Особенности обучения диких котов (СИ) - Кальк Салма. Страница 73

- Господин профессор, вам придётся быть крёстным отцом им обоим, - улыбнулся Рене.

- Я ж только рад, - отмахнулся Саваж. – Непременно. А хотите, мы пригласим для юной барышни кого-нибудь знаменитого? Например, Кирстен Бьорн?

Уж конечно, оба о ней слышали, потому что вытаращили глаза. Да, Кирстен – профессор Академии Севера и советник Организации Всемирного Прогресса по вопросам некромантии. А для Саважа – давняя приятельница.

- Мы будем благодарны любой помощи, профессор, - сказал Рене. – Потому что нужно как можно скорее решить все документальные вопросы. У нас есть имя и контакты родителей матери Иви, но если они простецы, что они смогут ей дать?

- Я могу сам встретиться с ними, - сказал профессор. – Уж наверное, они что-то думают о своей дочери и внучке?

У обоих Кариньянов в этом месте, что называется, болит. Мать Рене бросила его примерно так же, только не сразу после родов, а чуть позже. Мать Жийоны умерла, родив её. Оба нажились среди простецов по самое горлышко, и до нормального образования добрались почти в тридцать лет и с немалыми приключениями. Поэтому они лучше, чем кто-либо понимают, каково детям-некромантам в семьях простецов, или даже не простецов, но других магов. Они справятся, несомненно справятся, но – им придётся помочь.

Но это как раз то самое, что в силах Саважа, нужно будет сегодня же переговорить с семейным поверенным, и если будет нужно, то с кем-нибудь с кафедры магического права – чтобы разрешить вопрос поскорее и безболезненно для всех участников. То есть, для всех Кариньянов, которых вдруг внезапно оказалось четверо.

Саваж пообещал вернуться с новостями, и отбыл. Вообще, нутро чесалось и требовало предпринять что-нибудь прямо сейчас, но следовало подготовиться.

Поверенный Саважей Люсьен Лимож согласился встретиться и пообедать, это показалось хорошим знаком. Они водили знакомство со времени учёбы в Академии, и отец Жана, генерал Саваж, рекомендовал Люсьена в помощники Гастону Гарсону, предыдущему поверенному, не имевшему наследников. Тот взял, присмотрелся к подающему надежды молодому человеку, поработал с ним вместе, а потом и компаньоном сделал. И сейчас Саваж надеялся, что Люсьен поможет с удочерением Кариньянами младенца.

Тот выслушал, изумился, но сразу же предложил ряд практических действий.

- По закону, та девочка всё равно является матерью младенца, раз уж родила в официальном учреждении и этот факт зарегистрирован. Так что – поддержу тебя в намерении встретиться с её родителями и обсудить вопрос удочерения. Ты ведь взял младенца под защиту?

- Первым делом.

- Вот, магическую клятву не обойти. Это хорошо. Но если вдруг те родители адекватные – то можно ж не запрещать им видеться с ребёнком, всё же внучка.

Именно, внучка. Саваж очень любил всех четверых своих внуков, и очень бы огорчился, если бы кто-то попробовал лишить его возможности видеться с ними. Впрочем, у него отличные дети, а у этих детей – отличные спутники жизни. Но если б, скажем, Теодора родила Дамиана не в тридцать три года, а в семнадцать, как её подруга Алекс, то они с Марион воспитывали бы внука точно так же, как сейчас. Поэтому… кто их знает, тех людей, что они там думают.

Просто – всё разузнать, как следует, и поступить наилучшим образом. Для всех. И для больших, и для маленьких.

А Кариньяны справятся, они справляются со всем, за что берутся. Но если им немного помочь, то они справятся быстрее и без потерь.

45. Не нарушая правила

Клодетт провела каникулы, словно это и не она вовсе, а героиня какой-то романтической комедии. Как началось с приёма у Саважей, так и продолжалось потом – ничуть не хуже.

Теперь она понимала, почему Филипп сбегает из дому к Даниэле в любую минуту, Флинн постоянно обнимается с Лои, ну и некоторые другие люди тоже делают некоторые вещи. Ей реально не хотелось расставаться с Кристианом даже на минуточку, но конечно же, приходилось это делать. Потому что у него дома родители и брат, и у неё дома родители и брат. Ладно, её брат был готов ей содействовать, но его содействия было совершенно недостаточно.

По прошествии недели после приёма у Саважей Клодетт была уверена – она поступила правильно. В тот момент ей, конечно, очень хотелось уйти с Кристианом, но ещё и было страшновато. Нужно было решить – доверяет ли она ему, или же не слишком. И если второе, то… тогда никуда не ходить.

Конечно, бабушка сказала звать её, если вдруг что, и это было, как понимала Клодетт, правильно… но не понадобилось.

Атмосфера праздника проникала в самое нутро, и очень хотелось в этот праздник что-то необыкновенное, только для них двоих. И это отлично получилось. Хвала Кристиану, он тоже необыкновенный. Наверное, это называется любовь.

Она тогда позвала бабушку, но уже на следующий день, когда собралась возвращаться. Бабушка спросила, позавтракали ли они, и услышав отрицательный ответ, велела приходить обоим. Филипп уже успел куда-то сбежать по делам, ну и ладно, с ним можно и потом поговорить. И пока Клодетт переодевалась из вечернего платья – в доме деда у неё была комната и некоторый запас одежды – бабушка расспрашивала Кристиана об учёбе и его дальнейших планах. С планами-то пока было туманно, потому что он вроде бы хотел в Легион, но его родители были резко против. И он пока не придумал пристойного выхода – можно ли сделать так, чтобы и себя не ломать, и с родителями не ссориться.

Но пока ему можно об этом не думать, ещё примерно год. А Клодетт и вовсе – мало ли, что изменится к тому времени, когда она дойдёт до выпускного курса!

Бабушка и дедушка сказали Кристиану примерно то же самое. И дедушка ещё посоветовал прямо и недвусмысленно обсудить вопрос с госпожой деканом Саваж – потому что она очень заинтересована в правильном применении сил всех выпускников, и может предложить дополнительную подготовку для повышения квалификации и каких-то новых возможностей. Но если она не будет знать о проблеме – то и предложить не сможет, поэтому, молодой человек, идите и беседуйте, подмигнул ему дедушка. Кристиан даже воспрянул духом, так ему похорошело от того разговора.

А бабушка оглядела Клодетт, убедилась, что с ней всё в порядке, а потом тихонько спросила, не забывает ли та о предохранении. И вообще, и ещё потому, что боевой факультет. И всем будет лучше, если Клодетт сначала завершит образование, а потом уже будет думать о беременности. Клодетт только фыркнула – потому что сейчас вот вообще не до того. Бабушка посмотрела строго и сказала – значит, не забывать ни в коем случае. А Клодетт что, против, что ли?

Домой она в тот день вернулась ближе к вечеру, рассказала маме про праздник у Саважей и сказала, что отсыпалась потом у деда с бабушкой. Нет, она не голодна, у неё всё хорошо. Нет, на Новый год она дома не останется, потому что их обоих, её и Филиппа, пригласили отмечать однокурсники. А первого января будет дома, да.

Клодетт даже задумалась, не пойти ли ей работать, чтобы снять квартиру. Кристиан работал в магической охране офисного здания, ему часто выпадали смены ночью и в выходные, а во время каникул он сам попросил, чтоб ему дали поработать побольше – чтобы, очевидно, побольше заработать.

Девушек без диплома не брали в магическую охрану, в отличие от парней. А что ещё можно делать, Клодетт пока не придумала. Поэтому приходилось вести себя прилично, то есть – не нарушать совсем уж злостно правил родительского дома.

В рамках этой программы Клодетт всегда честно предупреждала накануне – когда уйдёт, куда собирается и с кем. Впрочем, Филипп делал так же, правда, он чаще предупреждал папу. А дальше уже папа как-то решал вопрос с мамой сам.

А если они уходили вместе, как в Новый год к Анне де Котель, или в аквапарк, или ещё куда – то вместе и предупреждали.

Как-то так сложилось, что компания, костяк которой ходил на приём к Саважам, не рассыпалась и после. Правда, в компании не были рады видеть Джемму, её никто не звал – ну, неудивительно. Из некромантов остался только Леон, потому что Грейс уехала домой, на Полуночные острова. Зато к ним присоединились Марианна Эбер и русалочка Финнея, второго числа вернулась Лои, в аквапарк напросились братцы де Риньи, кто-то пригласил менталисток Хани и Гвиневир, и Медведь Долле тоже откуда-то нарисовался. Сказал – были семейные дела, никак нельзя было отпроситься. Правда, Роже Валлон болтал, что Медведь просто все праздники крепко пил с родными, потому и никуда не ходил. Но если уж кому охота крепко пить – то это его забота, правда же?