Моя новая жизнь (СИ) - Девис Лина. Страница 13

— Думал, поживем месяцок в статусе пары, а потом разойдемся, потому что я — скотина и изменщик, встречаться со мной невозможно. Может, Настя сама передумает.

— А репутация?

— Мне уже нечего терять.

Звук, оповещающий о сообщении, заставил светловолосого всполошиться. Он быстро достал телефон и улыбнувшись экрану, стал быстро строчить что-то в ответ.

— Алиса?

— Ага, пишет, что поскорее хочет меня увидеть. — парень потушил сигарету и выбросил в рядом стоящую урну.

Фил нахмурился, осознавая всю нелогичность сказанного Матвеем.

— Вы же только что виделись, у нее склероз?

— А вот теперь слушай, — положив телефон в карман, посмотрел на друга Матвей. — мы переписываемся с ней почти все лето, и я даже влюбил ее в себя. Можно сказать, что я покорил ее сердце, как и мечтал, но есть проблема: полюбила она меня не как Матвея Савина, а как Даниила Кабанова. Но это же я и мне… хватит ржать!

— Ты уже столько лет ее любишь… — давясь от смеха, сказал Фил. — что ж ты так тянешь с признанием-то…

— Да я уже говорил… хватит ржать, *запрещенная цензура*! Я говорил тебе, что если она узнает о моих чувствах, то перестанет со мной общаться вообще, потому что это будет уже не дружба в ее понимании.

— У вас давно уже не дружба, ты каждое ее касание к себе считаешь, все ваши как бы дружеские отношения на твоем страдании построены.

— Но она же этого не знает. Мои чувства были безответны до этого лета. Теперь она любит Даню, а Даня — это я.

— Осталось имя поменять, пластическую аперацию сделать и сменить семью.

— Осталось аккуратно показать, что я и он — одно и тоже… — закатил глаза Матвей, раздражаясь, что друг смеется над его нерешительностью.

Телефон Матвея зазвонил, и парень взял трубку.

— Да, мам. Опять? Он дастал меня уже! Он отупел за лето, говорил ему, витамины принимать… Хорошо, мам, я понял, все-все, иду, пока. — он положил трубку и посмотрел на друга. — Мелкого надо забрать, идиот опять сменку просрал. Пошли со мной за дегенератом зайдем и ко мне, мама тебе будет рада. Она пирог испекла.

— Давай, ты же знаешь, я куда угодно пойду, лишь бы не домой. — улыбнулся другу Фил.

Глава 5

Ближе к вечеру мне набрала Алиса. Этого я и боялась. Цель звонка ясна, как день и говорить с ней на эту тему мне не хотелось.

— …Почему я узнаю о таком важном аспекте твоей жизни от своей подруги, которая к нему имеет малое отношение!? И это ж надо! Я хотела представить тебе Фила, как человека, в которого ни в коем случае нельзя влюбляться, он жестокое чудовище! Настенька ревет из-за него! Она столько делала, чтобы быть с ним, и когда она уже стала его девушкой, объявляешься ты с таким сроком отношений… два месяца, блин! Как вообще так вышло? Где вы могли познакомиться?

— В интернете…

— Зашибись! Хорошее место для знакомств, жаль только, что сволочи попадаются!

— Ты тоже с мальчиком общаешься.

— Я с хорошим мальчиком общаюсь, он со мной честен и не целуется с кем попало! Ты — ненормальная, раз простила.

Ну вот и Настя так сказала. Только не встречаемся мы, он свободен и имеет полное право, а сейчас, получается, что он сволочь.

— Ну… а вот если я скажу, что мы расставались на это время, это его как-то оправдает? — я отложила карандаш и немного откатилась от стола, облокотившись на спинку кресла.

— Знаешь, когда девушка оправдывает парня, это абьюз.

— Ты утрируешь.

— Я пытаюсь образумить, это забота, я переживаю за твое душевное состояние. Думаешь одна ты такая у него? Лизе пришлось менять школу, потому что видеть его хладнокровную морду не было сил, я ее хорошо понимаю, потому что я вообще… вообще… того… не важно! Он на высокие чувства не способен, я это и Насте твержу, и тебе, дуреха.

Мое душевное состояние всегда было нестабильным, но переживают за него впервые.

— Мне приятна твоя забота, но ты не договорила, что ты вообще?

Телефон замолчал. Повисшая в трубке тишина меня напрягла и, если бы она затянулась еще хотя бы на пару секунд, я бы поспешила сменить тему разговора и извиниться за вопрос, вызвавший отнюдь не положительные эмоции.

— Он был моей первой влюбленностью… безответной влюбленностью, — тихо сказала она. — это было давно. Седьмой класс, он весь такой… милый, блин. Этим он и страшен: очаровывает, а после убивает.

— Прямо монстр.

— Прямо да.

Я прошла к кровати с почти законченным рисунком и забравшись на нее с ногами, еще раз пристально его осмотрела.

— Спасибо, что предупредила, значит постараюсь к нему не привязываться.

— А ты разве не уже? Знаю я вас, влюбляющихся в уродов, сейчас я лишь хочу смягчить удар, по-другому тебя не спасти.

Вскоре мы закончили разговор. Я пообещала, что буду с ним предельно осторожна, постараюсь не подпускать слишком близко и буду готова к его быстро остывшим ко мне чувствам.

Откинувшись на подушки, я вытянула перед собой листок, склонив голову к плечу, меняя ракурс обзора на картину. С нее на меня смотрел парень своим холодным, не живым взглядом. Обаятельная улыбка источала дружелюбие и теплоту. Милая ямочка на щеке говорила о том, что улыбается он много и всегда находиться в хорошем настроении.

Таким я его запомнила.

Сегодня я увидела множества интересных образов для рисунка, но этот мне запомнился больше всех. Это ничего не значит, просто было больше возможностей рассмотреть его.

Последующие три дня я старалась вникнуть в учебный процесс.

Это ужасно. Чувствую себя самой тупой в классе и это меня сильно пугает. Я не двоечница и не троечница. Я всегда училась на четыре и пять. В прошлой школе все было легко. Главное, не раздражать учителя, и иметь у них представление о себе, как об умной, хорошей девочке.

Здесь мало того, что программа совсем другая, какая-то более сложная, потому что у нас эту неделю, по словам учителей, повторение, а я ни одну из повторяемых тем не знаю даже, еще и учителя со мной не знакомы. Они не подойдут и не скажут: «Ой, ты что-то тут намудрила, исправь вот здесь и поставлю пять». Они ставят два, поскольку тему я не знаю и ничего путного в контрольной, понятное дело, не напишу.

С домашкой тоже все плохо. Из-за незнания темы я не могу понять и задания. Ответов в интернете нет, я искала. Занимаемся мы по какой-то особенной программе, задания нам придумывает специальная образовательная платформа в устройствах, которые выдала нам школа. Или нам выдают листочки с заданиями, которых, кстати, тоже в интернете не найти.

Если и дальше так пойдет, то вскорости я допрыгаюсь. Возьмут и выпрут из школы. Вряд ли таким как я здесь место.

Тревожить очень занятого отца совесть не позволяет. Я не представляю, как смогу подойти к нему и сказать: «Пап, спасибо, что устроил меня в эту гимназию, но ты думал о моих умственных способностях выше их настоящего уровня. Я не соответствую статусу твоей дочери, переведи меня в обычную школу».

Это позор.

Хорошо у меня было только с литературой и русским языком. По всему остальному плакало мое понимание.

За помощью я обратилась к Алисе, но успехом это не увенчалось. Она сказала, что с мозгами у нее все плохо и объяснив, она лишь больше меня запутает. Она пользуется шпорами и предложила достать их и мне.

Однако у нее есть какие-то знания и она представляет что и как надо делать, а меня даже шпаргалка с толку собьёт. Не привыкла я не понимать. Хотелось вникнуть в тему. Я всегда все сама писала на контрольных.

— Я не понимаю в чем проблема, у тебя парень — отличник. Попроси его с тобой позаниматься, он в помощи никому не отказывал, а у тебя вообще все привилегии. — участливо подсказала сестра.

С Филом мы не общались, только здоровались. Это заставляло Алису и Настю считать наши отношения подозрительно странными.

Они подошли ко мне на перемене. С ними были еще две одноклассницы: кудрявая девочка с каре и брекетами, ее звали Ева, и та самая подруга Насти, которая присутствовала на моменте зарождения всего этого спектакля. Ее имя — Ида.