Право на эшафот (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна. Страница 56

— Ты с ним разговаривала, — уверенно сказала горгулья. — Это видно.

— А как он выглядел, не видно? — поинтересовалась я. — Я общалась не с таким количеством живых существ, чтобы не заметить что-то странное. Возможно, он общался со мной, когда я спала?

— Возможно, — неуверенно согласилась горгулья. — Но пойдём внутрь. Время не ждёт. Здание уже настроено на тебя.

И она просочилась прямо сквозь стену, сливаясь с ней в одно целое так, что даже следа на поверхности не осталось. Я замерла. Желания сливаться со стеной у меня не появилось.

— Что случилось? — из стены высунулась горгульина физиономия. — Пойдём.

Я протянула руку, и она вошла в камень, не встретив препятствия, поэтому я закрыла глаза и отважно шагнула внутрь, открыв их уже в здании. Внутри всё выглядело так, словно вот-вот кто-то появится в коридоре, а оглушающая тишина — всего лишь следствие каких-то моих проблем со слухом. Светильники горели, заливая коридор тёплым солнечным светом.

Впрочем, тишина тут же разрушилась бодрым цоканьем каменных когтей по полу. Удалялась горгулья от меня с приличной скоростью. Я же сначала убедилась, что смогу выйти отсюда так же, как и вошла, для чего высунула лицо наружу, полюбовалась на ветки перед носом и лишь потом бросилась догонять проводника.

Свет загорался при моём появлении и гас, когда я отходила подальше. В помещениях, где никого не было, стояла темнота, но двери не всегда были открыты, и свет из коридора отражался от шкафов со стеклянными дверцами, от разнообразных устройств со стеклянными деталями и от окон, не задёрнутых шторами. Стало неуютно при мысли, что если иллюминацию пустого здания не заменили, то вот-вот заметят, и тогда на входе меня будет встречать радостная делегация магов. Я, может, и пояснить-то не успею, как меня правильно убивать, а уже отправлюсь туда, куда очень не хотела попадать Катя. И всё же, что это за место, куда нельзя попасть только после отрубания головы? Прямо моя предшественница отказывалась говорить, но при одном упоминании впадала в панику.

— Свет можно погасить? — спросила я.

Горгулья остановилась и развернулась ко мне всем туловищем.

— Тебе не нужен свет?

— Мне нужен, но он виден снаружи, а в моих планах нет сообщения всем желающим, что на территории академии появилась Сиятельная.

— Они не увидят. Защита не пропустит. Они никогда не знают, что тут происходит.

Её слова меня немного успокоили, но именно что немного. То, что защита дышала на ладан, я уже видела, возможно, она была уже не столь непроницаема, как раньше. Поэтому я не только сама ускорилась, но и горгулью поторапливала, но она, увы, двигаться быстрее не могла.

Нужный кристалл оказался посреди второго этажа. Раньше, как объяснила мне по дороге горгулья, подзаряжать его было обязанностью каждого Сиятельного, попадающего в стены академии, поэтому он всегда был полон сиянием. Сейчас заряд там плескался на донышке, позволяя поддерживать лишь базовые функции, а сам кристалл выглядел тусклым и каким-то больным, если так можно говорить о кристалле. Ёмкость его поражала: если я безостановочно буду вливать туда магию, потребуется не меньше года, чтобы он опять засиял.

— Нам много не надо, — умоляюще сказала горгулья, заподозрив, о чём я размышляю, стоя над кристаллом. — На первых порах мы активно тратили магию, это да, но потом привыкли экономить. Мы не будем тратить просто так.

Но я думала совсем не про это.

— Снаружи не видно только света, или любое магическое действие тоже остаётся незамеченным?

— Разумеется, любое, — даже как-то оскорбилась горгулья.

— Тогда сделаем так…

Я слила примерно половину имеющейся у меня маны, что, впрочем, почти не отразилось на состоянии кристалла. А после этого под неодобрительным взором горгульи принялась отрабатывать заклинание Кругов Силы. Местная библиотека от меня никуда не уйдёт: я её навещу сразу, как солью остатки.

— Донья, для отработки заклинаний есть специальные защищённые помещения. Не дай Двуединый вы повредите кристалл.

— Этим заклинанием? — удивилась я. — Оно же не внешнее. Мне нужно спрятать свой истинный уровень силы, чтобы завтра никто не признал во мне Сиятельную. Нужно, чтобы колец силы было не больше трёх-четырёх.

Почему-то на этом уровне зафиксироваться оказалось почти невозможно. Движение останавливалось только на миг, после чего вываливались сразу остальные круги. Оказалось, что Катя с их количеством ошиблась. Теперь их было тринадцать. Было ли это следствием того, что в этом теле другая душа, или того, что тело было очень юным и могло легко развивать свои способности, знал только Двуединый. Но меня прирост силы совсем не радовал: я и с имеющейся разобраться не могла.

— Неправильно, донья, — важно сказала горгулья. — Показывайте примерно половину, потому что за уровень три-четыре вы точно выйдете на занятиях и себя выдадите. А шесть-семь — достаточно много, чтобы вас не заподозрили в утаивании, но и недостаточно много, чтобы вас заподозрили в Сиятельности. — Она возвела глаза к потолку и проскрежетала: — Двуединый, до чего мы дожили: Сиятельным приходится прятать свою суть.

— Возможно, всё скоро изменится. В Теофрении взяли курс на возвращение Сиятельных.

На половинном уровне зафиксироваться оказалось намного легче: горело шесть ярких колец и одно половинчатое, которое то разгоралось, то бледнело. Горгулья сказала, что в моём возрасте это частое явление и говорит о росте и что при таких данных у несиятельного мага к концу обучения может быть семь и даже восемь кругов. То есть преподавателям я покажусь очень перспективной ученицей, и, скорее всего, это привлечёт ненужное внимание. Но вариантов Двуединый мне не отсыпал: ни на трёх, ни на четырёх, ни даже на пяти кольцах зафиксироваться не удавалось. Заклинание срывалось и показывало полную иллюминацию.

Добившись стабильного результата, я прекратила ставшие ненужными упражнения и остаток энергии слила в кристалл. Сделала я это зря, потому что накатила ужасная слабость. Сейчас все мысли были не о том, чтобы посидеть в здешней библиотеке, а о том, как добраться до постели и не умереть по дороге.

— Донья, как же вы так? — распереживалась горгулья. — Ведь любому, самому неопытному, магу известно, что сливать энергию в ноль нельзя. Вам бы поесть сейчас и спать.

С едой в этом корпусе были проблемы, а вот с жильём — нет, потому что имелось порядка десяти жилых комнат для тех Сиятельных, которые жили не в городе. Таких было очень мало, поэтому номера пустовали не только сейчас, но и раньше. Горгулья предложила устроить на ночь в одном из них, но хоть голову заливал вязкий туман, остатки здравого смысла из неё не выветрились. Как я объясню завтра Ракель своё исчезновение? Пришлось собрать остатки сил, спуститься на первый этаж и на полусогнутых ногах выйти через ближайшую стену, поскольку горгулья сказала, что меня пропустит любая.

Стоило продраться через кусты, как я сразу же наткнулась на Ракель, едва при этом не свалившись на землю.

— Двуединый! — ахнула она. — Что с тобой? Ты бледная, как привидение. Тебя же предупреждали, что к этому корпусу нельзя приближаться?

— Первый раз слышу, — мрачно ответила я. — Когда убегала от Альвареса, показалось хорошей идеей спрятаться тут в кустах. Я не знаю, сколько я просидела, но такое чувство, что из меня выкачали все силы.

— Гадкое место. Всё зло от Сиятельных, — согласилась Ракель, подставляя плечо, чтобы помочь мне идти. — Всё, что им принадлежало, несёт зло и должно быть уничтожено.

— Не рассказывай никому, что я сюда влипла. — Я состроила жалобную физиономию, хотя, скорее всего, в этом необходимости и не было: я и без того выглядела жалко. — Альварес ни за что не вспомнит, что меня не проинструктировал, зато сразу вспомнит, что меня можно наказать.

— Давай на него жалобу ректору отправим? — неожиданно предложила Ракель. — Это не Эрнандес с высокопоставленным папочкой, на него найдут управу.

— А ты пыталась жаловаться на Эрнандес ректору?