Викинг. Ярл (СИ) - Лей Влад. Страница 27
Но тут появились северяне…
Халт-Алай, как и остальные, отправившиеся с северянами и их призывателем молний в поход, нанес на себя знаки Дункана — кровавая пятерня на груди, как символ веры в бога-воина. Вот только Дункан почему-то одним благоволил, а о других забыл.
Нет, сначала все было хорошо — первый же остров северян, на который их привезли, быстро пал под хопешами — серповидными, грубыми мечами сатов.
А вот дальше…дальше призыватель молний, человек, умеющий повелевать волнами, тучами и дождем, которого все саты признали воплощением Дункана в этом мире, приказал сатам разделиться и отправиться на соседние острова…
Тут-то удача и отвернулась от Халт-Алая.
Хотя изначально ничто не предвещало беды — три некогда великих союзных рода отправились на соседний остров и, как казалось Халт-Алаю, намного раньше остальных смогут его захватить.
Пока плыли, Халт-Алай прямо-таки изнемогал в ожидании доброй битвы. Он обожал звон стали, крики воинов и вопли раненых, он любил дрожь в конечностях, которая приходит, когда уже все враги вокруг мертвы, любил ощущение, когда кровь врагов засыхала на его теле, и затем словно бы стягивала кожу.
Это ощущения и чувства, которые нравились любому сату, и каждый сат хотел испытать их снова.
Да вот только все пошло далеко не так, как хотелось.
Битва таки состоялась, но одержать в ней уверенную победу не удалось. А вроде и много врагов убили, вроде даже их вожака Халт-Алай смог прикончить, но…
Но местные не сдавались. Они заперлись в своем городе.
Союзники, которые сюда и привезли сатов, не позволяли осажденным покинуть город, но и не нападали сами.
Единственная предпринятая попытка закончилась тем, что большие ладьи, шедшие к берегу, затонули, как и все, кто был на борту.
Плохая смерть, то ли дело умереть в бою…
Город так и не смогли захватить. Решили брать измором. В конце концов, если у самих сатов со жратвой были проблемы, то у тех, кто заперся в каменном стойбище, должно быть еще хуже…
Ну откуда Халт-Алаю было знать, что запасов еды в городе хватило бы еще месяца на два (нет, до прибытия тех кораблей все действительно было плохо, однако теперь драккары привезли не только новых воинов, но и провизию). Нельзя сказать, что ее было много, но если питаться скромно… Последний сат бы подох, а запершиеся в городе северяне даже не начали бы голодать.
Впрочем, все это особо не было интересно Халт-Алаю. Главная проблема заключалась в ином.
Оказалось, что на острове вне города еще остались местные воины, и они подло убивали сатов, пытавшихся найти еду: устраивали засады, убивали спящими, заманивали в ловушки…
А затем все стало еще хуже — как-то утром Халт-Алай заметил, что в море, в бухте рядом с городом, кораблей существенно прибавилось. И его острые, будто ястребиные глаза, смогли-таки увидеть даже на такой дистанции, что на некоторых кораблях идет настоящий бой.
Что это такое? Прибыло другое племя северян, которые враждуют с теми, что помогали сатам?
Ответа он так и не получил в тот день.
Зато в последующие получил массу подтверждений, что все правильно понял — местных явно прибавилось, они, уже не стесняясь, забрасывали короткими палками (которые называли стрелами) сатов.
Мелкие отряды местных появлялись, словно из ниоткуда, убивали несколько человек, и как трусы убегали.
Саты устремлялись в погоню, но в результате в погоню уходило тридцать человек, а возвращалось пять, и не всегда целые.
Подлые северяне устраивали засады, копали ямы с торчащими из дна острыми палками, и многие саты закончили свой путь именно там, будто звери, на которых саты охотились у себя дома таким же образом.
Затем выяснилось, что северяне начали пользоваться магией: их «стрелы» было невозможно вытащить из раны — там всегда оставалось навершие. А еще, ни один человек, которого ранило этими стрелами, не выжил — уже к вечеру раненого начинало лихорадить, а ночью, ну, максимум к утру, он умирал.
Не помогали ни травяные настойки, ни втирание земли, ни прижигание раны. Не спасали и мольбы, обращенные к Дункану.
В конце концов, Халт-Алай не выдержал и вызвал на бой предводителя их армии, вождя одного из союзных племен. Заняв его место, Халт-Алай пытался предупредить своих соплеменников, научить их действовать правильно.
И это слабо, но помогло. Нет, саты все равно умирали, но хотя бы умирали в битве.
Лично для самого Халт-Алая это уже была пусть и небольшая, но победа. Его люди должны быть благодарны за то, что он не дает сатам умирать как животным, он научил их, как заставить северян биться, но…
Но среди сатов росло недовольство новым вождем.
И Халт-Алай был уверен — скоро найдется тот, кто бросит ему вызов. Снова.
Тех двоих, что осмелились это сделать, Халт-Алай убил. Но везение не может продолжаться вечно…
Все становилось только хуже, и Халт-Алай спал вполглаза, боясь, что если не найдется тот, кто может победить его в поединке, то найдутся те, кто прирежет его во сне.
Он каждую ночь ждал, что услышит шаги, что увидит тени, замершие над ним.
Но вот, однажды утром случилось нечто, что вселило в Халт-Алая надежду.
Он продрал глаза и не поверил тому, что видит: ворота в город северян были открыты. Он даже потер глаза, отказываясь в это верить. Но нет — они действительно открыты.
Быть может, их открыл Дункан, сжалившийся над неудачами своих детей и решивший им помочь?
— Мой меч принесет тебе много крови врагов, — прошептал он ритуальную фразу, обращенную к Дункану, а затем заорал: — Вставайте! Вставайте, быстро!
Поднять спящих, злых, и главное ‒ голодных сатов (добыть еду было той еще проблемой) удалось за несколько минут (если бы Халт-Алай вообще имел понятие о такой мере исчисления времени).
Халт-Алай, бегающий среди все еще спящих, или же сонно крутивших головой сатов, орал, как сирена, постоянно поглядывая на ворота. Он боялся, что они либо закроются, либо ему вообще все это пригрезилось, и в очередной раз поглядев на них, увидит, что ворота закрыты.
Но нет. Несмотря на то, что саты, как опять же казалось Халт-Алаю, просыпались и поднимались на ноги целую вечность, ворота продолжали оставаться открытыми.
И главное — из них не выходили воины северян, готовые биться с сатами.
Если бы Халт-Алай был не просто отменным рубакой, а имел бы еще и чуть мозгов, он бы понял, что здесь явный подвох.
Нет, он не был совершенно тупым и понимал, что в городе их могут ждать все те же ямы и стрелы, которыми умерщвляли сатов здесь, в лесах.
Но все же…
В городе от сата далеко не убежишь, да и достать стрелков будет проще.
Лавина сатов, вливающаяся в селения врагов, это страшная сила. Ее не остановить какими-то там «стрелами», пусть и зачарованными магией, отравленными страшным ядом.
Чующий близкую победу сат стоит двоих, а то и троих врагов.
И вот, армия сатов (хотя правильнее было бы сказать: голодное стадо из тех, кто выжил) побежала к городу, влетела в ворота и замерла, принявшись вертеть головами по сторонам, пытаясь обнаружить врагов или хотя бы заготовленные им ловушки.
Да только ни врагов, ни ловушек видно не было.
Халт-Алай махнул рукой, призывая остальных двигаться вперед, за ним.
И толпа пошла.
Несколько человек пытались пробиться в дома, выложенные из тяжелого камня, обросшего за долгие годы мхом и даже травой, но здания эти были заперты. Толстые дубовые двери, скорее всего, чем-то подперты изнутри, а не просто закрыты.
Саты, как бы ни бились в двери, а сдвинуть их не смогли. Ну а окна домов были слишком маленькими и узкими, чтобы в них смог пролезть человек. Опять же, их забили, захламили так, что пришлось бы потратить уйму времени. Но какой в этом смысл, если в дом через эти окошки все равно не пролезешь?
Рубить же двери тоже было той еще задачей — дерево оказалось крепким, плотным, и потребуется не один час, чтобы проломить такую защиту.