Новая угроза (ЛП) - Хистад Натан. Страница 6

Прогулка вышла недолгой, на улицах, которые некогда были весьма оживленными, увидел всего несколько человек. Улицы почти пусты, похожи на оболочку того. Чем были раньше. Корпораций, стремящихся успокоить своих акционеров, почти прекратили свое существование, как и фондовая биржа, но я знал, что это всего лишь вопрос времени, однажды корпоративная жадность и эгоизм снова возьмут верх, душа нуждающихся и деля людей на классы. Впрочем, как обычно. Уж если я собираюсь защищать этот мир, хочу убедиться, что президент держит мировой курс в правильном направлении. Раньше я никогда не считал себя каким-то особенным, все мои стремления были направлены на зарабатывание денег, но все изменилось и сейчас всем нам нужно адаптироваться.

Услышал знакомый лай, увидел Кэри. Помахал Мэри рукой, та в ответ одарила меня самой милой улыбкой. Черт, я и впрямь влюбился в эту женщину. То, что мы вместе пережили, не только сделало нас сильнее как людей, но мы оказались так тесно связаны, что я начал даже беспокоиться, не дай бог что-нибудь случиться с одним из нас, то и… с другими тоже что-нибудь случится.

Еще раз через такое я пройти, боюсь, не смогу.

— Привет, приятель, — услышал я голос Магнуса, посмотрел туда. Здоровяк вместе с Натальей стояли на той стороне дороги. Наталья помахала мне рукой. Осмотревшись, они стали переходить дорогу и тут вдруг на улице появилась полицейская машина, мчавшаяся на полной скорости, с завывавшими сиренами и работающими сиренами. Магнус подхватил Наталью и затащил обратно на тротуар, а вот их багажу повезло меньше. Когда по нему проехало еще с полдюжины полицейских машин, а вслед за ними две скорой помощи, от багажа мало что осталось.

Когда они умчались подальше, я обернулся и увидел рядом с собой Мэри и Кэри.

— И куда они так спешат? — спросила она.

Магнус успел выскочить на середину дороги, обложив матом промчавшуюся колонну, а Нат молча подбирала с дороги то, что можно было спасти.

— Хорошо, оставила дома свои любимые штаны, — сказала она с хитрым взглядом. Приятно видеть, что она способна шутить, учитывая, что первые несколько дней, что я ее знал, она была более жесткой и молчаливой.

— Сирены слышно до сих пор, значит, они недалеко отсюда. Давайте посмотрим, может, это около Белого дома, — сказал я, всматриваясь вдаль, в сторону, где находился Белый дом. Дошло только сейчас, что до него где-то около полумили.

Пошли по улице, чем ближе к паркам мы подходили, тем оживленнее она становилась. У главных ворот стояла большая группа людей, мужчина что-то страстно говорил в мегафон. Мы остановились, Кэри прижался к моим ногам, ему не нравились шум и толпа. Я присел, почесал ему за ухом, заверил, что все в порядке.

— Как думаете, что все это значит? — спросила Мэри.

Магнус пожал плечами и ответил:

— Люди с незапамятных времен любят собираться на городских площадях, чтобы выражать недовольство, жаловаться и все такое. Почему такого не может быть сейчас?

Подошли поближе, увидели закрытые ворота. Люди подходили, я прикинул, выходило, собралось около тысячи человек, но постоянно подходили еще и еще. Слухи, что здесь происходит что-то интересное, распространялись по городу, а мне не нравилось ощущение, которое вызывала эта толпа. Наконец, я увидел, как в небо яростно вонзаются плакаты: «Не забудем Событие!», «Долой Далхаузи!», «Геноцид — это ненормально!» Последнее ужалило меня, дыхание участилось. Общеизвестно, что раса Краски была уничтожена, хотя подробности, как именно, пока оставались неясными. Конечно, мое имя знали почти все, и несколько месяцев репортеры и обычные люди ловили меня на улице и спрашивали, как я к этому отношусь. От комментарием я отказывался, не потому, что сожалел о том, что сделал, а потому, что боялся, что меня не поймут, что я должен был это сделать. Что у меня не было выбора. Вернее, выбор был: либо люди, либо Краски. Я выбрал свой народ, и это было то, с чем мне теперь жить всю оставшуюся жизнь. Я с этим смирился.

Мэри, похоже, тоже все поняла, взяла меня за руку. Я коротко ей улыбнулся, быстро взглянул на Магнуса. Он там был вместе со мной. Мы вместе тащили включенный Щит в центр корабля и, в результате, убили их всех. Магнус поймал мой встревоженный взгляд. У него самого губы были плотно сжаты, а взгляд напряженный, но, тем не менее, он подмигнул мне, как будто в происходящем не было ничего особенного, и вот такой его настрой мне не очень понравился.

— Народ, посмотрите вот на это, — сказал Магнус, кивнув на большой зеленый плакат. «Задница или смерть». Ну, хоть у кого-то еще осталось чувство юмора.

Пробрались сквозь толпу, я, наконец, разглядел человека, толкавшего речь через мегафон. Он стоял на самодельном пьедестале, чтобы все могли его видеть. Длинные волосы собраны в пучок, в глазах — страсть и вера в слова. Весьма энергичный мужчина.

— …Далхаузи такая же, как и все остальные, может даже хуже. Она приносит с собой открытую атмосферу заботы и внимания, но затем отдает предпочтение элите, и, если она продолжит эту политику, Америка превратится в коммунистическое государство! — кричал он в громкоговоритель и большинство людей его тут же поддержало одобрительными возгласами.

Я ткнул Магнуса в бок и сказал, достаточно громко, чтобы перекричать шум толпы:

— Не нравится мне все это. Следи за оружием. Сейчас времена такие, что люди на взводе, а такое выступление как раз заставляет человека делать то, что он в обычной ситуации ни за что не сделал бы. И если таких будет много, ситуация может стать неприятной.

— Я слышу тебя, брат, — Магнус с намеком посмотрел вниз, я увидел прикрепленную к лодыжке кобуру с пистолетом. Возможно, технически, это в обновленном округе Колумбия и незаконно, но, в конце концов. saw a pylon go flying toward him, Маркуса зачислили в Подразделение Обороны Земли, причем сделала это сама Президент. Я вдруг пожалел, что у меня самого нет ничего подобного. Ладно, раз уж Маркус подстраховался, значит, и у Натальи тоже что-то есть.

Мэри обратила мое внимание на другое. От Белого дома в нашу сторону двигала целая делегация. Я разглядел темные волосы президента в окружении многочисленных агентов секретной службы. Сейчас она от нас была футах в тридцати, но я видел на ее лице беспокойство тем, что приходится отвлекаться на вот это. Вряд ли ошибусь, если предположу, что ей советовали не обращать внимание на митинг, но из своего, пусть и короткого, общения с президентом, могу сказать, что она страстная натура и считает свое дело справедливым. И еще у нее много желания заручиться поддержкой масс, видимо, поэтому посчитала, что разговор с людьми в такой вот обстановке, как сейчас, поможет делу. Видя разгневанные массы, я не был бы так уверен.

Она остановилась, из фургона вытащили подиум с встроенным микрофоном и динамиком. Голос Далхаузи звучал четче и яснее, чем у парня с мегафоном в руках.

— Всем доброе утро. Как мы все знаем, времена изменились, и я не одна из ваших старых лидеров. Я хочу, чтобы сейчас настало мирное время для всех нас. Мы должны работать вместе, чтобы добиться этого. Реальность такова, что нам есть, о чем беспокоиться, кроме ссор между собой. Мы должны смотреть в небо и защищать наш дом. Чтобы сделать это, мы должны стать единой, сплоченной планетой. — Она сделала паузу, чтобы ее слова проникли в слушателей.

— Тогда почему вы держите в изоляции моего брата? Он ничего там не делал. Я точно это знаю, — мужчина с мегафоном в руках повернулся к ней. Ага, теперь его негодование стало немного яснее.

— Во время События мы справлялись с преступлениями, как могли. Многие люди были ранены, изнасилованы, убиты. Я не знаю, что сделал ваш брат, но мы уверены в нашей системе. Хоть она эффективна и не на все сто процентов, у нас не было другого выбора, кроме как наказать тех, кто в такое напряженное время причинял вред другим. То, что случилось со всеми нами, не дает никому права причинять вред другому человеку. Во всяком случае, это дало миру возможность помочь нуждающимся, и многие люди воспользовались случаем. — Далхаузи не отступала.