Магнат (СИ) - Седых Александр Иванович. Страница 44

— Зачем цветы? — протупил казак.

— Для торжественной встречи, — бросив озорной взгляд в сторону Алексея, многозначительно усмехнулся полковник.

Кондрашов что–то знал, но озвучивать не торопился. Лишь когда все остальные покинули зал, контрразведчик выдал очень важную для атамана информацию.

— Судовладельцем торгового каравана является известная вам госпожа — Варвара Цай, — полковник встал, щёлкнул каблуками и торжественно промаршировал к выходу. И только уже в дверном проёме позволил себе слегка обернуться, скосив глаз на стоящего с открытым ртом растерявшегося молодца.

Почти четыре года Алексей не виделся с Варей, даже ни одной весточки не посылал. Да и куда письма слать? До Макао десять тысяч километров, а до Америки и того дальше. Вся Русская империя охвачена пожаром гражданской войны — почта не работает. Можно было бы откликнуться уже из Парагвая, но уверенности нет. Не в том, что почта доставит письмо по старому адресу в Макао, а в том, что оно ещё кому–то нужно. Время меняет характеры людей, а уж у юных девушек быстрее других.

Смелый в бою казак оказался очень робок на любовном фронте. С малых лет наставник его учил драться насмерть, уже в четырнадцать лет чудо–недоросль ушёл воевать с немцами и австрияками. Не было у мальчишки настоящего детства, и вся юность прошла в боях. Единственной девушкой в его жизни стала Варвара.

Как повзрослевшая подруга отнесётся к лихому вояке через несколько лет — неясно. Анархист ушёл творить революцию, оставив сироту одну в чужом жестоком мире. Она ведь отговаривала буйного казака от похода, не одобряла любую революцию. Во время восстания боксёров в Китае Варвара потеряла родителей. А в Макао погиб её воспитатель, целитель Фанг Цай. И значимая вина в его смерти лежала на Алексее и его русской компании. При очень трагической ситуации расстался Алексей с девушкой. Как теперь, по прошествии четырёх лет, относится к нему Варвара? Может, просто желает вернуть долг?..

Алексей робел, одиноко стоя на речном пирсе. Единственный его парадный чёрный костюм сдавливал грудь тисками. Может, вырос уже из старой одёжки? Да тут ещё и дурацкий букет роз кололся сквозь обёрточную бумагу острыми шипами. Казак не знал, куда деть этот пахучий веник — мешался в руках, как чемодан без ручки. Хорошо ещё, что к важному синьору боялись подходить снующие по пирсу грузчики, обходили дальней дорогой. Выражение лица казака заставляло всех шарахаться от опасного великана. Никто не рисковал приблизиться к грозному атаману, поигрывающему в руках букетом, словно смертоносной палицей.

В полдень из–за поворота реки выползла вереница морских судов. Первыми шли два знакомых парохода под флагом Парагвая. Старые флаги русской империи уже вышли из моды, а новые флаги казацкой республики ещё всерьёз не воспринимались в мире, поэтому судовладельцы решили пока ходить под парагвайскими символами. Русский сухогруз и пассажирский пароход смело пришвартовались у дальней стенки речного пирса.

Однако вся эта суета проходила в стороне от замершего каменным изваянием великана, в руке которого алел ярким маяком красный букет роз. Парень стоял напротив чужой флотилии, числом в пятнадцать вымпелов. Суда бросили якоря, растянувшись вдоль фарватера Парагвая. К флагману подошла лодка с таможенной командой, и офицеры поднялась на борт по спущенному к воде наклонному трапу.

С борта судна моряки спустили маленький белый ялик и подвели к трапу, гребцы расселись по лавкам. Держась за канатное ограждение трапа, с палубы осторожно сошла женская фигура в длинном белом наряде. Голову стройной госпожи укрывала от полуденного солнца широкополая шляпа с вуалью, закрывающей лицо.

Маскировка не могла обмануть Алексея. Сын Ведьмы видел колдовским взором, но вот от остальных наблюдателей облик незнакомки был скрыт. Сосредоточившись на модной детали женского наряда, Алексей неожиданно успокоился. В грудной клетке сердце прекратило биться пойманной птицей. Казак задумался над удивительной эффективностью наброшенной на лицо невесомой сеточки. Эдак, если бы она была защитного зелёного цвета, и скрывала лицо разведчика, обряженного в полевую армейскую форму, то очень пригодилась бы пластунам на фронте. Тут ведь с трёх шагов лица не различить, а стрелять такая маскировка бойцу не помешает. Надо бы обязательно внедрить толковое новшество в армейскую форму. Ведь не только разведчиков наброшенная на лицо вуаль может скрыть от взора врага, но и любого пехотинца. Достаточно закрепить маскировочную сеточку на козырьке защитной каски, и можно смело высовывать голову из окопа — врагу станет трудно выцеливать зелёного невидимку. А в условиях зимы Гран Чако, когда бескрайняя равнина превращается в безбрежное болото, кишащее роящейся мошкарой — вуаль, окутывающая голову, настоящее спасение. Кстати, перчатки на руках барышни в белом платье — тоже полезная вещь, защитит от кусачей мошкары. Разумеется, надо перекрасить ткань в зелёный цвет и сделать поплотнее, дабы руки от царапин спасать. Но вот кончик перчатки на указательном пальце надо бы надрезать ниже подушечки пальца, чтобы стаскивать ткань при изготовке к стрельбе. Ещё можно бы полосу вуали напротив глаз выполнить сеточкой с крупными ячейками, а нашитые мушки вовсе убрать или заменить листочками, сместив все к низу.

Сквозь сеточку вуали в обрамлённое густой бородой лицо казака настороженно всматривались подведённые тушью глаза молодой красотки. Варвара успела заметить, как изменилось выражение лица Алексея. Из иллюминатора своей каюты она видела в бинокль хмурый лик ледяного истукана. Но по мере приближения лодки к пирсу, будто яркое солнце растапливало глыбу льда. Мрачные тени из-под глаз великана исчезли, сеточка лучащихся морщинок украсила мечтательный взор. Напряжённо сомкнутые губы изогнулись в лёгкую улыбку. Великан в чёрном костюме перестал угрожающе покачивать шипастым веником из роз, и развернул алые бутоны к солнцу.

Матросы подвели ялик к бетонным плитам речного пирса. Девушка, слегка подобрав пальцами ткань подола платья, грациозно шагнула с носа лодки на пирс.

— Здравствуйте Варвара, — не доходя шага до стройной фигуры в белом наряде, слегка дрогнувшим голосом приветствовал Алексей и решительно протянул роскошный букет алых роз.

— Здравствуй Алексей, — приняв в обе руки увесистый цветник, улыбнулась сквозь вуаль прекрасная дама и, оценив вес подношения, шутливо посетовала: — Теперь и ручку для поцелуя видному кавалеру подать не смогу.

— Не рассчитал малость, — виновато вздохнул смутившийся великан. — Цветочница сказала: количество роз отражает величину чувств кабальеро к сеньорите.

— Величина букета лишь указывает на толщину кошелька кавалера и прибыль продавца, — усмехнулась девушка. — Чувства деньгами не измеряются.

— Тогда давай отбросим буржуйский атрибут и просто прогуляемся, — предложил барышне руку кавалер.

— Подожди, отошлю прелестный букетик на корабль, — обернулась к матросам госпожа и распорядилась: — Доставьте в мою каюту и поместите в китайскую вазу у иллюминатора.

Моряк принял цветы, и ялик отчалил от пирса.

— Только, синьор чародей, на этот раз не смейте меня тащить в мутные речные воды или поднимать в небо, — рассмеялась Варвара, напомнив о прошлых проделках казацкого шамана. — Лучше, кавалер, покажи свои владения, проведи во дворец.

— Казакам сейчас не до строительства дворцов, — позволив себя взять под локоть, смущённо оправдывался парагвайский магнат. — Разве что, отжали тут у столичных мафиози часть шикарных домиков.

— А зарубежная пресса трубит о захвате русскими эмигрантами всей полноты власти в Парагвае, — шествуя рядом с Алексеем, поведала заморские сплетни гостья. — Будто бы весь Асунсьон уже под пятой казаков, а во дворце правительства дикие русские казаки устроили конюшню.

— Бессовестно врут, негодяи, — возмутился правитель. — Казачье общество арендовало лишь пустующие апартаменты. И лошадей мы из–за океана не привезли. На кораблях места мало. Ты лучше скажи, как получилось, что твой караван пристроился к пароходам из Крыма?