Учитель моей дочери (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна. Страница 42

— Я буду мороженое. — Деловито листает меню Маргаритка.

— Хорошо, только сначала нужно поужинать, вот дождёмся маму и будем есть пасту.

— Ладно, только, дядь Лёша, пожалуйста, без всяких морских гадов, как в прошлый раз, — морщится дочурка, заставляя меня улыбнуться. — Буэ.

Они ещё не заметили меня. Сидят за столиком в кафе, выбирают для нас обед. Лёша забрал Маргариту из школы и привёл сюда, в место неподалеку от поликлиники, где я проходила очередное обследование.

И я, пользуясь моментом, подглядываю за ними. Красивые, родные, мои. С ума сойти.

Знала,что сегодня мы будем обедать вне дома и нарочно надела новое синее расклешённое платье с завышенной талией. Моя грудь теперь выглядит гораздо больше и едва помещается в лиф, я немного стесняюсь, но моему мужчине это очень даже нравится. Для похода в кафе я уложила волосы, подвела глаза и поярче накрасила губы. Начался второй триместр, и чувствую я себя намного лучше, под платьем уже заметен небольшой животик.

Администратор забирает у меня пальто. И я иду к нашему столику. Мне машет рукой дочурка. Я улыбаюсь ей, а потом медленно перевожу взгляд на своего учителя.

Цвет стальных глаз темнеет, прожигая совсем как прежде. Он смотрит на меня, как в тот день, когда мы впервые встретились в школе. Пристально, горячо, неотрывно, словно во мне сконцентрирована вся его вселенная. Как если бы никогда не встречал женщины красивее, точно не может с собой справиться и, если вдруг сейчас в метре от него взорвётся бомба, он продолжит на меня смотреть, даже не дрогнув.

За это можно всё отдать, неописуемое влечение. Дыхание привычно перехватывает. И от этого сумасшедшего, горячего взгляда всё моё чувствительное, наполненное гормонами тело тут же вспыхивает. Я смущаюсь и даже немного теряюсь, оглядываясь по сторонам, дышу громче. Лёша пристально следит за каждым моим шагом. Он раздевает меня глазами, показывая снова и снова, какую страсть, какие чувства ко мне испытывает. Сердце млеет.

— Привет, Belle. — Встаёт, шагает ко мне навстречу, берёт за руки, улыбаясь.

— О, ма, привет, ну наконец-то я могу посмотреть рыбок, — выпрыгивает дочка из-за стола

Смеюсь, провожая её взглядом. Непоседа моя нетерпеливая, наверное, Лёша ей не разрешал, и она дождалась меня, чтобы начать носиться по залу.

Но в следующую секунду вся весёлость исчезает. Лёша поворачивает моё лицо к себе, без тени улыбки впивается в губы, проскальзывая языком внутрь, ласкает, впиваясь страстным, совершенно неприличным для общественного места поцелуем. В самом деле, ну кто так целует беременную? Мы. Сгорим. В аду. Но разве это впервые?

Едва держусь на ногах. А он отпускает мои губы, но тянется к уху и, отодвинув в сторону волосы, страстно шепчет, прогуливаясь губами по шее. Всё происходит очень быстро, всё же кругом люди, но я уже теряю связь с реальностью. Наша страсть сведёт нас обоих в могилу.

— Я покажу тебе кое-что. — Тянет за руку, усаживая на диванчик за столом.

Обращаю внимание на Марго, она бегает вокруг огромного аквариума в центре зала. Далеко от нас, но в поле зрения. К ней присоединяются другие дети. Здесь ещё есть детская игровая зона, дочке там очень нравится.

А Лёша достает телефон и заходит в раздел картинок, листает сохранённые фотографии. При этом под скатертью запускает руку мне под юбку и страстно царапает ногу, не ногтями, а пальцами, но даже через капрон я ощущаю приятную сладкую боль.

— Сегодня мы попробуем вот это, — показывает он мне целую таблицу со специальными позами для беременных.

Завидев эти веселые картинки, я прыскаю со смеху, но при этом ощущаю мощный прилив возбуждения, предвкушения, страсти, влечения. Мой озабоченный, ненасытный педагогический кобель. Обожаю его, от кончиков волос до пальцев на ногах. С ума по нему схожу, с самого первого взгляда.

Тихонов кладет руку на спинку позади меня, и фактически я уже сижу в его объятиях, чувствуя лопатками твердую спину. Он снова наклоняется к уху. Такой сильный, сексуальный, горячий красавец. Мужчина, от которого у меня кровь бурлит в жилах.

— Слышал, что у девушки в твоём положении очень чувствительная грудь, и она может кончить только от того, что мужчина покусывает, сосёт и облизывает её соски. Я планирую изучить этот вопрос и не остановлюсь, пока не добьюсь подобного результата, — шепчет он, подмигивая.

Затем берёт стакан и как ни в чем не бывало пьёт воду.

А меня от таких эротических откровений парализует, перед глазами встают картинки, я приоткрываю вмиг пересохшие губы. Здравый смысл и материнский долг — это единственное, что сдерживает меня от желания забраться к нему на колени и потереться о заметный под скатертью внушительный бугор в брюках. Хорошо, что эту Эйфелеву башню вижу только я.

— А еще я планирую трахать тебя языком, Belle... Я так соскучился по твоему сладкому вкусу. Мечтаю вылизать твои шелковистые складочки и, возможно, — вальяжно пожимает плечами, — я позволю тебе кончить ещё раз.

Он усмехается, а я смотрю на него таким остекленевшим взглядом, что впору применять шокотерапию. Непроизвольно сжимаю под столом бедра.

— Может быть, попросим счёт? — смотрю я на его рот, ошалело преследуя взглядом ловкий язык, мелькающий между белых зубов.

— Мы ещё ничего не заказывали, — хохочет, — малыш, не торопи события.

— Тогда давай побыстрее, очень хочется домой.

Лёша заливисто смеётся.

— А ещё я читал…

Он ласково поправляет мои волосы.

— Может, не надо? — хриплю.

Но он слишком упрям, чтобы слушаться.

— Что девушкам в это чудесное время очень нравится, когда мужское достоинство, — переходит на совсем тихий шепот, — входит очень медленно, но при этом глубоко, по самые яйца, постепенно растягивая её и доставляя новые, совершенно незабываемые ощущения.

Я туплю! От напавшего внезапно возбуждения чувствую себя дурной и пьяной. Смотрю в одну точку. Так и сижу с пересохшими губами и слегка приоткрытым ртом.

К нам подходит официант, и Алексей разговаривает с ним как ни в чём не бывало.

Дальше мы обедаем. А я жду только одного: когда же наступит ночь. Говорят, некоторых женщин в этот интересный период отворачивает от мужчин, другие, наоборот, становятся озабоченными. Кажется, я отношусь ко второму типу.

Он везёт нас домой. Лёша открывает дверь, и Маргаритка, помыв руки и довольно напевая популярную песенку, сразу же бежит в свою комнату.

Мы переехали к Тихонову, как только в его квартире закончились перепланировка и ремонт. Теперь у моей дочери есть своя, полностью оборудованная для школьника комната, а у нас — огромная спальня и гостиная. Все комнаты отделены дверями.

С Тихоновым я постоянно отдыхаю, он окружил меня такой заботой и вниманием, что я растеряла всех клиентов. Думаю, позже придётся нарабатывать новую базу. Но я абсолютно счастлива тем, что есть сейчас, и не хочу думать о работе. Я обленилась, а денег и так хватает.

Вечер пролетает в разговорах и играх. Я помогаю дочери мыться, читаю сказку и, оставив ночник, выскальзываю из её комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

И аккурат между гостиной и спальней, в полумраке коридора, где отчего-то не горит свет, я натыкаюсь на самого шикарного в мире мужчину. По приходе домой я приняла душ, но снова надела всё то же синее платье с глубоким декольте и ходила нарядной, хотелось быть для него красивой.

— Итак. — Проводит он пальцем по кромке выреза, изучая меня хищным взглядом. — Сейчас я буду проверять теорию с грудью.

Он медленно гладит кожу, обжигая прикосновениями, забираясь всё дальше, но не задевая соски. Смотрит мне в глаза. Всё делает постепенно, едва трогает, возбуждая, дразня и играя, но никак не даёт мне того, чего я действительно хочу. Это невыносимо и в то же время обалденно. Сжалившись, Лёша касается потемневших горошин. Щиплет, тянет пальцами сразу два соска, крутит, поглаживая и играя. И я готова сдохнуть за это невероятное ощущение.

Поймав мою реакцию, он резко опускает голову и кусает острые пики, втягивая их в рот, облизывая, пуская по телу яркие, ни на что не похожие и ни с чем не сравнимые стрелы возбуждения. Я впадаю в маразм, мне ничего уже не надо, лишь бы он продолжал это делать. Мой первый муж не хотел меня беременную, вслух не говорил, но всё время избегал, переживал за ребёнка. При этом считал пузатых женщин несексуальными, поэтому ничего подобного в первую беременность я не испытывала.