Турнир (СИ) - Мах Макс. Страница 15

- Что-то запомнили? – В голосе мэтра слышался неподдельный скепсис, видно, он был хорошо знаком с теми, кто читает книги, пролистывая их, но не вникая в содержание и, как следствие, ничего не запоминая.

- Я помню все, что когда-либо прочитал, - успокоил его Зандер.

Он сказал правду, поскольку искренно не понимал, как можно забыть прочитанное. Книги существуют для того, чтобы их читали. Открыл книгу, значит прочел хотя бы пару страниц – на самом деле, Зандеру было достаточно просто бросить быстрый взгляд на печатный текст, чтобы знать, о чем там говорится, - но, если что-то знаешь, как это можно забыть?

- То есть, термины и основные понятия вам знакомы, - продолжил дожимать старик, - и я могу не тратить на них время?

- Разумеется, - холодно подтвердил Зандер.

- Тогда, начнем, пожалуй, со стойки, - предложил мэтр Безансно. – Существует несколько вариантов такой стойки…

- Я знаю, - кивнул Зандер. – Какую стойку предпочитаете вы?

- Я предпочитаю венецианский стиль, - пытливо взглянул на Зандера фехтмейстер.

- Тогда переходим сразу к делу, - предложил Зандер. – Я знаю, чем отличается италийская школа от франкской, готской или прусской. Стойка, хват и все прочее. Покажите мне, как начинаете бой вы сами.

- Даже так? Что ж…

Старик принял боевую стойку и после короткой паузы провел первую атаку.

- Это прямая атака[6], - прокомментировал он.

- Будьте любезны повторить, - попросил Зандер, настраиваясь на мэтра Безансно.

- Как вам будет угодно.

Старик повторил атаку, а Зандер почувствовал нечто вроде ряби, прошедшей по его телу. За «рябью», напоминавшей серию коротких и не слишком сильных спазмов в разных группах мышц, пришла ноющая боль. Слабенькая пока, но уже вполне ощутимая.

- Благодарю вас, - кивнул Зандер и повторил движения старика.

- Недурственно! – удивленно поднял брови старик. – А если попробовать выполнить эту атаку чуть быстрее?

- Так? – спросил Зандер, увеличив темп практически вдвое.

- Браво! – покачал головой фехтмейстер. – Тогда, продолжим.

Через полтора часа Зандер был весь в поту. Дыхание сорвано, и все тело болело, словно его побили палками.

- Сделаем перерыв, - предложил он. – Мне надо отдохнуть и восполнить силы.

- Не смею возражать, - чуть поклонился старик. – Боги свидетели, за эти полтора часа вы сделали больше, чем иные способны усвоить за месяц усердных тренировок.

- Вы ведь помните, мэтр, что по условиям контракта вы не задаете мне вопросов и никогда ничего об этом никому не расскажете?

- Я принес клятву.

- Вот и славно, - через силу улыбнулся Зандер и пошел зализывать раны.

Его искусство требовало жертв в большей степени, чем любое другое. Он мог научиться практически всему, что делают другие люди. Любая форма физической активности, любое мышечное умение. Но ценою этой уникальной способности была боль. Легкая, если речь шла о пустяках: например, об осанке или приятной улыбке. Или, напротив, тяжелая, корежащая все тело боль, если иметь в виду такие сложные вещи, как техника фехтования. Чтобы научиться фехтовать так, как он этого хотел, Зандеру предстояло принять настоящее мученичество. Даже сейчас – после полутора часов «упражнений в прекрасном», - ему хотелось залезть в горячую ванну и курить гашиш. Но ни того, ни другого он себе позволить не мог. Поэтому он принял две дозы тонизирующего эликсира, дозу – обезболивающего и еще одну – препарата, ускоряющего обмен веществ. Но кроме того ему следовало срочно восполнить потерю жидкости и насытить организм полезными и энергоемкими веществами. Этой цели служил специально смешанный Зандером напиток, самыми простыми ингредиентами которого являлись красное вино, мед и привозимый из далекого Китая корень женьшеня. Остальное – экстракты и выжимки из полутора десятков растений, мало известных даже среди фармацевтов и алхимиков, - представляло собой «секрет мастера» и продавалось за неплохие деньги через двух разных посредников. Имя алхимика при этом никогда не называлось, поскольку Зандер не стремился к известности. В том, числе и такой.

Что же касается его странного таланта, то Зандер так и не смог пока определиться с тем, к какой именно стихии он относится. Это могло быть особым проявлением Дара Жизни, - который и сам по себе крайне редок, - но одновременно в способности перенимать или присваивать чужие моторные навыки прослеживался и некий неявный след ментальной магии. Однако могло статься, что ни одно из этих предположений не является истинным. Что, если это полумифический Дар Апейрона[7]? Зандер знал кое-что об апейроне, но совсем с иной – натурфилософской - точки зрения, да и в этом случае его главный интерес был сосредоточен на эфире[8], поскольку физика была ему милее физиологии, тем более, что даже зная о наличии у него такого необычного таланта, Зандер им практически не пользовался. Необходимости не было, а значит, и вопрос он этот специально не изучал.

Обнаружил он эту необычную способность еще будучи подростком, но поскольку обычные для людей его круга развлечения, - верховая езда, теннис или охота, - были ему чужды и неинтересны, использовать талант «притворщика», - так Зандер называл про себя эту способность, - было незачем. Не говоря уже о том, что больно. А терпеть боль из-за такой ерунды, как умение кататься на велосипеде, плавать или стрелять по тарелочкам, было попросту глупо. Поэтому прибегал Зандер к своему таланту крайне редко и только по серьезным поводам. Однако теперь и повод нашелся, и необходимость была очевидна, так что князь Трентский готов был страдать. Но он не был бы ученым магом и довольно-таки толковым алхимиком, чтобы просто-напросто терпеть боль. Для того и существуют различные снадобья и эликсиры, чтобы помогать людям справляться с тем, что им мешает жить.

Итак, Зандер выпил два бокала «Оздоровительного коктейля» и немного полежал, расслабив все мышцы тела, но уже через час должен был вернулся к тренировкам. Время поджимало, ведь за следующие шесть недель он должен был научиться танцевать и правильно ходить, водить автомобиль, как автогонщик, и фехтовать, как завзятый бретер, стрелять из лука и револьвера, охотиться и сидеть в седле, а также гарцевать, скакать рысью или аллюром, умело и «со вкусом» иметь женщин, - чего он раньше никогда не делал, - и, разумеется, петь. Владение голосом тоже относилось к физическим умениям, но освоение техники вокала осложнялось невозможностью видеть работающие голосовые связки. Приходилось учиться на слух, а это было совсем непросто даже для Зандера, который мог многое, но до сих пор старался этого не делать. Наверное, поэтому он так и не научился всему тому, чему собирался научиться сейчас. Собственный талант казался ему уловкой ленивца, и он прибегал к нему крайне редко и только по пустякам. Однако времена меняются, - появляются новые вызовы, - и вот он уже готов учиться, не учась. Цель оправдывает средства, не правда ли?

[1] Борисфен – речной бог в древнегреческий мифологии (бог низовий Днепра). Океан - в Древнем Риме словом Oceanus обозначались воды, омывавшие известный мир с запада, то есть открытый Атлантический океан. В нашем повествовании – это полуофициальные прозвища магов Воды согласно превалирующих у них способностей.

[2] Maestro di Scherma – мастер фехтования (итал.).

[3] Дестре́за (исп. La Destreza), - испанская техника фехтования. Буквальный перевод означает «мастерство», однако в литературе чаще всего переводится как «истинное искусство».

[4] Школа в науке и искусстве (фр.).

[5] Александр де Марко "Рассуждения о фехтовании". Неаполь, 1758; Б. Фишер "Искусство фехтовать во всем его пространстве". Санкт-Петербург, 1795; Павел Бартелли "Сочинение о фехтовании". Болонья, 1800.

[6] Атака прямая (фр. attaque directe) – атака прямым уколом (ударом), не меняя фехтовальной линии.

[7] Согласно Александру Афродизийскому, апейрон - это нечто промежуточное между воздухом, водой, огнём и землёй. Пифагорейцы называли апейроном беспредельное бесформенное начало, которое вместе с противоположным ему «пределом» является основой сущего.