Энеата. Воин и Солнце (СИ) - Бодарацкая Анна. Страница 4

Опустив взгляд и встретившись взором с Раданом, лежавшим на земле у ног байру, без сил подняться, Асахир вытянул руку в сторону, и кто-то из подошедших идшарцев вложил ему в ладонь копьё. Асахир занёс оружие, чтобы добить поверженного военачальника, но тот, собравшись с последними силами, вдруг рванулся и, схватив брошенный рядом дротик, молниеносно подался вверх, мощным тычком пробивая доспех врага.

Удар копья Асахира был смертельным, и Радан меньше мгновения спустя уже лежал неподвижно, не зная, насколько точной была его собственная атака.

Байру Асахир пошатнулся, схватившись за древко вонзившейся в плечо сулицы, и резким движением выдернул её, отбрасывая в сторону. Кровь хлынула из раны, окрашивая укреплённую медными и костяными пластинами кожаную тунику. Воины тут же обступили его, кто-то побежал за лекарями, уже покинувшими лагерь и вышедшими к полю боя; Асахир, оседая на землю, пробормотал похвалы последнему удару Радана, щедро перемешав их с бесстыдной бранью.

Глава 3. Заступница

Нунне было семнадцать лет, и он был воином. Пусть ещё слишком молодым и неопытным, не заставшим ни одного настоящего сражения — слишком мирно жил Энаран уже долгие годы, — но всё же. И потому Нунне было до боли обидно, когда в преддверии войны отец приказал ему покинуть Энаран вместе с младшей сестрой и юной невестой.

Однако ослушаться приказа отца Нунна не посмел. Кое-как юноша убедил себя, что покидает город не из трусости, а чтобы позаботиться об этих двух беззащитных девушках.

Если бы Нунна знал, насколько плохо слова «беззащитная девушка» подходят к его невесте!.. Но с Энеатой он познакомился только на днях, когда она приехала на смотрины из своего города. И пока ничего подозрительного в ней не заметил. Конечно, внешность её показалась странной — никогда раньше Нунна не встречал голубых и таких круглых глаз. Но в целом Энеата выглядела просто милой чужеземкой.

Энеата была сиротой, воспитанницей старого лекаря, давнего друга отца Нунны. Родители ещё давно договорились поженить Энеату и Нунну, и недавно начали готовиться к свадьбе.

Только сначала лекарю Хурсану пришлось уехать в отдалённую деревню по каким-то срочным делам, а потом погиб побратим Асахира, и вместо обручения пришлось бежать прочь.

В городах, раскинувшихся на берегах Великой Реки, ночи были невообразимо хороши; приторно-сладкие, терпкие ароматы лилий и сладких плодов, которыми полнились сады жителей, смешивались с дувшим с воды лёгким, свежим ветерком, насыщаясь прохладой и влагой. В иссиня-черном небе горели россыпи звёзд, во мраке улиц изредка мелькали тени припозднившихся горожан, волны Великой Реки плескались и журчали, тихо шуршали пальмы и тростники. Светлые стены домов таинственными очертаниями виднелись в темноте, раскрашенные пятнами цветущих деревьев, даже в полуночи поражавшие яркостью сочных, выразительных красок.

Нунна смотрел на прекрасный город с высокого холма, прощаясь тоскливым взглядом — надолго или навсегда. Они ушли уже довольно далеко от родного дома: он, его младшая сестра Фазмира и невеста Энеата.

Впереди и по бокам от повозки вышагивали слуги и рабы. Они несли факелы, освещая ими путь в ночи; мощёная дорога с высаженными по обочинам рядами пальм вела беглецов прочь от цветущего города.

Погрузив свои вещи на повозку, Энеата шагала рядом, хотя Нунна предложил ей сесть и ехать.

— Твой вес быки даже не почуют, — хмыкнул он. — Тебя что, давно не кормили?

— Я всегда такой была, — буркнула себе под нос Энеата.

— Не говори глупостей, Нунна, — вмешалась Фазмира, младшая сестра Нунны, совсем не похожая на блёклую Энеату черноволосая красавица.

Нунна, передразнивая скрип колёс телеги, издал звук, похожий не то на смешок, не то на свист, и начал что-то рассказывать, но девушки его, кажется, не слушали — обе думали о своём, хоть и вежливо кивали.

Вдруг порыв ветра донёс тихий отзвук тревожного рога, и все путешественники встрепенулись.

— Призыв, — тихо пояснил Нунна, отвечая на безмолвный вопрос в глазах Энеаты. — Созывают воинов.

Долгое время после высказывания Нунны никто не решался заговорить. До заставы ехали молча; когда к беглецам приблизились четверо воинов — судя по пустующей башенке, только они и остались на страже границ Энарана — Нунна заговорил с ними. Сын судьи сообщил, что они отправляются в Арк попросить у отца Энеаты благословения и обручиться; стражники покивали и пропустили без дальнейших вопросов.

— Должно быть, остальных уже призвали в Энаран, — тихо заметила Фазмира, когда они отъехали от заставы на порядочное расстояние.

— Должно быть, — согласился Нунна. — Отец сказал, гонцов по округе отправили вчерашним днём.

— По-моему, байру Радан слишком молод для военачальника, — решила вдруг высказать своё мнение Энеата.

— Асахир младше байру Радана, — снисходительно глянув на асу, ответил Нунна. — И слава его затмевает венцы многих воителей древности.

— Младше? — удивилась Фазмира. — Подожди-ка, разве байру Радану не двадцать пять?

— Да, — Нунна кивнул.

— Байру Асахиру гораздо больше! — уверенно заявила дочь судьи. — Я видела его издалека, когда они проходили по городу.

— Ему двадцать четыре, как говорят, — возразил Нунна. — Но он ведь найдёныш, никто не знает, сколько ему на самом деле.

— Двадцать четыре? — не поверила Фазмира. — Брось. Он выглядит гораздо старше. Весь в шрамах и такой суровый.

— Байру Асахир повидал много сражений, — сложно было не заметить, что в голосе Нунны звучит уважение с примесью зависти. — Хотел бы я быть таким.

Застава города Арк смутила путешественников такой же немноголюдностью, что и пограничная башня Энарана. Пятеро стражей, хмуро оглядывавшие приближающихся странников, похоже, были единственными обитателями небольшого укрепления у дороги. Ответив на вопросы охранников, беглецы проехали дальше; когда башня и двор остались на достаточном расстоянии, а впереди на холме уже виднелись стены Арка, Нунна вслух произнёс мучившую его мысль:

— А в Арке-то отчего могли собрать воинов?..

— Наверное, эсин уже прислал сюда гонца с просьбой помощи, — беззаботно отозвалась Фазмира.

— Эсин Арка клялся в вечной дружбе отцу Луганга, у них договорённости о поддержке, — подтвердила Эне.

— Но брат сказал, что у идшарцев здесь три сотни, а у нас полторы тысячи… Зачем ещё помощь?.. — растерянный взгляд Нунны передал его тревогу спутницам.

— Ну, может быть, они сами… — неуверенно начала Фазмира.

…Арк был в разы меньше и беднее Энарана, хотя располагался совсем недалеко. Нунна был здесь впервые, и после родного города Арк казался жалким захолустьем. Все жилые дома Арка свободно умещались внутри невысоких глинобитных городских стен, пригорода не было; беглецы прошли до дома Энеаты, встретив от силы десяток человек.

Дом, где жила Энеата, располагался в самом центре города и по местным меркам считался богатым и просторным. Два этажа, обнесённый крепкой стеной сад с колодцем, пара хозяйственных пристроек и отдельно построенная лавка, в которой старый лекарь Хурсан, опекун и наставник Энеаты, продавал лекарства. Нунна, однако, смотрел на такое богатство несколько свысока — дом верховного судьи был куда роскошнее.

У ворот дома прибывших встретил управитель имения, вольноотпущенник Амар.

— Госпожа! — обрадовался он Энеате, отпирая двери и впуская гостей внутрь. — Хвала всем богам! Мы так боялись, что вы останетесь в Энаране!..

— Здравствуй, Амар! — Эне обняла управителя, словно он был ей родственником, а затем, отодвинувшись, спросила: — Тревожные новости уже дошли до Арка?

— А то как же. Гонцы байру Асахира прибыли ещё вчера утром.

— Гонцы Асахира?.. — встрял Нунна.

— Ну да. Байру требовал дать ему воинов, и эсин отправил пять сотен пращников и полторы сотни стрелков. Мы так боялись, госпожа, что вы не успеете покинуть Энаран!..

— Воины Арка отправились служить Асахиру?! — выкрикнул Нунна.