Три километра безумия (СИ) - Кальчук Кристина. Страница 23

– Что ты так смотришь на меня, Гаечка? Понравился мой сюрприз?– ехидно посматривал на меня Паучара и начал медленно приближаться.– Думаешь, я ничего не замечаю? Какие взгляды вы бросаете друг на друга? Пожалуй, спишь и видишь, как к нему в койку прыгнуть. Да, Гаечка? Или ты уже успела трахнуть красавца Давида?! Последний вопрос возымел неожиданный эффект. Его провокация удалась, и я со всего размаху влепила ему пощёчину, да так сильно что моя ладонь стала покалывать. Схватив больно меня за запястье, Паучара применил приём из айкидо, выворачивая совершенно без какого-либо особого усилия мою руку так, что я от боли вынуждена была упасть на колени. С этим приёмом я была знакома. Ещё будучи подростком, я посещала спортивную секцию, где преподавали этот вид спорта. Так вот все приёмы тем хороши, что нет необходимости иметь силу. Главное, правильная техника и захват. Я стояла пред ним на коленях и гордо смотрела в его глаза, показывая всем своим видом, что не покорюсь. 

– Спрячь свои коготки, дикая кошка. А не то я тебе их быстро пообломаю! Тебе напомнить наш договор?! Гоняешь вместо этого неумёхи и тихо молчишь в тряпочку. Усекла?!– больнее сжав запястье, он довольно улыбнулся, когда увидел слёзы, выступившие на моих глазах. Тварь! Какая же он тварь! Промолчав, я решила лучше ничего не говорить и больше ничего не обещать. Это не конец, всё ещё можно переиграть. Пусть пока думает, что я играю по его правилам. А дальше будет видно, как вывести его из игры. 

– Молчишь?! Вот и продолжай молчать. А не то твоему любимому папеньке будет, ой, как несладко в камере,– перешёл на угрозы Паучара и ещё раз больно сжал запястье. А затем он просто оттолкнул меня, да так, что я больно шлёпнулась на попу. Не было смысла что-либо говорить, я поднялась и, не смотря ни на одного из мужчин, молча покинула гараж. В моем боксе Давида уже не было. По словам дяди Юры он был злым, словно чёрт, и сразу же покинул ангар, как только вернулся из гаража врага. Проницательность старого друга была очевидной, поэтому, зная абсолютно всё, он просто молча поддержал меня и слегка обнял за плечи. 

– Это конец, дядя Юра. Он знает!– почему-то именно этот страх разъедал меня изнутри. 

– Успокойся. Ничего он не знает,– пытался успокоить меня тот. 

– Откуда вам знать? Он что-то говорил?– я с надеждой посмотрела на дядю Юру. 

– Нет. Гайка, соберись! Сейчас не время раскисать. Стой на своем: ничего не знаю, ничего не слышала, ничего не скажу! Поняла?– твёрдо произнёс он. 

– Да, поняла. Наверное, я поеду домой. Сил совсем нет,– взяв свой рюкзак, я направилась в машину, растерянно озираясь по сторонам. 

 Ещё на выезде из автодрома я заметила, что за мной пристроилась машина и технично вела меня до самого дома, как бы я не старалась уйти от преследования. Впрочем, через 20 минут я узнала машину Давида и больше не пыталась оторваться от него, а спокойно покатила домой. Припарковав машину под домом, я окинула взглядом наш жилой двор, который в данное время суток пустовал. Собравшись с духом, я вышла из машины, где снаружи меня уже поджидал Давид, напряжённо прожигая меня своим потемневшим взглядом от ярости. 

– Рассказывай...

Эмили 

– Рассказывать о чем?!– я настороженно посмотрела на Давида. 

– Что, черт возьми, они замышляют? Этот гонщик в паре с Максимом Андреевичем?– сквозь зубы, еле сдерживая свой гнев, спросил он. 

– Сама хотела бы знать. Но я только недавно перешла в их бокс, поэтому их намерения мне неизвестны,– ответила я. И это было отчасти правдой, ведь я действительно не знаю, что, собственно, они замышляют. Вопрос был поставлен именно в такой форме, что можно сказать, я не соврала. Ну, разве что скрыла некие детали. 

– Расстроился?– подошла я ближе и заглянула в его глаза. 

– Скорее разозлился. Всё проделанное этим парнишкой на трассе для меня– детский лепет. Просто неожиданно. Но теперь ему не удастся вывести меня из гонки,– Давид притянул меня к себе и припал к моим губам. Вот, значит, как? Детский лепет?! Ну, что же, это мы ещё посмотрим. Как-то стало даже обидно. Радоваться должна, что всё так закончилось, и он меня не подозревает. Но все равно во мне заиграла какая-то детская обида. 

– Так и будешь меня на пороге держать?– вновь пробуя мои губы на вкус, спросил он. 

– Вообще-то мы во дворе,– уточнила я. 

– Вот и я не понимаю, почему мы ещё здесь?!– немного отстранившись от меня, Давид запустил руку в карман своих джинсов и, достав ключи от машины, спросил:– Прокатишь? 

 Он выжидающе смотрел на меня и немного прищурился, будто ждал отказ. Почему бы и нет?! Улыбнувшись ему шальной улыбкой, я направилась к его «мерсу». Машина просто куколка, и прокатиться на ней одно удовольствие. 

– Не боишься, когда девушка за рулём?– посмотрела на него с издевкой я. 

– А должен? Из того, что я успел увидеть, ты– отличный пилот,– улыбаясь, красавчик внимательно смотрел мне в глаза. Где-то на задворках разума зазвонил колокольчик беспокойства. Но следующие слова мужчины заглушили беспокойный звон, и я вновь расслабилась. 

– Здорово ты пыталась оторваться от меня,– щёлкнул меня по носу Давид и спросил:– Куда поедем? 

– Кататься! А вообще я не отказалась бы что-нибудь съесть,– я села за руль новенького «мерседеса» и с любовью погладила руль, словно знакомясь с ним. 

– Отлично. Можно заехать в ресторан и поужинать. Пусть это будет наше первое свидание. Вернее первый ужин,– довольно улыбаясь сказал красавчик. 

– Нет, какой ресторан? Посмотри на меня. Затёртые джинсы, старенькая футболка. Я похожа на попрошайку. Меня, наверное, и на порог не пустят,– сразу отмела эту идею я. 

– Тогда сначала заедем в ночной бутик «Шарм». Купим тебе шикарное платье, а мне– строгий деловой костюм. Прикинемся важными vip-клиентами,– ответил Давид, довольный своей шальной идеей, и его глаза заблестели, словно у мальчишки. «Шарм»– безумно дорогой бутик с одеждой итальянских дизайнеров. Такой мне точно не по карману. И этот бутик славился тем, что работал круглосуточно. 

– Мне иногда кажется, что тебе шестнадцать лет, ей-богу! Дело в том, что для меня такое не по карману,– с улыбкой сказала я, затем надавила на педаль газа, и мы рванули с места. 

– Глупая девчонка! Да я в жизни не позволил бы тебе тратить свои деньги и ни при каких обстоятельствах!– сделав музыку погромче, чтобы мне в голову не пришло с ним спорить, красавчик пристегнулся ремнём безопасности. Машина– просто огонь. Достаточно лёгкого касания к педали, и она сорвалась с места и заурчала, словно хищница. Тем самым взбудоражив кровь, бегущую по венам, и до потери памяти возбуждая так, что захотелось безумного секса здесь и сейчас. Свернув с главной дороги, я заехала на первый паркинг и припарковалась чуть подальше от других машин. Щелчок– и дверь заблокирована. Отстегнув ремень безопасности, я повернулась к Давиду, который понял мои намерения, о чём подтвердили его безумно горящие глаза. Сглотнув от такого открытого желания, что горело в его взгляде, я рванула к нему. Наши губы слились в одном жарком и страстном поцелуе. 

– Хочу тебя безумно,– прошептала я ему в губы. 

– Малышка, и я тебя всегда хочу очень сильно. Поверь, мне пофиг, что на тебе надето. Знаешь, эти затёртые джинсы меня так возбуждают. А про твои шортики я вообще молчу. Попробуй только ещё раз в них явиться на автодром!– жадно оттягивая мою губу, красавчик легко перехватил меня за талию и усадил сверху. Между ног уперся его возбуждённый ствол, и по моему позвонку взрывной волной пробежали мурашки. Инстинктивно я начала двигаться, откровенно потираясь своим лобком об его огромный член, что сдерживали джинсы. Сладостные и одновременно мучительные стоны срывались с его губ. 

– Что же ты творишь со мной, Гайка? Я как будто помешался на тебе...– тихо прошептал мне сладкие слова Давид.– Хочу попросить время, чтобы оно останавливалось каждый раз, когда ты рядом. Заодно и ветер, чтобы приносил твой сладкий запах, когда тебя нет рядом,– он провел кончиком носа по моей шее, прерывисто вдыхая и откровенно наслаждаясь этим моментом. Я поплыла от его слов и от такого внимания. Мне было очень лестно, что я ему нравлюсь именно вот такой: простенькой, без боевой раскраски и шикарных одежд. Это так подкупало, что сразу зародилось желание предстать перед ним во всей красе.