Первый из рода: Раб (СИ) - Крыс Виктор. Страница 2

Нет, моя личность лучше. До заводских откатим настройки, и заменим еще инстинкты… Настройки? Что это за слово? Нет, все же память наркомана перемешалась со мной сильнее, чем я думал.

Прекрасно, – подумал я. Психику я настроил под себя и вот уже чувствую, что мое новое тело начало просыпаться, жаль только, что в этом теле нет носителя. Да и почему-то памяти в нем тоже нет…

– Ну что, здравствуй новый дивный мир, – мысленно улыбнулся я. – Прими своего господина! И, надеюсь, я не буду девушкой. Нет, против них я ничего не имею, но становиться женщиной как-то не хочется.

Главное оставить легкость мысли, иначе может случиться то, чего я боюсь больше всего. Ослабив хватку я потеряю себя.

И вот я вновь открыл глаза, не понимая где нахожусь. Повсюду чувствовался металлический запах крови и зловоние, от которого начали слезиться глаза. Тело отказалось двигаться, я не мог говорить, не мог закричать и даже пошевелить пальцем. Я лежал на каком-то деревянном столе, связанный кожаными ремнями по рукам и ногам, и это точно был не морг, грязные, каменные стены не походили на отделку ни одного из современных зданий.

В тусклом свете кто-то словно тень ходил между рядами десятков таких же столов, как и мой, где лежали окровавленные трупы, и что-то тихо говорил. А я слева от себя обнаружил на деревянном настиле привязанный ремнями раскуроченный труп женщины. В кровище и жутко вонявший. Итак, подведем итоги. Да, я жив, и это хорошо, но как-то мне сейчас не по себе, такого я еще не видел нигде и никогда. Куда я попал? Где медики или священники, где хоть кто-нибудь!?

Не по душе мне место, где я нахожусь, но больше всего мне не нравится моя беспомощность. Я не могу сразиться с тем, кто разбирает на органы эти несчастные трупы, не могу дать хоть какого-то отпора.

– Азиз, а этого что еще не разделали на части? – с ленцой спросил кто-то в темноте рядом со мной.

–– Это, друг мой Саиди, именно то, из-за чего я вырвал тебя из сладких объятий твоей новой красавицы-жены, – с усмешкой проговорил его собеседник

– Не такие уж они и сладкие. Она мой мозг получше тебя может вынуть из башки, да еще плюнуть и положить обратно. Эх, Азиз, красавицы – услада для глаз, но они любят поедать мужские мозги, – рассмеялся неизвестный где-то за моей головой. – Давай быстрее, у меня сегодня на очереди первая жена, а я её уже вторую неделю не посещал. Что с этим суповым набором не так? Был женщиной – стал мужчиной, или наоборот? Что в нем такого примечательно,что мне пришлось спуститься в твою мясницкую?

Слушая этих двоих мне хотелось кричать, я был прав, меня сейчас могут разобрать, и нет ничего хуже чем, будучи не в силах даже пошевелиться, молчаливо наблюдать как какой-то маньяк режет меня на куски.

– Не угадал, Саиди. Самое удивительное, что оно живое, такое ведь бывает раз в несколько сотен лет. И при этом у него сильное базовое сопротивление тела, его органы и прочие части не подойдут ни одному свободному, – ответил хриплым голосом некто с другой стороны моего стола.

– Сопротивление к какой стихии? – немного оживился голос за моей головой. – Дай угадаю, к тьме?

– Не угадал, – зло проговорил Азиз. – И не угадаешь, потому то ты и тут. У него сопротивление сразу к трем. Я не смог разобрать его заклинанием, потому и потребовался мастер символов для порабощения.

– Хочешь превратить его в раба? Да кому нужен такой раб? Его мозг жив, а такие все либо сумасшедшие, либо мертвые. Второе столетие пошло, как никто не осмеливался использовать выкинутых из порталов кроме как для создания мертвяков, – проговорил мастер символов.

– Есть заказ на устойчивого к стихиям, и чем отвратительней на вид он будет, тем лучше, и мрачная история раба лишней не будет. Платят золотом за вес, а остальное не наша с тобой проблема, – усмехнулся Азиз приблизившись ко мне, и я, наконец, смог рассмотреть этого курносого бородача в чалме и белоснежном халате, на котором виднелись пятна от крови. – А его мозги… Обрежь его ум символами, вырежи ему половину потока мыслей. Мозги рабу не нужны, мне умного раба не заказывали. Им нужен зверь, вот и сделай из него зверя в облике человека.

Пока они говорили я лихорадочно соображал вылавливая суть, все не так плохо, по крайней мере, я смогу выбраться из этого подвала. Придется потерять свободу, но это точно временно. Ну а сопротивление к стихиям это очень даже хорошо, это можно использовать в будущем.

– Д-а-а, труп, что остался живым после того как его отрыгнула бездна, пугает даже меня, – рассмеялся Саид. – Ну а вид… Такого длинного, белесого и худого урода еще надо поискать, но и на человека он все же похож.

– Откормят его худобу, ты свою работу сделай, а? Мастер ты символов или нет?

– Мастер, – угрюмо проговорил Саид, и подошел ко мне. Я увидел лысого, жирного старика с какими-то символами на лбу, что в темноте горели синим цветом. Его указательный палец, черный, словно пораженный проказой, коснулся моего лба.

Я попытался закричать когда холодный палец коснулся моего лба все тело наполнилось огнем, но невидимые путы и слабость в теле не дали мне этого сделать. Что ты творишь, жирдяй? Что ты делаешь своей магией? Я чувствовал, что этот черный палец не просто коснулся моего тела, он коснулся моей сути, он вмешался в отлаженный механизм моего существа, которым управлять даже боги не в силах!

– Огонь, земля и тьма, – палец чертил по моему лбу треугольник, а сам Саид шептал, словно деревенская бабка, заговор, но в его словах слышалась сила, что изменяла меня. – Вот твоя сила, она тебя и запечатает. Даст силу, но между тем в середине будет удерживать печать раба.

Боль и тьма заполнили меня, внутри словно загорелся огонь, тело мое окаменело, сознание раздвоилось и одна часть меня пыталась умереть, пропасть, разрушиться. Память словно пыталась уничтожить сама себя, тускнели самые яркие воспоминания, и разрушалось то, что никогда не забывается. Но я не давал уничтожить то, что осталось во мне. Я по осколкам собирал разрушенное и бережно окрашивал красками воспоминания, что почти потускнели и истаяли.

Подобное я уже проходил, но сохранить все и полностью противостоять неведомой магии было не в моих силах, но что-то я все-таки смог сохранить. Что-то удалил, например, память о порно-звезде, что нравилась Паше, а кое-что запечатал на лучшие времена. Особенно бережно я обошелся с начальными знаниями о магии, чую, она мне понадобится в ближайшем будущем.

Я терял себя, мысли пытались измениться, но я сражался то с тьмой, то с огнем. Я поднимал валун, что пытался раздавить меня в моем же разуме, я сражался, приходя в сознание лишь изредка. И с удивлением узнал, что мое тело без разума все это время действовало, а не валялось где-то на полу. Меня мыли в какой-то канаве, а затем я валялся в углу какой-то клетки, видя над собой то солнце, то луну. Время летело, но мне было плевать на часы, я чувствовал, что если сейчас проиграю в мысленной схватке то Я, личность, которую я знал и создал, исчезнет.

Голова не хотела соображать и все время хотелось есть. Приходя в себя я кидался на то, что выдавали мне кидая на пол, и съедал все без остатка, хоть чашку плесневелого риса или кусок прелого хлеба едой было сложно назвать, но мне нужна была еда, и этих крох моему телу не хватало. Я пытался говорить в редкие моменты ясности разума, но каждый раз, как только я произносил пару слов, силы покидали меня и разум оставлял меня. Стало ясно, что говорить лучше и не пытаться, и стоило мне мысленно сформулировать это правило, как в разуме словно лопнула струна и мне стало легче противостоять давлению на разум. И вот я вновь пришел в себя, наблюдая, как чья-то немытая рука вырывает из моих рук черствый, покрытый плесенью хлеб. Мой хлеб, еду, которую я так желал, то, что могло спасти этот тело! Голод и измотанный разум внутри подстегнули злобу, что уже готова была вырваться из моей души. Злоба, что родилась во время сражения за память и разум захлестнула меня. Вы хотите отобрать у меня все? Сначала разум, память и знания, а теперь даже этот гребаный кусок хлеба? Ну уж нет, не позволю.