Вот и свела нас судьба (детство в серых тонах)… (СИ) - Патман Анатолий. Страница 45

И мне почти сразу же пришлось сесть музицировать. Конечно, разных зрителей: и взрослых, и детей, собралось много. Княжич Виктор, как оказалось, неплохо разбирался в музыке, и он довольно умело сыграл на фортепиано по нотам «Балладу для Аделины». И получил больше восхищения, чем я. Пусть! Потом мы с тётей взялись на гитарах за «Романс Гомеса». Неплохо вытянули. И уже под аккомпанент княжича на фортепиано и под мою и тётину гитары я спел разноцветно одетым гостям Юсуповых, наверное, и оранжево, конечно, на русском, прелестную «Оранжевую песенку»:

— Вот уже подряд два дня я сижу, рисую,

Красок много у меня, выберу любую.

Я расскрашу целый свет

В самый свой любимый цвет.

Оранжевое небо, оранжевое море,

Оранжевая зелень, оранжевый верблюд.

Оранжевые мамы оранжевым ребятам

Оранжевые песенки оранжево поют.

Получилось довольно весело. Исполнять «В траве сидел кузнечик» я пока не стал. Не совсем выучил. И опять по просьбе Татьяны Арина Васильевна, ещё и под мой аккомпанент на гитаре, спела на французском «La Paloma adieu». Оказалось, новости о последнем нашем концерте в гимназии уже дошли и до княжеской семьи. Трогательная песня о голубке, пусть и на французском языке, всем понравилась. Да собравшаяся знать знала его лучше русского.

Хозяева собирались звать гостей как бы на небольшую, но, на самом деле, обильную трапезу. Наше детское музицирование надо было заканчивать. И тут мне припомнилась ещё одна прелестная песенка «Принцесса». Бывает у меня такое. Прямо сходу я и сыграл на фортепиано, и спел. После трагического вступления шёпотом последовали нежные куплеты, повторенные дважды разным тоном. Резкий контраст и сами слова как бы явно намекали о чувствах исполнителя. И песня в целом получилась сильно грустной:

— Принцесса, принцесса, не стой у окна,

Принцесса, принцесса, не плачь понапрасну.

Опять за зимою приходит весна

И всё расцветёт как всегда.

Честно говоря, сам не ожидал, но песня опять вышла как бы посвященной Татьяне. На этот раз я ничего такого не хотел. Но все слушатели в первую очередь посмотрели на довольную, но немного и грустную княжну. Я уже знал, что скоро княжеская семья, хотя, как обычно, на лето собиралась в Москву, в своё имение Архангельское. Мне неудобно было признаваться самому себе, но в последнее время эта девочка начала мне нравиться всё больше и больше. Зря я пытался её сторониться. Мне с ней было приятно и легко. И, на удивление, в её обществе я чувствовал себя смелей и не так, как при Зинаиде. Конечно, ничего такого нехорошего мной не позволялось, и даже никакой влюблённости не было.

И, как ни жаль, в своём имении под Москвой Юсуповы побудут лишь до осени, а потом уедут, вроде, в Швейцарию, уже в своё заграничное имение. Конечно, при своих несместных богатствах они могли позволить себе такие путешествия. Правда, тут и княгиня сильно нуждалась в лечении, и родители опасались за здоровье своих дочерей. Ну, пусть лечатся. Все высокие и богатые особы, и даже императорская фамилия, в нашей Российской империи всегда отдыхали и лечились за границей. Жаль, но нам с тётей не до заграниц, и даже до бабушкиного наследства. Хотя, и мы уже могли позволить себе такое путешествие, хотя бы одно. Но мне всё равно требовалось закончить гимназию. Да и тётя не могла прохлаждаться без дела. Не было у нас особых богатств и надёжных сбережений.

А вот большинство людей даже о такой нищей жизни, как у нас с тётей, могло лишь мечтать! Да, несправедливо, но тут, как я понимал, требовалось поменять всю власть в нашей Российской империи! И даже только из-за этих своих мыслей мне становилось страшно. Узнай кто, никто и ничто меня не спасёт! Потом, было понятно, что могли последовать сильнейшие потрясения, хотя, пока ещё не скоро. Тут и без них хватало всяких ужасов. У меня в голове полно было самых разных знаний, и всё сильнее крепло убеждение, что скоро состоится война с турками-османами. А это ведь тоже немалые потрясения! И сразу же обесценятся те деньги, что мы заработали! Поэтому до осени надо было срочно придумать, как нам обезопасить наши скромные заработки. Иначе всё будет зря!

А после короткой трапезы нас позвала Татьяна Александровна. Она, оказывается, уже успела подробно рассмотреть альбом с новыми моделями кукол. И видно было, что княгиня довольна!

— Да, Борис, ты всё время нас сильно удивляешь. Очень смело, но достойно. Моим девочкам рисунки очень понравились. Конечно, что-то придётся слегка изменить, но они и наши люди с этим уже справятся и без тебя. Так что, точно молодец!

Князь Виктор Иванович с княгиней Марией Аполлинарьевной тоже поддержали хозяйку дома и сообщили мне, что, несмотря ни на что, было затеяно нужное дело. А что новая одежда уже неплохо пошла, им наверняка было известно и лучше меня. По крайней мере, женская часть семейства точно щеголяла в одежде нового фасона. Да и среди других гостей она виднелась. Правда, сам князь так и остался в цивильной одежде старого покроя.

Тётя Арина и княгиня Татьяна слегка обсудили и новую одежду, и куклы. В общем-то, они были приняты на прежних условиях.

И Николай Борисович посматривал на меня благосклонно. Думаю, что «Адоро», «Havah Nagilah», да ещё «La Paloma adieu», и с текстом на французском языке, ему точно понравятся. Конечно, мне пришлось прямо при хозяевах и гостях записать в нотную тетрадь и ноты, и слова «Принцессы». Они как раз отвлеклись на разговор с тётей Ариной. Тут я решился и рядом с названием песни написал одно женское имя, конечно, Татьяна. Пусть будет!

Вот такое как бы и получилось прощание. Юсуповы собирались возвращаться в Петербург только к Рождеству. Всё дела пока оставались на управляющих Дома Моды «Татьяна». Ну, нас с тётей это нисколько не пугало. Нам и самим летом надо было посетить своё имение. И, как приятный довесок к приёму, Арина Васильевна получила в подарок от княгини Татьяны красивое и дорогое колье с золотыми цветочками и драгоценными камушками. Да, весьма, ага, шикарная вещица. Даже от бабушки Агнессы ничего такого не осталось. И тётя, и даже сама княгиня сильно расчувствовались. Мне, конечно, ничего такого дорогого не подарили, но тоже достойно. Настоящий четырёхлинейный револьвер «Смит энд Вессон» второго образца от князя Николая с дарственной надписью и полсотни патронов! Имелась и дарственная грамота на моё имя! Жаль, но по малолетству мне такое оружие не положено, и разрешение на ношение никто не даст. Ничего, тайно буду хранить. Потом, чужих ведь при вручении подарков не было. Уж Николай Борисович меня не выдаст. Остаётся только проверить свои умения. Но, если судить по странному сну, за мной точно не заржавеет!

А ещё мне достались шестиструнная гитара от княгини Татьяны и небольшой набор книг и учебников к следующему учебному году как бы от княжен Зинаиды и Татьяны. То, что нужно! Кстати, и книги все были снабжены дарственными надписями членов княжеского семейства. Через некоторое время точно ведь раритетами станут! Особо мне ценна была подпись Татьяны. И княжна точно грустила. Хотя, я сам тоже. Мне было жаль с ней расставаться.

Отъезд Юсуповых, конечно, влиял на наши дела, но не особо. Полагающиеся нам деньги в последнее время уже переводились на счёт тёти в Петербургском Международном коммерческом банке. И там потихонечку начали собираться вполне приличные, конечно, для нас, суммы. Как раз на имение и пригодятся. Да и для других дел…

Под конец мая уже сильно потеплело. И солнце светило постоянно. Конечно, всё зазеленело. Хотя, скоро ведь и лето!

Хоть Юсуповы нас провожать и не звали, но тётя в середине следующей недели всё-таки явилась на Николаевский вокзал. И она сообщила, что княжеская семья в сопровождении многочисленной челяди уже с утра на поезде уехала в Москву. А я находился в гимназии. И большим подарком для меня стала коротенькая записка от Татьяны, хотя, не подписанная:

«Борис, не забывай меня!»

И мне стало грустно. Я понял, что всё-таки успел привязаться к княжне Татьяне. Странно, но, похоже, сильно. И что-то во мне ясно говорило, что я, как и тот мужчина из моего странного сна, являлся однолюбом. Хотя, это же я сам! И пока ничего страшного. Всё же до любви ещё не дошло! И мал ещё.