За гранью (СИ) - Литовкина Светлана. Страница 14

Он ушел, исчез в морской глубине, словно и не существовал. От него остались лишь выцветшие буквы, на которые сейчас капали мои слезы, такие же соленые как море.

Из горла вырвался стон. Так стонут смертельно раненые животные, которые понимают, что этот миг последний в их жизни. Я хочу к нему. Это далеко. Глубоко.

Плевать. Один раз у меня уже получилось.

Затолкав в карман злосчастную бумажонку, я неуклюже поднялась с места и направилась к воде. Мне все равно, что он там решил. Это моя жизнь. Мне нужно на станцию, и я туда доберусь, живая или мертвая.

Прибой с тихим шепотом обнял меня, увлекая за собой, в глубину. Я шла по дну, пока хватало сил, потом оторвалась и поплыла. Волны стали выше, чем у берега, плыть становилось все труднее. Дыхание сбивалось. Я набрала воздуха в грудь, закрыла глаза и нырнула.

Прохлада воды накрыла меня с головой, тотчас смолкли звуки. Даже через сомкнутые веки я видела темноту. Открыла глаза и невольно вздрогнула, привыкая к ощущениям. Соленая вода жжет. Ну и ладно. Это не страшно. Я усиленно работала руками и ногами, пытаясь плыть вниз, как можно глубже.

Впереди только тьма. Я закрутила головой, чувствуя, что в легких закончился кислород, и они начинают судорожно сжиматься. А впереди ничего не было видно. К тому же не понятно, где именно находится станция.

Легкие горели, словно заполненные напалмом, в глазах мелькали цветные пятна. Еще немного вниз. Еще чуть-чуть и я все увижу. Затуманенный рассудок упрямо цеплялся за эту мысль, несмотря на протесты тела, которое начинало биться в судорогах. Я невольно вдохнула воды, почувствовав холод в легких, а потом еще более сильно жжение.

Я остановилась и замерла. Внизу бездна, расплывающаяся чернильным пятном. Сверху тоже, только небольшие отблески света прорезали темноту. Я не успею выплыть на поверхность. Легкие были полны воды и судорожно сжимались, пытаясь прогнать ее, но в итоге получали ее в еще большем количестве.

Я горько усмехнулась. Он хотел, чтобы я выжила. Чтобы жила дальше, уже без него. Так вот пускай теперь получает!

— Ты этого хотел, Ник? — безмолвно крикнула я в черноту океана, понимая, что он не может меня услышать. Вода наполнила легкие до основания, выжигая их огнем. Я тонула. Нужно попытаться выплыть. Еще есть шанс.

Но некое мстительное чувство взяло сейчас верх над разумом. Он не спросил, чего я хочу. Он отправил меня сюда, к людям. Я тихо всхлипнула, чувствуя, что темнота сгущается вокруг меня, постепенно пропадает жжение в горле, проходит удушье. Я ведь всего лишь хотела остаться там, рядом с ним.

Взгляд безуспешно скользил вокруг, в последней надежде пытаясь увидеть огни станции. Хотя бы еще раз. Последний. Хотя бы просто увидеть… Меня тянуло туда, словно магнитом. Туда, где темно, холодно и страшно. Туда, где сейчас был он.

Что-то легко толкнуло в спину. Это акула? При этой мысли нахлынуло облегчение. Да. Пускай это будет она. По крайней мере, все закончится быстро. Я закрыла глаза и замерла, ожидая удара. Последнего удара, который все закончит.

Ничего не произошло. Только что-то снова толкнуло вверх, туда, где синела тусклыми отблесками поверхность воды. Она приближалась. Я с трудом приоткрыла веки, уже ничего не понимая и почти теряя сознание, и в этот миг моя голова оказалась в воздухе.

Я попыталась вдохнуть и не смогла. Легкие были забиты водой. В глазах сгущались черные тени, заслоняя солнечный свет и увлекая за собой. Они словно уговаривали расслабиться и не сопротивляться им. Они мягкие, теплые, и хочется последовать за ними без раздумий.

В горле хрипело и булькало, жжение вернулось. Кто-то снова сильно толкнул меня в спину, направляя к берегу. Я пробовала плыть, но ничего не получалось, сознание полностью померкло во тьме.

Я открыла глаза от ощущения чего-то мокрого и шершавого на лице, и закашлялась, выталкивая из легких морскую воду. Горло горело, дыхание никак не хотело восстанавливаться. Глаза и рот были забиты песком. Я лежала, содрогаясь в конвульсиях и пытаясь сделать хотя бы один вдох. Маленький, судорожный, но вдохнуть в легкие глоток воздуха.

Тело не хотело умирать, изо всех сил борясь за существование. Ему было все равно, что творится в моем разуме. Оно хотело жить и считало, что имеет на это право.

Я, наконец, судорожно вздохнула и перекатилась на спину, пытаясь стереть песок с лица. Мокрая одежда прилипла к коже. Я смотрела потухшим взглядом в ярко — синее небо, мерцающее и плывущее от моих слез. Я выжила. Выжила, как он и хотел.

Со стороны воды раздался тихий, протяжный крик и я вздрогнула и с трудом приподнялась, глядя жадным взглядом на море. В нескольких метрах от берега в волнах мелькала серая улыбающаяся мордочка.

— Джордан! — хрипло прошептала я, ошеломленно глядя на него и не веря своим глазам. — О, боже!

Он снова крикнул. Я с трудом поднялась с песка, пошатываясь на нетвердых ногах и, кашляя, двинулась к нему, в воду. Он ждал меня. Словно котенок поднырнул, подставив голову под мою руку.

— Джордан! — Я обняла его и, не удержавшись, расплакалась.

Он был последней весточкой из моей прошлой жизни. Жизни, в которой мне не нашлось места. Дельфин замер, словно понимая это.

— Джордан! — шептала я сквозь слезы. — Это ты! Как же я рада тебя видеть!

Это существо было единственным, которое помнило меня в этом мире.

— Ты не знаешь, как он там? — спросила я, словно он мог мне ответить.

Но он не мог, даже если бы понимал, и если бы умел говорить. Дельфины не заплывают глубоко.

— Ник остался там, — сказала я, махнув рукой в сторону горизонта. — Он там. Совсем один.

Джордан молчал, глядя на меня умными глазами. Потом медленно высвободился из моих объятий, отодвинулся и погрузился в воду. Я так и осталась стоять на месте, глядя на море заплаканными глазами. Он исчез под поверхностью воды, не оставив следа.

Я повернулась и медленно направилась к берегу. Воспаленные глаза застилали слезы. Я чувствовала себя брошенной и никому не нужной в этом мире. В мире, новом и абсолютно незнакомом мне. Чужом.

Ник. Мне плохо. Плохо без тебя так, что не хочется дышать. Тоска душила, сжимая горло холодной рукой.

Я вышла на берег и неуклюже уселась на песок у самой кромки прибоя. Весь мир, яркий и солнечный, внезапно поблек, окрасившись в черные тона. Я закрыла глаза, чтобы не видеть этого серого неба, этого черного моря и пепельного песка под ногами.

Солнце светило в лицо, согревая своими лучами, но мне оно было уже не нужно. Я хотела прохлады. Прохлады, темноты и тишины, какая бывает на морском дне. Я невольно всхлипнула и заплакала, не в силах сдержать слез. Отчаяние. Теперь я сполна ощутила его всем своим существом. Безысходность. Это чувство, которое душит, перекрывая кислород, и отнимает жажду жизни. Это когда понимаешь, что все потеряно и ничего уже не исправить.

Я подтянула колени к груди и обхватила их руками, глядя неподвижным взглядом на море, простирающееся у моих ног. Легкие все еще горели огнем от соленой воды, глаза слезились.

Ник хотел, чтобы я жила, он потратил слишком много усилий для этого. Но я уже знала, что останусь здесь, на этом берегу и не пойду отсюда никуда. Уйти — значит признать себя проигравшей. Я положила голову на колени, слушая шум прибоя.

Море. Вода. Чужая стихия, где люди не могут выжить. Однажды она почти убила меня. Теперь убивает его, а я ничем не могу помочь. Не могу даже находиться рядом. Это невыносимо. Он еще жив, я это знала. Чувствовала на каком-то подсознательном уровне. Где-то там, в глубине все еще бьется его сердце. Пока еще бьется. Мое болезненно сжалось и заныло.

***

Солнце медленно клонилось к закату, оставляя на поверхности воды светлый, мерцающий след. Словно тропинка, ведущая за горизонт. Дорога из одного измерения в другое. Я невольно засмотрелась на него. Скоро оно совсем скроется с глаз, утонув в океане. Уйдет, бросив меня совсем одну. Так же, как это сделал Ник.