Необходимо и недостаточно (СИ) - "Швепса". Страница 56

— Я же сказал, что разберусь с этим. Остальное тебе знать необязательно, — усмехнулся я, смягчая взгляд.

Её тонкая рука в моей успокаивала. Дарила умиротворение, обнадёживала.

— Нет, ты должен мне сказать! — протестовала она. — Из-за этой грёбаной записки моя жизнь висит на волоске! И твоя, между прочим, тоже.

Я чувствовал, как Гермиона сильнее сжимает мою ладонь. В её глазах плескалась упрямая настойчивость, но я не собирался ей ничего рассказывать. Пэнс — не угроза, всего лишь оскорблённая девчонка, что решила нам воткнуть палку в колёса. Устроила убогую месть, думая, что я ни о чём не узнаю. Что Грейнджер просто исчезнет из Хогвартса, а я вновь приду к своей любимейшей подружке. Наивная Паркинсон.

Она даже не подозревала, что с этой кудрявой зазнайкой я действительно начал чувствовать. Удовольствие, вкус к жизни, получил какую-никакую цель. На большее я и надеяться не мог.

— Успокойся, я всё решу.

— Каким образом?! Я тебе не верю! Не после того, как ты пообещал найти датур, а потом исчез!

— Мерлин… — я закатил глаза, опуская вторую руку на её плечо, отчего-то стремился быть как можно ближе к ней, боялся, что она вновь меня оттолкнёт. — Я никуда не исчезал. Я искал датур и нашёл, сегодня мы идём на закрытую вечеринку, где сможем купить столько доз, сколько тебе нужно.

Я замолчал, наблюдая за реакцией Гермионы. Её дыхание тут же начало успокаиваться, паника на лице сменилась усталостью и… предвкушением. Как тогда, когда она сидела на чёртовом подоконнике в библиотеке и врала Поттеру. Выбирала меня, а не его. Выбирала датур.

Она не столкнула мою руку с плеча, и я аккуратно провёл пальцами по её волосам, убирая выбившуюся прядь за ухо. Гермиона вздрогнула от неожиданной ласки.

— Нарушать данные обещания не в моих принципах. Поэтому я разберусь с отправителем записки, — я смотрел в карие глаза, понимая, что Грейнджер абсолютно не осознаёт, какую власть надо мной имеет, поэтому добавил: — Это и в моих интересах тоже.

— Ладно, но пообещай, что расскажешь мне, если что-то узнаешь.

Я склонил голову к плечу, разглядывая её обеспокоенное лицо. За что она волновалась? За дружбу с Поттером? За свою жизнь? За мою свободу?

— Ладно, — в тон ей ответил я, слегка сжимая её ладонь в своей. — Нам нужно идти, переоденься.

Я кивнул за её спину, указывая на заранее подготовленную мной коробку, лежащую на её кровати. Гермиона оглянулась, тут же обнаруживая новый предмет в своей спальне.

— Что это? — нахмурилась она.

— Открой и увидишь, — усмехнулся я, с неохотой отпуская её руку.

Я подошёл к стене у зеркала, опираясь на неё спиной. Поправил пиджак, пока Грейнджер с неуверенностью откидывала крышку с коробки. Соблазн подразнить её был слишком велик, поэтому я выбрал платье на свой вкус.

— Почему именно зелёный?!

Я не смог сдержать смешок, наблюдая, как её рот исказился в негодовании. Но вместе с тем тонкие пальцы пробежались по приятному на ощупь материалу, доставая платье. Ещё там были классические чёрные лодочки. Я надеялся, что угадал с размером, будет муторно менять его с помощью магии.

— А это зачем?

Гермиона вытащила из коробки чёрную маскарадную маску, обшитую мелкими тёмными изумрудами в тон к платью.

— А ты хочешь, чтобы тебя все узнали? — Она неопределённо повела плечами в ответ, возвращая взгляд к маске. — Видишь ли, это не обычная закрытая вечеринка. Это место для любителей… удовольствия. Естественно, незаконное. Нужно сохранять анонимность.

— Хорошо, — Гермиона вздохнула, сдаваясь. — Отвернись.

— Серьёзно? — приподнял бровь я.

Её красноречивый ответный взгляд вынудил меня повиноваться. Я еле слышно фыркнул, отворачиваясь к стене. И что я там не видел?.. В ванной её не смущала нагота, когда мы вообще были друг для друга абсолютно чужими. Сейчас же…

Нет, мы не близки. Но и просто однокурсниками нас уже не назвать. Гермиона слишком важна для меня, больше, чем она может себе представить. Если бы не она и её болезнь, я бы так и продолжал беспробудно пить, пытаясь заткнуть тараканов в своей голове. Сейчас же они выстроились в ряд, в любой момент готовые действовать. Найти чёртово решение для её спасения.

Я даже не хотел разбираться, в какой момент во мне что-то изменилось. В какой момент она успела ворваться в мой разум, вмиг сметая все прежние установки. Словно моё сознание только и ждало повода для перемен. Я боялся, что всё откатится на прежний уровень и я снова провалюсь в безнадёгу, буду упиваться жалостью к себе. Окажусь недееспособным овощем.

Я слышал звук расстёгивающейся молнии — она снимала джинсы. Тихий шелест мягкой ткани — расправляла платье. Потом Грейнджер пробурчала какое-то ругательство себе под нос, видимо, обнаружила, что платье полностью оголяло спину, а значит, ей придется идти без бюстгальтера. Действительно, какая досада.

Закусив губу, чтобы не засмеяться, я скосил глаза влево, пытаясь обнаружить в отражении зеркала Грейнджер. Сделал бесшумный шаг назад, подбирая нужный угол для обзора. Как раз вовремя: она стягивала с себя уже знакомый мне белый лиф, бросая его на кровать, стоя спиной ко мне. Взяла платье, крутя его в руках, решала, с какой стороны к нему подступиться.

Когда она опустила его вниз, засовывая ноги в короткую свободную юбку, мне хотелось звонко хлопнуть себя по лбу. Мою мать бы схватил сердечный приступ, если бы она лицезрела такой вот способ надевания платья за несколько сотен галлеонов.

Грейнджер протиснула бёдра через низ платья, выравнивая юбку на талии. Приложила к груди висящий спереди топ, представляющий из себя две широкие полосы атласной ткани, и увидела застёжку. Обвела ленту с креплением вокруг шеи и откинула волосы на плечо, пытаясь защёлкнуть крючок. Конечно же, у неё ни черта не выходило.

Она шумно выдохнула, опустив очередное ругательство, и, обувшись в лодочки, обернулась, видимо, чтобы попросить моей помощи с платьем. Гермиона уже раскрыла рот, как тут же захлопнула его, с возмущением сжав губы, стоило ей заметить мой взгляд через зеркало. Я и не собирался прятать его и с довольным видом приподнял уголок губы, нагло дёрнув бровями.

— Ты просто невыносим!

— А тебе очень идёт, — развернулся я, не в силах сдержать удовлетворённой улыбки: платье сидело на ней идеально. Именно так, как я и представлял. И всё-таки Гермиона красива, не понимаю, зачем она прячет это, одеваясь как чучело. — Иди сюда.

Грейнджер цокнула в ответ, но двинулась вперёд к зеркалу, продолжая придерживать топ на груди.

— Зачем ты устроил игру в переодевания? У меня есть и свои платья, — пробормотала она.

Я не сдержался от соблазна и прошёлся кончиками пальцев по её шее, прежде чем сомкнуть их на застёжке.

— Тебе не понравилось?

— Нет… то есть понравилось, оно очень красивое.

Я растянул губы в улыбке, проводя ладонью по её волосам и скидывая их с плеча. Ни о чём не думая, накрутил одну кудряшку на палец, стоя позади Грейнджер. Ощущая её сладкий ванильный аромат. Это определённо тот самый гель для душа, что мне пришлось одолжить у неё.

Потянулся второй рукой во внутренний карман за палочкой, доставая и занося над её головой. И замер, распахнув глаза.

— Что ты делаешь? — напряглась Грейнджер, видя мой ступор.

— Я… — и вмиг задохнулся, не найдя ни единого слова в своё оправдание.

Я был вынужден примириться с мыслью, что Гермионе каким-то чудом удалось забраться так глубоко в меня, что я просто не способен сдерживать эту грёбаную заботу, так и норовящую вырваться в любой момент.

И прямо сейчас я собирался уложить её волосы. По какой-то давно позабытой привычке, просто оттого, что чувствовал себя рядом с Гермионой уютно. Тело действовало инстинктивно. Словно я был дома, на своём месте.

— Драко?..

Игнорируя её вопросительный взгляд, я взмахнул палочкой, поднимая в воздух растрёпанные пряди волос. Точно так же, как делал это для мамы с самого детства. Это было самое первое заклинание, что я выучил. Раз за разом расчёсывая светлые волосы матери, радуясь её тёплой улыбке. Улыбке, что я никогда больше не увижу.