приходилось продолжительное время и так напряженно заниматься гимнастикой, поэтому через неделю я почувствовал невыносимую боль во всем теле. Нельзя было, как говорится, ни сесть ни лечь, были даже отмечены случаи испражнений с кровью.

Однако тренировать тело надо было основательно, чтобы не стать жертвой какой-либо незначительной аварии. Вот почему я, не обращая внимания на боли в суставах, продолжал усиленно заниматься гимнастикой.

На дворе стоял декабрь, а мы занимались гимнастикой в одних трусах и, несмотря на это, через 10 минут после начала занятий уже обливались потом, и от этого на дощатом настиле появлялись влажные пятна. Зимней стужи мы не чувствовали. И по мере того, как крепли мускулы и тело приобретало гибкость, нам легче удавалось проделывать сальто и боль в мышцах пропадала. Таким образом, датский комплекс гимнастических упражнений постепенно отрабатывался.

О том, как нужно организовать физическую подготовку парашютистов, лучше судить специалистам, а не нам, простым любителям. Однако относительно гимнастики вообще у меня сложилось свое мнение. В начальной, средней и военной школах я в общей сложности занимался гимнастикой около пятнадцати лет. Гимнастика (спорт — другое дело) была для меня самым нелюбимым предметом, моим слабым местом. Но почему же я теперь полюбил гимнастику? Может быть, причиной этому послужила специальная задача, поставленная перед нами в связи с подготовкой к прыжкам с парашютом, или же специфика комплекса упражнений и методика проведения занятий — сказать трудно. Есть люди, которые не обладают качествами атлета, но есть и одаренные. Я не хочу дискутировать на эту тему. Могу сказать только одно. Если человека, который не имеет физической закалки, вдруг заставить прыгать с качелей и делать сальто в воздухе, то его постигнет неудача, он, конечно, почувствует боль, а то и получит травму; возможно, он даже вообще возненавидит гимнастику. Но разве можно в принципе считать такого человека неспособным к спорту?

Любой человек, желающий заниматься физической культурой, может добиться определенных успехов, если только его занятия будут проходить под соответствующим руководством. Гимнастика не должна быть уделом одиночек, мастеров-гимнастов, она должна носить массовый характер. Ее необходимо внедрять в массы и превращать в любимое и жизненно необходимое занятие каждого человека. Если думать только о результатах и игнорировать способы их достижения, то это приведет к тому, что гимнастику возненавидят. Прошу читателей не понять меня так, что я стремлюсь прочитать лекцию любителям физкультуры. Нет. Я просто хочу этим сказать, что именно благодаря физкультуре я понял, как надо готовиться к прыжкам с парашютом. Я также пришел к выводу, что следует уделять больше внимания групповым занятиям гимнастикой, особенно в армии.

Ежедневно у нас в работе было свыше 20 парашютов. Это приводило к их изнашиванию, а на ремонт требовалось время. Масса времени затрачивалась на укладку. Для укладывания одного парашюта выделялось 3 человека, которые на эту операцию тратили от 45 минут до 1 часа. Так как требовалось уложить свыше 20 парашютов, то на это уходило несколько часов ежедневно.

Причины неполного раскрытия парашюта или отказа вообще мы, испытатели, анализировали тщательно, кропотливо, вкладывая в это дело все наши знания и умение. Нам необходимо было разработать и меры по устранению этих нежелательных случайностей. Наша работа сильно усложнялась и тем, что мы не могли ни с кем посоветоваться, кроме капитана 3-го ранга Сумида. Плохо было еще и то, что фактическими свидетелями отказа в работе парашютов были только наши «дами». Мы ходили, опустив головы и думая о причинах отказа парашютов в работе.

Постоянно подбадривая друг друга, мы вкладывали в наше дело все свои духовные и физические силы и знания. «Стопроцентное раскрытие парашютов!» — был наш лозунг. Мы работали с таким увлечением, что забывали даже о еде. Я всегда буду помнить коренастых, румяных ребят, которые неустанно трудились на аэродроме.

Таким образом, благодаря огромным усилиям с нашей стороны и деятельному участию летчиков нашей эскадрильи нам удалось добиться того, что парашюты стали раскрываться в 99 случаях из 100. Мы сбрасывали наших «дами» теперь уже 85 раз в день.

Испытания должны были завершиться до начала марта наступающей весны. Нужно было подготовить проект парашюта специально для использования в парашютно-десантных войсках. А это можно было сделать только после того, как мы проведем прыжки сами. В связи с этим комиссия решила, что нам пора прекратить сбрасывание манекенов и приступить к настоящим испытательным прыжкам.

Как можно представить себе чувство боязни, испытываемое в момент прыжка? Можно ли его сравнить с ощущением, которое бывает у человека во сне, когда ему кажется, что он проваливается в бездну? Прыгнувший с парашютом в воздухе может потерять сознание, во время рывка при раскрытии купола он может повредить себе шейные позвонки. Когда мы слышали подобные разговоры среди летчиков, нам становилось не по себе.

Командир авиаотряда Уэно убеждал нас в том, что все в конечном счете зависит от того, как будет вести себя в воздухе парашютист. Даже закаленного человека, если он, идя на решительный поступок, не будет убежден в благополучном исходе дела, ждет неудача; не поможет ему тогда никакая закалка. Именно уверенность в успехе крайне необходима человеку, когда он идет на большое, ответственное дело.

Я готовился к первому прыжку, который должен был совершить на следующий день. Меня мучили сомнения: «А что, если не получится прыжок?» Я не знал, как избавиться от этого неприятного чувства. Его могли побороть только выдержка и терпение. Именно терпение и выдержка дают человеку нужную закалку.

Итак, завтра прыжки, и каждый из нас думал только о них. Приближался час проверки нашей готовности — результатов всего того, что делалось до сего времени. Мысли каждого работали в одном направлении — благополучно совершить прыжок. И каждый старался не выдавать своего волнения. Выдержка была тем фактором, который обусловливал исход предстоявшего прыжка

Мы положили на ночь в проверенные и подготовленные для прыжков парашюты бутылочки с сакэ [124] в качестве приношения богам и стали молить, чтобы он ниспослал нам хорошую погоду и благополучие. Некоторые перед тем, как лечь спать, еще раз тщательно проверили укладку парашюта.