Эмерит (СИ) - "Titus". Страница 34

К младшим детям правнуков императора и их мужским потомкам, а также к светлейшим князьям по пожалованию обращались — «Ваша Светлость». В России за всю ее историю было всего 18 светлейших князей по пожалованию и 5 светлейших княгинь (этот титул давался за особые заслуги перед государством лицам, ранее возведённым в княжеское достоинство Священной Римской империи) — Александр Меньшиков, Александр Безбородко, Александр Горчаков, Александр Чернышев, Андрей Разумовский, Георгий Юрьевский, Григорий Волконский, Григорий Орлов, Григорий Потемкин, Дмитрий Голицын, Иван Паскевич, Михаил Воронцов, Михаил Кутузов, Николай Дадиани, Николай Салтыков, Петр Волконский, Петр Лопухин, Платон Зубов, а также Екатерина Долгорукова, Елена Нарышкина, Ирина Паскевич, Ольга Юрьевская и Шарлотта Ливен.

Интересно отметить, что Александру Суворову светлейшего князя по пожалованию так и не дали: он так и остался князем Италийским, графом Священной Римской империи, грандом Сардинского королевства и принцем королевской крови с титулом «кузен короля». Но, так или иначе, заслуги большинства список владельцев титула светлейшего князя внушают уважение всякому знакомому с российской историей.

Общее число князей в Российской империи измеряется многими тысячами. И князья эти были довольно разного по статусу происхождения. В начале царствования Петра I было 47 княжеских родов, происходивших от русских великих и удельных князей, 4 рода (Голицыны, Куракины, Трубецкие и Хованские) являлись потомками великого литовского князя Гедимина. Было также довольно большое число князей — потомков знати кочевых и горских народов. Тут уже счет княжеских родов шел на сотни (к примеру, было 80 мордовских княжеских родов, первым из которых еще великим московским князем Василием III был признан княжеский род Акчуриных).

Многочисленны было и татарские княжеские роды — потомки мурз Золотой Орды. Однако во многих случаях, когда они сохраняли мусульманскую веру и не переходили в православие, их княжеский титул часто не признавался центральной властью со всеми вытекающими последствиями налогового и правового характера. Сплошь и рядом потомки одного и того же родоначальника получали подтверждение своего княжеского достоинства в случае исповедования христианства или не получали статус князя, если оставались мусульманами.

Петр I в 1713 году запретил мусульманам владеть крепостными крестьянами-христианами. При Екатерине II в 1784 году мурзам-мусульманам было предоставлено право восстановления в дворянском достоинстве в случае предоставления доказательств их благородного происхождения. А Павел I своим именным указом от 20 января 1797 г., распорядился при составлении «Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи» не включать князей татарских в число княжеских родов (но, впрочем, уже через 11 месяцев это свое распоряжение отменил — тогда в число российских князей вошли Черкасские, Юсуповы и Урусовы).

Нужно сказать, что большинство российских князей по своему имущественному положению не слишком отличались от простых крестьян и городских обывателей, нередко оказываясь в услужении у гораздо менее именитых сограждан. Известно, к примеру, что в XVII веке князья Вяземские служили в нескольких поколениях попами и дьячками в селах у нетитулованных помещиков средней руки. В результате словом «князь» (без указания имени) или «князек» стали называть татарских лотошников (торговцев в розницу) — среди них действительно встречались обладатели княжеского статуса. Словом, престиж титула князя был изрядно дискредитирован. В начале царствования Петра I статус князя был гораздо ниже статуса боярина или даже окольничего.

Из всех званий Александра Меньшикова (а он бы и графом, и герцогом, и князем) княжеский титул был менее всего уважаемым. Кстати, начиная в царствования Петра I и Екатерины II новые княжеские роды в юридическом плане возникали не по пожалованию «из России», а по пожалованию «из Священной Римской империи» (А.Меньшиков, Г. Орлов, Г. Потемкин, П. Зубов). Павел I возвел в княжеское достоинство 4 человека (включая А.Суворова), Александр I — 4 человека (включая М.Кутузова и М. Барклая-де-Толли), Николай I — 8 человек (включая И.Паскевича и М.Воронцова).

В результате таких пожалований за выдающиеся заслуги перед Отечеством к середине XIX века отношение к титулу князя изменилось и стало более позитивным. Следует отметить, что нередко давался титул не просто князя, а светлейшего князя с обращением "Ваша светлость". В отдельных случаях дополнительно к «светлости» даровалось еще и «сиятельство». Сиятельными князьями, к примеру, стали были представители родов Волконских, Долгоруких, Шаховских. В результате зародилась традиция при обращении ко всем князьям (а затем и графам) использовать форму «Ваше сиятельство».

Глава 20. Принятие дворянства.

Я в компании хорошо подвыпивших девушек как только заявил,

что девственник, так через десять минут перестал им быть.

И так каждый раз.

Ночью мне опять приснилась Магда. Как обычно, прекрасно выглядит: сегодня она вырядилась в ажурное белье и для разнообразия взяла с собой кинжал. Удивительно настойчивая женщина!

— А, сученок, выжил!

— Чего тебе, убогая? — страх перед ведьмой совсем прошел.

— Тебе не удастся уйти от моей мести! — и тычет в меня своим ножиком. Кинжал попадает мне прямо в засветившийся фиолетовым цветом амулет. Яркая вспышка от встречи двух стихий, и ее клинок ломается, как стекло. По ушам резанул вопль ведьмы, когда ее начало втягивать в защитную пентаграмму. Два вдоха, и она полностью втянулась в драгоценный камень, расположенный в центре амулета.

— Квадратиш, практиш, гут! — вспомнилась мне популярная реклама моего мира, и я проснулся. В ночной темноте я увидел на своей груди проявившийся амулет с яркосветящимся фиолетовым камнем посередине. На миг показалось, что в камне мечется темная тень в поисках выхода. А вот нехер было выпендриваться! Развели, понимаешь, матриархат!

С утра пораньше я вызвал Кристину и отдал ей пачку денег на погашение кредита. Ты что, ограбил кого-то? Нет, это всего лишь скромный гонорар. Яромир, я боюсь! Раньше ты боялась только своей смерти. Но ведь это большие деньги! Крис, поверь, дальше их будет еще больше… «Всхлип.» Я за тебя боюсь… Выше голову, иди и погаси кредит за этот салон в банке.

Ушла. А я пошел готовиться к визиту в имперскую канцелярию. Надел обычные темные брюки, светлую рубашку и тёмно-синий джемпер с V-образным вырезом. В свободно спадающем рукаве левой руки спокойно спрятались застегнутые браслеты наручников. Галстук одевать не стал, не люблю носить эти удавки еще с прошлой жизни. Кивнув Даше, опять оставшейся за главную, пешком пошел на встречу с будущим приемным отцом.

Хорошо на улице. Уже отчетливо пахнет весной. Хоть еще и холодно (февральский ветер с Финского залива вымораживает не по-детски), но солнце уже с каждым днем поднимается все выше и выше, создавая веселое настроение. А ведь через неделю уже будет март!

В здании имперской канцелярии встретился с уже ожидающим меня Шонуровым. Петр Алексеевич одел военный френч, на котором выделялась короткая планка наград. Оказывается, он и повоевать в молодости успел. На поясе у него была пристегнута боевая сабля. Даже чувство гордости пробудилось за своего приемного отца… Дальше была быстрая процедура моего усыновления: отдал свои документы, экспресс-фотография, и через пятнадцать минут расписываюсь в получении новых документов на имя Ярослава Петровича Шонурова. Далее идем в отдельный зал, где имперский чиновник приводит меня к дворянской присяге: клянусь, не жалея живота своего, служить верой и правдой… быть столпом и опорою императорского трона… Меня, выходца из циничного мира, ничего не тронуло, а Петра Алексеевича, смотрю, проняло — глаза блестят, стоит, мнет в руках носовой платок.