Развлечения для очень взрослых девочек (СИ) - Аникина Анна. Страница 3

Ольга Склодовская была полькой. Так было указано ещё в её советском паспорте.

Кира Виртанен — финкой.

А вот Дарья Андреевна Вашкина, урожденная Тодорова — болгаркой.

А, как известно, полька, финка и болгарка — не люди, а танец, ножик и инструмент.

И если Дашуту Лёля знала с детства, та была ученицей её бабушки, то Кира появилась тогда, когда друзья зводятся уже не так быстро.

Недостаточно поделиться совочком и сказать "Давай дружить!". Должно мгновенно совпасть множество параметров, иногда совсем неявных. Они с Кирой совпали. И это было великое счастье.

Даже начальство, с трудом терпевшее инакомыслие, старалось это трио не разбивать. Ибо себе дороже.

Если с классом работают одновременно эти трое, значит результаты будут. И премии тоже.

Вот и в этом году пятый "А" и оба десятых вели втроём. Русский язык и литературу Дарья Андреевна, математику и информатику Ольга Владимировна, английский в одной группе и немецкий в другой — Кира Витальевна. Четвёртой взяли молоденькую Галину Михайловну, только выпустившуюся из университета. Она вела английский и немецкий в паре с Виртанен.

— Ну, как там в школе?

— Лёлик, ты с ума сошла совсем о работе спрашивать? Тебя ж только вчера с сиреной из школьного двора увозили! Ничего со школой не стало. Твоих я сегодня подхватила. В столовую отвела. Булками никто не кидался. Аня Феоктистова пришла, как ни в чем не бывало.

— Ох, слава богу. Спасибо тебе большое! С меня тортик.

— А какой?

Худышка Кира обожала сладкое. А торт в исполнении Лёли — отличное предложение.

— Вишнёвый, например?

— Годится!

Лёля краем глаза увидела, как сглотнул сын соседки. Ей стало весело.

К ночи Лёля наконец почувствовала себя человеком. Очень усталым, нечастным, больным и одиноким. Но человеком.

Ей бы порадоваться. Кира привезла мягкий спортивный костюм, короткий халат на молнии, футболки, белье, носки, туалетные принадлежности и даже фен. Помогла сходить в душ.

Но стоило каблучкам подруги стихнуть, на Лёлю накатило. Хотелось пожалеть себя и на ручки. Хотя на руках её минувшие сутки носили больше, чем последние десять лет.

Стоило расслабиться и из-за причины её вчерашних волнений. Пропавшая вчера пятиклассница Аня Феоктистова нашлась. А они обегали вчетвером все окрестные дворы, залезли в каждую подворотню и даже в открытые люки.

Девочка, оказывается, была у бабушки, куда ушла самостоятельно после бурной ночной ссоры матери с сожителем. Наутро мамаша протрезвела. И утверждала, что дочь ушла в школу. На уроках ребёнка не было.

О наличии в жизни Ани бабушки по папиной линии, с которой, оказывается, ребёнок сохранял самые тёплые отношения, её классный руководитель не знала. Но несла за жизнь и здоровье ученицы уголовную ответственность.

Лёле хотелось кефира и конфетку. Но кефир стоял, как положено, в холодильнике в коридоре. Подписанный готическими буквами рукой Киры. "Чтоб точно никто не перепутал". В коридор топать сил не было совсем. Конфетка обнаружилась в тумбочке. Лёля зашелестела фантиком.

— Ну что ты все шуршишь? Спи уже, — отозвалась в темноте соседка. В голосе не было ни тени злобы.

— Конфетку захотела. Будете?

— А какая у тебя?

— Батончик Рот-Фронт.

— А давай! Лежи только, я сама подойду.

Большая фигура приблизилась.

— Меня Елена Михайловна зовут.

— Ольга Владимировна. Но можно Оля.

Вдвоём они дожевали конфеты. Почти синхронно запили водой из чашек на тумбочках. Соседка почти сразу уснула.

А Лёля ещё какое-то время разглядывала, как мелькают в коридоре тени. Слушала шаги. Пока её окончательно не сморило.

___________________

*речь о фильме "Не могу сказать прощай"

Глава 6

Рано утром на пороге появился наконец высокий молодой доктор. В хирургическом костюме яркого синего цвета. Светлая широкая улыбка.

Лёля синхронно с Еленой Михайловной просияли в ответ. Доктор бросил быстрый взгляд на Склодовскую. Коротко кивнул. Но подошёл сначала к её соседке.

Разговаривал тихо. Мягко. Считал пульс, поставив длинные пальцы на запястье и глядя на свои массивные часы. Лёля не могла удержаться. Разглядывала из-под опущенных ресниц. Ждала своей очереди.

И даже начала волноваться, а вдруг он не подойдёт. Вдруг это лечащий врач Елены Михайловны, а ей положен Виктор Алексеевич Краснов и его подлиза Вересова.

В палату заглянула санитрака, снова громыхнув ведром. Увидев врача, спешно ретировалась в коридор, подозрительно тихо закрыв дверь.

Доктор даже голову не повернул. Занимался пациенткой.

Лёля уткнулась в журнал, принесенный вчера Кирой. В интервью ещё одна актриса рассказывала, как ночевала на вокзале, когда приехала в Москву. Создавалось впечатление, что абсолютно все актёры, приехавшие в столицу, обязательно жили на вокзале.

От мыслей её отвлек голос врача. Совсем рядом с ней. Он что-то разглядывал под кроватью. Потом выпрямился во весь рост.

— Доброе утро. Вы простите, я не зашёл вчера. Из приемного дёрнули. А оттуда сразу в операционную. Мне сказали, Вы вчера даже ЭКГ с нагрузкой выдержали. Или наврали? — доктор устроился на стуле возле кровати.

— Доброе утро, — с удовольствием отозвалась Лёля и посмотрела прямо на врача. Не смогла себе отказать. Хотя несколько и минутами раньше мысленно обещала не пялиться и не вести себя вызывающе, — Немножко приврали, конечно. Я даже догадываюсь, кто. Но в целом вчера было точно лучше, чем позавчера.

— А сегодня? Готовы выдержать УЗИ? Там точно не придётся никуда идти. Только лежать. Единственное неудобство — холодный гель.

Доктор явно забавлялся их диалогом. Лёле тоже все нравилось. Давно у неё не было возможности поговорить, не заботясь о последствиях беседы.

— Ну, если только лежать, то я постараюсь найти в себе силы, — взгляд скользнул на беджик.

Доктор его перехватил.

— Ох, простите. Ночью я не представился. Меня зовут Александр Евгеньевич. А то, что вы — Ольга Владимировна, я уже знаю, — и он повертел Лёлиной картой, — Нашли общий язык с лечащим врачом?

После слова "ночью" Елена Михайловна как-то даже телом подалась в сторону Лелиной кровати. Видимо стало интересно, чем они тут с доктором ночью занимались. Эх, знала бы она, что ничем романтическим.

— Наверное, нашла… Я не очень понимаю, может ли быть у меня с ним общий язык. По-моему, я его мало интересую. Не тот случай, — Лёля пожала плечами.

Заметила, как в глазах доктора мелькнула тень. Видимо, сказала она что-то не то.

— Вы не подумайте, Виктор Алексеевич, наверное, отличный врач. Просто у меня ничего серьёзного. Интерны вполне спрявятся.

— Ну, с чем у нас интерны справятся, я ещё подумаю. Я в приемном вас не смог опросить. А они вчера, видимо, не посмотрели.

Лёля ещё раз быстро глянула на бедж. "Кузьмин Александр Евгеньевич, д.м. н". Доктор наук? Ну ничего себе!

— Спашивайте, доктор. Расскажу всё, что знаю и что не составляет государственную тайну.

— Елена Михайловна, — глянув на часы, обернулся Кузьмин к Лёлиной соседке, — Вас диетолог ждёт через семь минут. Я для Вас выцарапал консультацию. Послушайте его со всем вниманием, пожалуйста. Это правда очень важно.

— Хорошо, Александр Евгеньевич, уже бегу.

Елена Михайловна с поразительным проворством засобиралась. И через минуту почти выпорхнула за дверь.

За это время Кузьмин успел спросить Лёлю про хронические заболевания.

Глава 7

Едва за Еленой Михайловной закрылась дверь, взгляд у Кузьмина стал очень серьёзным. Лёля похолодела. Неужели так всё плохо? А она то ни сном, ни духом.

— Значит, гастрит. Ясно. Беременности?

— Четыре…., - Лёлю начинало колотить.

Этот простой вопрос, который задают все врачи, каждый раз будто раскаленный шомпол в сердце.

У Кузьмина дернулось веко. Он поднял на неё глаза.

— Роды?

Взгляд серых глаз с жёлтыми ободками вокруг зрачков был похож на сканер.