Zona Антиматерь 2 (СИ) - Раст Сергей. Страница 38

Увы! Не в этот раз. Вала уже ничто не изменит. Даже при скорой расправе он продолжает думать о деньгах и чести, вместо того чтобы идти дальше.

Он отодвинул полупустую бутылку. Хватит с него выпивки! Пора заняться делом.

Бармен достал мобильный телефон, чтобы сделать один важный звонок.

2.

В зале ещё оставались полупьяные посетители. Несколько бестолковых новичков наклюкались, и мирно посапывали на столах, отгородившись от мира пустыми бутылками. К полуночи их охранники выгнали на улицу, так что в помещении никого больше не осталось. Фонарь под потолком привычным тусклым унынием разгонял темноту – Вал экономил электричество после полуночи. Над гермодверями чернела вывеска «Синий Комбезз» с двумя «ЗЗ». В названии зияло пулевое отверстие – отголосок былой эпохи.

Ненадолго в помещение установилась тишина. В принципе, для такого вечера это было нормальное явление, хотя в любую минуту сюда мог заглянуть очередной сталкер с безумными глазами и грязными руками. Или ввалится банда наёмников, чтобы отпраздновать день рождения своего другана.

Так было раньше, до того как на Северную территорию Зоны отправился отряд с предателем Грешником. Наймы очень разозлились, когда обнаружили недалеко от лагеря три трупа матёрых ветеранов. В итоге – комендантский час и вооружённая охрана, которая большей частью караулила самого́ Вала, чтобы тот случайно не сбежал от лап Синдиката. Это ему инкриминировали связь с подонком Грешником, хладнокровно уничтоживших своих бывших подельников.

Ежедневно охранники вполглаза следили за делами бармена. Правда, при этом они распивали халявное бутылочное пиво. Каждый день Повар лично относил на «калитку» ящик «светлого» с призывом не мешать ремонту и работе заведения. Неудивительно, что наёмники забили болт, и даже бойцы хвалёного Хосдейла равнодушно смотрели, как Вал суетится по территории бара.

Зря.

Будь они повнимательнее, то сообразили, куда ведёт утопленная в дощатый потолок противопожарная система. Не в котельную, где по логике вещей должна быть вода, а в одно крошечное подсобное помещение, ключ от которого был только у Вала.

Или заметили бы влажный след на складе, который вонял бензином и протухшими яйцами. Не один час Повар оттирал влажное пятно от бетонного пола, провонявшего мазутой.

Но ничего такого они недодумали. Постовые прекрасно знали, что Вал – на крючке, а счётчик тикает, и рано или поздно идиллия спокойствия закончится.

Открывшаяся гермодверь отворилась, и в зал ворвался расхристанный парень с банданой на голове и поношенном натовском камуфляже. Повар, который нечаянно задремал на стойке, едва не подпрыгнул от такого вторжения. Приход этого товарища означал очень многое и в то же время не сулил ничего хорошего.

- Пиво есть? Ирландский эль?

Одноглазый помощник моргнул, глядя на долларовую купюру, где была нарисована цифра «3».

Человек Вала не подвёл. Ровно в три за ними придут.

Одноглазый выдал наёмнику ящик пива, обычного, и незаметно подсунул купюры. Несколько тысяч долларов перекочевало в карман продажного «синдикатовца», который без всякого зазрения совести решил сдать подельников. Помощник Вала не разделял такой сучности, но методы подкупа всегда работал. А говорили, Зона видит людей насквозь. Ничего она не видит. Как и была слепой и глухой, таковой и осталась.

Он бросился к Валу, сообщить новость. Но бармен встретил весть с усмешкой.

- Я остаюсь, Вася! Хочу посмотреть на всё лично.

- Тогда и я останусь.

Повар вернулся на старое привычное место. Почерневшая от времени стойка, нож, ящики с бутылками – и ширма, где он периодически засыпа́л. Вот и вся обстановка. Для него – самое то. Одноглазый нырнул под ширму с ножом, наклонился над полом. Остриём заточенной стали он подковырнул скрипучие половицы и отбросил и в сторону. Кряхтя, помощник вытащил из схрона ПКМ, модифицированный прицелом от крупнокалиберной винтовки, и патроны в ленте. Бронебойные, кажись. Впрочем, неважно. Для ограниченного пространства любой патрон несёт смерть. Он с любовью обнял оружие, к которому не прикасался много лет. Пришла пора вновь им воспользоваться.

Годы, проведённые в рейдах, отдавались болями в локтях и колене. Да и незрячий глаз снижал ценность одноглазого калеку как полноценной боевой единицы. Появилась ещё и одышка, вероятно, от курева и жирка, приобретённого от сидячего в основном образа жизни. Старость есть старость, и неважно, где ты проводишь время. Она выколупает тебя в любом уголке планеты, наградив тебя артритом или варикозом.

Он установил пулемёт на стойку. Посуду он смёл на пол. Рядом водрузил бутылку хорошего виски, из личных запасов Вала. В былые времена Вал заартачился, но теперь это теряло смысл. Жить осталось недолго, и раз другого выхода нет, то и жалеть бухло глупо.

Старый друг покорно ждал, когда в его заржавевшие внутренности вторгнется промасленная тряпка, а изношенные втулки получат смазку. Иначе раритет подведёт, замолкнет перед самым важным финальным аккордом. А этого стареющий сталкер допустить не мог. Он извлёк из приклада приспособления для чистки, отвинтил маслёнку. Не забыл и о себе. Прохладный «Джек Дэниел» обжёг гортань, отчего Повар закашлял. Жадность фраера сгубила. Он откашлялся, как тюлень, и повторил процедуру. На этот раз аккуратно. Алкоголь должен приносить удовольствие, а не наоборот.

Он чистил долго, выгрызая грязь из самых укромных мест оружия. Сталь заблестела, приобрела более привлекательный вид, ржавый налёт потихоньку таял под настойчивыми движениями заскорузлых пальцев. Бутылка опустела на треть, когда уставший Повар откинулся от стула. Спрятав маслёнку и другие причиндалы, он рискнул сходить за кассетным магнитофоном.

Это было его единственное имущество в Зоне. Сталкер нашёл кассетник на подступе к Припяти, когда с бойцами Долга штурмовал Барьер сто лет назад. С тех пор он с ним не расставался. Магнитофон и одна кассета с тремя песнями и рекламой группировки. Иногда, как сегодня, ветеран включал его, проваливаясь в ностальгию.

Женский голос оживил пустоту в зале. Даже храп двух последних наёмников не могли помешать Повару послушать любимые мелодии. Девушка пела о Зоне и планете, больше слов он не знал. Но песня была невероятно хорошей. Тысячи сталкеров всех возрастов считали ее талисманом и символом пребывания в «этом гадюшнике», как порой величал заражённую территорию скряга Вал.

- Скоро всё закончится! – шевелились губы Повара.

Где-то в глубине здания бармен закладывал СИ-4 под цинки с боеприпасами и бочки с топливом. Или в очередной раз проверял, потечёт ли жидкая смесь по трубам. Безумный Вал хотел вызвать огненный Апокалипсис, только чтобы потешить своё самолюбие. А смысл? Жестокость не красит человека ни на склоне лет, ни в молодости. Это первый признак, что он безумен и недостоин нормальной жизни. Или он шёл по заветам дедушки Ленина, который считал, что без разрушения не построить новый мир.

Тогда в этом был смысл.

Он выключил свет. Бар погрузился во тьму. Повар прикрыл веки.

- Скоро. Всё. Кончится!

3.

Гермоворота скрипнули громче обычного. Повар разом открыл глаза. Руки сами нащупали ручку ПКМ. Одним движением он вскинул пулемёт и водрузил его на стойку. Указательный палец послушно лёг спусковой крючок,

В зал уже входили первые непрошеные гости. Они не боялись ничего, судя по тому, что вторгались в бар нагло.

Зря.

Кинжальный огонь из ПКМ не оставил наёмникам никакого шанса. Они менжевались у двери, и когда герма распахнулась, то большая часть из них полегла сразу же. Самый везучий – стоявший последним, метнулся за здание, самый безумный, ворвался вовнутрь, ныряя в пол. Но пули нашли удачливого «солдата» и там. Разнеся в труху стул и стол, очередь полоснула по спине «синего» и тот куклой замер на полу. А Одноглазый продолжал долбить в узкую створку между незакрытыми дверями.

Он впал в раж. Пороховой дым выедал глаза, но Повар впервые радовался всему этому движению. Нет ничего лучше отправить пару тройку гондурасов в ад. Они заслуживали такой скотской участи.