Право на эшафот (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна. Страница 48

— Сеньора Дуарте, я привёл новую студентку, — радостно сказал Альвареч. — Прошу вас отнестись к ней со всем вниманием и поселить в самую удобную комнату из имеющихся.

Страстная речь моего провожатого настроения сеньоры не улучшила.

— Откуда вы их только вытаскиваете, Альварес? — столь недовольно вопросила она, словно молодой маг отлавливал девушек на улицах и в академию приволакивал силком. — Смею заметить, общежитие не растягивается до бесконечности, если вы не забыли. Девушке точно нужна комната здесь?

— Точно. Она за неё уже заплатила. И за форму.

Сеньора Дуарте неохотно встала и подошла к шкафу, который стоял у неё за спиной и из которого она достала мешок с эмблемой университета, выложила его на стол и начала оттуда извлекать вещи, перечисляя:

— Мантия повседневная, мантия парадная, мантия алхимическая. Имейте в виду сеньорита, что без последней вас на занятия по алхимии не допустят, так что не забывайте никогда. По остальным куда более свободное ношение, по этой жёстко, она с охранными заклинаниями. Форма спортивная и к ней ботинки.

Всё это она выставила на стол, и я едва удержалась от смеха, увидев огромные и даже на вид тяжеленные боты.

— Простите, сеньора Дуарте, а размер поменьше не предусмотрен?

— Они самоподстраивающиеся под ногу, Катарина, — пояснил, вместо комендантши, закатившей глаза к потолку, Альварес. — Один раз наденете — и сразу ваш размер. Можете проверить хоть сейчас.

Он взял огромный несуразный ботинок и наклонился, явно намереваясь помочь мне в трудном деле переобувания. Глаза комендантши превратились в две крошечных щёлочки, из которых наповал били лучи неприязни. И ко мне, и к молодому магу, столь неприкрыто со мной флиртующего.

— Спасибо, я попробую сама.

Ботинок я отобрала и тут же надела, потому что слова словами, а бегать мне в этаких раздолбанных штиблетах не улыбалось. Но на удивление, ботинок действительно ужался до моего размера, охватывая ногу плотно, но мягко и комфортно. То же самое произошло со вторым. Выглядели они теперь даже красиво. Я пару раз покачнулась с носка на пятку — а неплохо, пожалуй. Бегать в таких будет одно удовольствие.

— У вас очень красивые ноги, Катарина, — выдал Альварес, отчего комендантшу зримо перекосило.

Настолько перекосило, что я решила бы, что у неё с данным сеньором был роман, но увы, их разделяло лет двадцать и столько же, если не больше, килограммов. Впрочем, у сеньоры могла быть дочь, положившая глаз на молодого мага. В любом случае с ней отношения не стоило портить — за два года, пока я доберусь до третьего курса, Альварес может уволиться, а вот сеньора Дуарте в ближайшее время никуда не денется.

— Благодарю вас за помощь, но вы ведь очень занятой сеньор. В приёмной комиссии наверняка требуется ваше присутствие.

Я даже улыбаться не стала, чем, кажется, заслужила симпатию комендантши.

— Вот именно, Альварес, не пора ли вам делом заняться? Девушка уже дошла до меня и получила всё, что нужно.

— А комната? Ей непременно нужна комфортная комната на первом этаже.

Понятно, левитацией сеньор не владеет, а забираться по скинутой верёвке считает ниже своего достоинства. Или тоже не умеет? У мага вся сила в мане, а не в мышцах. Хотя мой спутник хилым не выглядел, но мурицийскому королю однозначно проигрывал. Хотя бы потому, что для Теодоро не было разницы, на каком этаже находилась заинтересовавшая его дама.

— Комната тридцать восемь.

Комендантша ехидно прищурилась в сторону Альвареса, но по её тону я поняла, что неприятности будут ожидать и меня.

— Тридцать восемь? Она же полная, — проявил недюжинные познания в общежитской жизни Альварес. — А лишнюю кровать там не поставишь.

— Что вы, сеньор Альварес, — совсем медово пропела сеньора Дуарте. — Там как раз полчаса назад освободилось третье место. А комната прекрасная. Вид на теплицы, собственная уборная с душем, — выдавала она с интонациями третьесортного риелтора. — Сеньорите Кинтеро необычайно повезло. В большинстве комнат ютятся по четверо и моются по очереди в общей помывочной на этаже, а тут прямо королевские условия. И всё благодаря вам, сеньор Альварес. Если бы вы не просили за сеньориту, я бы придержала место для другой барышни.

— Вот и придержите, а сеньорите Кинтеро предложите место в комнате пониже.

— Увы, увы, мест нет. Того и гляди, придётся в мужскую часть общежития заселять. Она куда больше и выбор свободных мест куда шире. — Она задумчиво погрызла карандаш и неожиданно предложила: — Может, тогда и начнём заселение с сеньориты Кинтеро?

— Спасибо, меня устраивает комната тридцать восемь в этой части общежития, — решительно вмешалась я в этот милый разговор.

Не знаю, что за кошка пробежала между этими двумя но становиться жертвой их взаимной неприязни не хотелось, а значит, следовало как можно скорее уйти из-под перекрёстного огня.

— Вот и славненько, — расплылась в улыбке комендантша, вытащила из ящика стола ключ с биркой, поколдовала над ним и протянула мне. — Тогда можете заселяться, сеньорита Кинтеро. Как я понимаю, сеньор Альварес провожать вас не пойдёт? Он очень, очень занятой сеньор.

Сеньор Альварес подтвердил её слова кислой улыбкой и уверениями, что будет рад меня видеть в любое время, если вдруг у меня появятся какие-то вопросы. Я поблагодарила, сложила форму назад в мешок и отправилась искать комнату тридцать восемь, распрощавшись с поклонником на пороге комнаты коменданта и забрав у него свой скавояж.

Комнату номер тридцать восемь я нашла без труда. Перед дверью я задержалась и постучала. Ответа не было, на всякий случай дверь я толкнула, и она открылась. В комнате оказались две девушки: одна забралась с ногами на кровать и прижалась к её спинке, вторая стояла посреди комнаты, уперев руки в бока. Привлекала к себе внимание только вторая — и яркой внешностью, и высокомерным поведением, и дорогой одеждой. Она не ограничивалась демонстрацией одежды на себе: вещи были разбросаны по её кровати и по той, которая будет моей. И даже на той, где сидела девушка, тоже что-то валялось. Создавалось впечатление, что сеньорита собралась открывать одёжный магазин прямо тут, в общежитии. Не хватало только вешалок и манекена. Впрочем, за манекен вполне сошла бы сама владелица вещей. У неё было такое же кукольное бессмысленно-высокомерное лицо.

— Чего надо? — грубо спросила она.

— Меня заселили в эту комнату.

— Как заселили, так и отселят, — она нехорошо улыбнулась. — Я собираюсь тут жить одна.

Стала понятна причина, по которой освободилось место именно в этой комнате. Наверняка предыдущая вселившаяся не выдержала давления и сбежала. Возможно, даже заплатила за смену комнаты. Маленький приятный комендантский приработок. Не зря она так радостно нас убеждала, что мест нет.

— Мало ли чего ты собираешься, — отрезала я, сделала шаг внутрь и прикрыла за собой дверь. — А ну, быстро освободила мою кровать.

— А то что?

— А то твои вещи окажутся на полу.

— Ты-то вообще без вещей остаться можешь, — она усмехнулась прямо-таки по-змеиному. — Смотрю, у тебя их с собой всего ничего.

— Не переживай, новые появятся. Я с собой кучу старья не таскаю, — Усмехнулась я в ответ. Строить из себя зашуганную мышь я не собиралась. — Но если мои вещи будут испорчены тобой, ты и оплатишь.

Спрашивать, какая кровать моя, не понадобилось, потому что только на одной из заваленных было казённое покрывало, на второй и покрывало было нежно-бежевого цвета, и две пышных подушки лежали одна на другой, в то время как казённая напоминала тонкий блинчик. Я подошла, сгрузила свои вещи на кровать, сдвинула в изножье чужие и посмотрела на их хозяйку, чуть приподняв бровь. Мол, чего стоим, кого ждём?

— А ты наглая, — недовольно протянула она. — Знаешь, кто мой отец?

— Недостаточно богатый сеньор, чтобы снять тебе квартиру в городе, и недостаточно влиятельный, чтобы выбить личную комнату? — ехидно уточнила я. — Всё самой, всё самой, да? Всё вот этими нежными белыми ручками.