Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 22

Лицо цесаревича перекосилось от злобной усмешки:

— А что дальше? Верная казнь?

— Пусть и так, — невозмутимо отозвался Андрей и так же холодно продолжил: — Но ты ее уже не увидишь, потому что к тому времени будешь гнить в могиле.

Разжав пальцы, Андрей нарочито низко поклонился, делая вид, что выражает цесаревичу свое почтение. Вот только презрение в его глазах яснее ясного давало понять, что он думает о наследнике Российской Империи.

Хмыкнув, Игорь отошел от князя, но надолго Андрей в одиночестве не остался. Приглашенные продолжали прибывать, жаждали его внимания, и колдуну уже начало казаться, что в храме скоро не останется свободного места. Невесте придется продираться к нему, орудуя локтями и каблуками.

Эта мысль заставила улыбнуться, как и предвкушение скорой встречи. Несмотря на то, что все его естество противилось этому союзу, Андрей не переставал думать о Софье Вяземской. Ругал себя за эту слабость, злился и вместе с тем… хотел ее увидеть.

«Кажется, я начинаю сходить с ума», — подумал князь и заставил себя улыбнуться, принимая поздравления от очередной супружеской пары, которой никогда прежде не был представлен.

Как и многим другим здесь собравшимся.

— Ваше сиятельство… — раздался из-за плеча тихий вкрадчивый голос с легким брусским акцентом.

Андрей обернулся.

— Все вас поздравляют и, наверное, мне тоже стоит… но… — Незнакомец (а Андрей раньше точно его не видел) грустно улыбнулся. — Мое сердце скорбит по такому славному древнему роду, как ваш.

— Вы не на похоронах, — наверное, резче, чем следовало бы, заметил князь.

— Уверены? — тихо поинтересовался мужчина. Пожилой, с залысинами и глубоко посаженными глазами, он скользил по жениху сочувствующим взглядом и скорбно улыбался. А потом еще и принялся горько вздыхать: — Не те уже времена, совсем не те… Раньше цари-батюшки пеклись о сильных колдовских родах, о наследии России, а сейчас… Уничтожают, растаптывают будущее такой славной земли…

— Вы бы поосторожнее с такими речами, сударь, если голова дорога. И, к слову, вы не представились. — Андрей требовательно посмотрел на собеседника.

— Голова дорога, но сердце от этого болеть не перестает, — проигнорировав последние слова князя, сказал мужчина и поклонился. — Не буду более отнимать у вас время. Просто знайте, что даже из безвыходной ситуации можно найти выход. И не всегда стоит слепо следовать воле правителей…

— Андрей!

Его сиятельство оглянулся на окликнувшего его Шуйского, и незнакомец, не теряя времени, поспешил затеряться среди гостей. Андрей не успел его задержать, да и не знал, стоило ли.

Последнее, что ему сейчас было нужно, — это принимать странные советы от странных незнакомцев.

— Готов к новому этапу своей жизни, дружище?! — Алексей широко улыбнулся и сердечно пожал другу руку.

— Я бы сказал, настроился, — обтекаемо ответил молодой мужчина.

А в мыслях добавил:

«Но так и не смирился».

Подавшись к нему, Шуйский с хитрой улыбкой поинтересовался:

— А как обстоят дела с моим чудо-решением? Надеюсь, на него ты тоже уже настроился?

Андрей нахмурился и качнул головой. Зелье, презентованное Шуйским, он отдал на проверку знакомому зельевару, хоть и не верил, что несколько капель снадобья, пусть и чудодейственного, как утверждал адъютант цесаревича, смогут решить его проблему.

Нет, это было бы слишком просто.

И может… слишком опасно.

— Зря, — хмыкнул Шуйский. — Ну ничего, время еще есть, пока не забеременела. Уверен, ты все взвесишь и примешь правильное решение.

Он еще собирался что-то добавить, но тут на хорах зазвучала музыка, и по залу растеклось протяжное пение служителей Многоликого.

Голоса смолкли, взгляды всех собравшихся обратились к высоким стрельчатым дверям, закрывавшим вход в храм. Вот они медленно отворились, и Андрей почувствовал, как у него перехватывает дыхание.

От вида красавицы в пышном подвенечном платье.

Софьи Вяземской…

Его будущей жены.

Маша Семенова

Стоило карете остановиться, как меня снова охватила паника.

Все, Маша, приехали. Быть тебе замужем. Вот прямо сейчас и быть.

Прощай моя молодая независимая жизнь.

— Дочка? — крякнул над ухом князь. — Ты побледнела…

Кажется, его сиятельству понравилась роль заботливого папочки.

А вот Татьяна никак не могла распрощаться с ролью ехидной заразы.

— Это все от счастья, ваше сиятельство, — медово заверила она князя. — От осознания, что столько именитых гостей на радость нашей Софушки пришли поглядеть.

— Тетя, вы никак в мои секретари записались? — спросила я, не сдержавшись. — Так мне не требуется, своему отцу я и сама в состоянии ответить. — Переведя взгляд на князя, добавила: — Душно в карете, дышать нечем. Предлагаю не оттягивать неизбежное и идти в церковь.

— Да, уже пора, — согласился «папенька», никак не отреагировав на мою отповедь Татьяне. Даже не одернул. Что было еще более странно. — Император лично поведет тебя к алтарю.

А я ему хотя бы раз «случайно» на ногу наступлю.

Чет исчез из кареты одновременно с Вяземским, оставив меня наедине с Татьяной.

— Послушай, деточка, — не торопилась выходить ехидная зараза, и меня, понятное дело, из кареты не выпускала. — Тебе, конечно, очень повезло, но не забывай свое место: старшим не перечь, во всем мужа слушайся… И не вздумай позорить нас — свою семью! Выкинешь что-нибудь, и я тебя…

— И вы что? Ну же, договаривайте, любезнейшая.

— Всем расскажу, как ты по ночам к любовнику бегала!

У меня брови поползли на лоб от удивления. Да что там брови! Глаза как пятирублевые монеты стали — не иначе. Значит, не показалось мне, что «тетка» по коридорам шастала!

— А вы, стало быть, свечку над нами держали? И имя любовника назвать в состоянии? Так познакомьте нас скорее: и мне, и гостям будет интересно. А уж моему жениху…

— Ты все поняла? — словно не слыша, что ей говорю, прошипела змея.

— Я-то все поняла, а вот у вас с этим делом, кажется, реальные проблемы. — Вздохнув, стала собирать в кучку юбки, чтобы явить себя миру и будущему мужу. — Давайте не будем портить друг другу настроение. Сегодня мой день, и я не желаю вас больше ни слышать, ни тем более видеть. Возвращайтесь домой.

— Что?! — взвизгнула воспитательница.

К слову, нарядилась Татьяна так, словно это она сегодня замуж собиралась. Никаких устаревших фасонов и угождения императрице. Один вырез чего стоил! Вот где срамота, которую не помешало бы прикрыть.

Уступи я уговорам и облачись в раритет, который она мне так навязывала, на ее фоне казалась бы Страшилой из страны Оз.

Из кареты мне помог выбраться слуга, и я, не мешкая, отдала кучеру приказ:

— Трогай! Скорее езжай домой, тетушке стало плохо!

Возможно, я рисковала, ведь «отец» стоял рядом и все слышал. Но, положа руку на сердце, здесь и так собрался серпентарий. Змей на празднике и без Татьяны хватит.

Сегодня мой день! Пусть жених навязанный, пусть свадьба по императорскому приказу, но…

Но это мы с Софьей выходим замуж! Моя душа и ее тело. А значит, будем веселиться и получать удовольствие. А змеи пусть сами себя кусают и захлебываются ядом.

Вскинув взгляд, восхищенно застыла, любуясь храмом. Расположенный в центре Московии, он поражал не только своим великолепием, но и размерами. Тот, в который возила меня Татьяна, по сравнению с этим казался игрушечным. Здесь тоже купола сверкали драгоценными камнями, заключая в ловушки граней яркие лучи солнца.

Мраморные ступени лестницы вели к высоким резным дверям, расписанным, будто жидким золотом, причудливыми узорами.

Восхищение смешалось с трепетом и надеждой, что все у меня сложится. Я обязательно найду обратную дорогу.

— Трогай! — Приказ «отца» вернул меня в реальность, в которой он…

Отправлял домой Татьяну.

Респект и почтение вам, папенька.