Побочная Кровь (СИ) - Рома Валиса. Страница 66

– Ассандра, наконец-то я тебя нашёл, – чарующим голос прошептал иномирец, и даже сквозь грохот я услышала его, внимая каждому звуку. – Как же долго ты ко мне шла…

Выстрелы прекратились, и мужчина медленно поднялся, потянув меня за собой. Его мощные крылья с когтями на сгибах расправились, открывая нас на всеобщее обозрение. Кажется, я даже услышала чьи–то голоса, показавшиеся шумом воды на краю разума.

– Ты внимаешь мне? – спросил иномирец.

– Внимаю, – прошептала в ответ я.

Мужчина вновь улыбнулся, блеснув своими чёрными заострёнными зубами, способными разорвать всё что угодно. В горле встал комок, и я молча, даже не раздумывая, опустилась перед ним на колено. Если бы он попросил меня поцеловать его ботинки – я бы сделала это. Сделала бы всё, чтобы задобрить стоящее передо мной существо. Наверное, так себя чувствуют преданные хозяину псы, не задумываясь, откуда у них возникло это чувство.

И вновь эти голоса позади, которые говорят на своём ужасном языке. Краем сознания я понимала их, но не собиралась отвечать и даже слушать этот порченый язык. Каким он был корявым, грубым и неказистым. Как я на нём только говорила?

– Не пытайтесь воззвать к ней, – вдруг заговорил на этом ужасном языке мой иномирец, и я нехотя прислушалась.

Вновь щёлкнули оружия Змееносцев, но мужчина в белом – Оникс, подсказал разум – настороженно вскинул руку, не сводя с нас багровых глаз.

– Представься.

– Как ужасно звучит ваш язык… на нём не скажешь моё имя. Но раз вы не можете без этого – Кайон.

Кайон… я повторила это имя на нашем с ним языке. Оно и вправду так звучало в сто раз лучше. Вот только при мысли, что если эти существа узнают наш язык… язык Кайона… меня охватывала дикая, необузданная злость. Никто не посмеет говорить на нашем языке.

– Что тебе понадобилось от неё, Кайон? – как можно спокойней спросил Оникс, положив руку на плечо стоявшего рядом мужчины, чьи глаза пылали зелёным огнём. Он внушал мне ужас и знакомый трепет, но Кайон был сильнее.

– Она сама пришла ко мне сквозь миры и года… это должно было случиться, – изогнул губы в насмешке Кайон, взглянув на меня свысока, но я лишь смиренно улыбнулась ему. В синих глазах вспыхнули искры одобрения, и сердце забилось чаще. Я готова была сделать всё, лишь бы угодить Кайону.

– Её взращивали в стае, убирая слабых и негодных. Девочки мало когда выживали, но Гарпия… она прошла через всё. Её резали на части, но она продолжала жить. Ей меняли сердце, но она не умерла. Ей выдирали глаза, а она даже не кричала… альфа, которую изначально хотели убрать, и которая кровью достигла вершины. Пусть и прошло десять лет, но инстинкты в ней живы… она чувствует во мне силу. И готова ей прислуживать.

– Лжец, – сплюнул мужчина с зелёными глазами, и его губы приподнялись, являя клыки. – Она хотела получить помощь, а не быть твоей рабыней!

– Инстинкт не перебить ничем, – улыбнулся Кайон, продемонстрировав свои клыки. Повернувшись ко мне, он взял меня за руку, и я с готовностью поднялась, больше не ощущая тупой боли в животе. Двигаться стало куда легче. – Я двадцать три года уже в сознании, и успел изучить восстановившийся мир… и я знаю, как Содружество ревностно оберегает малочисленные виды. Я не буду лгать – мы с Гарпией последние, кто остался в сознании. – Тёплые мозолистые пальцы провели по щеке, задев вырезанный на ней узор. Кайон нахмурился. Узор ему не понравился. – Вряд ли Герцог позволит себе такое расточительство.

– Хочешь выйти отсюда живым? Отпусти Мэлиссу, – с поразительным спокойствием ответил Оникс.

– Какое ужасное имя вы ей дали… впрочем, оно лучше, чем ничего, верно, Мэлисса?

Я так и расцвела, когда он назвал меня по имени. В его устах это звучало волшебно. Что ещё мне нужно сделать, чтобы он называл меня по имени?!

– Зачем? – послышался рык со стороны зеленоглазого мужчины, от которого у меня мурашки по коже пробегали.

– Зачем? – не сдержал усмешку Кайон, приблизившись ко мне и крепко взяв своими ладонями за мои руки. Я не шевелилась. – Когда–то я был генералом… тем, чьё имя горело на выжженных планетах, кто владел армадой, способной заставить любого пасть ниц перед ней. Но всё забывается, и когда я очнулся, мир успел измениться. Не так, как я бы этого хотел… такой исход мне не понравился.

– И поэтому ты решил вновь взрастить свою армию? Армию, что будет беспрекословно тебе подчиняться? – не сдержал яда в голосе мужчина, чьё имя вспышкой отозвалось в голове – Ориас. На миг я словно вынырнула из дурмана, но голос Кайона заставил расслабиться.

– Ты весьма умён… Грандерил.

Мужчины застыли. Никто из них не представлялся перед Кайоном, однако он знал всех.

– Но знаешь ли ты, что это твой род нашёл меня и предложил создать армию нерушимых созданий по моему подобию? Год скитания, два на создание более совершенного гена, и десять лет на то, чтобы вырастить армию, подчиняющуюся моим приказам… Совершенную армию, которая даст отпор в случае новой войны… Эта дряхлая старуха – Мать Аай – слишком много возомнила о себе. Подожди она ещё пять лет, и опустилась бы на самое дно, не раскрывая рот по пустякам…

– И почему же этого не произошло? – осторожно спросил Оникс.

Глаза Кайона стали пустыми и жёсткими, а пальцы сдавили мою кожу. Я не замечала боль, с тревогой всматриваясь в лицо своего собрата.

– Потому что Минита захотела мира, убив всех, кто был на базе… взрослых, подростков, детей, эмбрионов… сто сорок три собрата Гарпии погибло. Триста ни в чём неповинных людей, работающих на Императрицу, испепелило огнём.

Я словно почувствовала запах дыма, который спустя миг пропал, вызванный давними воспоминаниями.

– Она и меня хотела убрать, но не смогла… я не прощаю. И не прощу ей этого.

Крылья Кайона угрожающе приподнялись.

– Ты хочешь убить её? – сощурил глаза Ориас. – Тогда спешу огорчить – Файю ты не найдёшь даже за сотню лет.

– Ты меня сам доставишь на неё, – оскалился Кайон, наклонившись ко мне и громко, чтобы слышали все, прошептав: – Приведи его сюда, Гарпия. Покажи им, какая армия была бы под моим началом.

Я взглянула на него, неторопливо кивнув и почувствовав, как держащие меня руки исчезают. Тут же защёлкали оружия Змееносцев, и ткань на спине с треском разорвалась. Тяжесть крыльев я не почувствовала, но ощутила их силу. Они могли прорезать броню Змееносцев так же легко, как нагретый нож масло.

С краю раздалась вспышка, но меня она не достигла – я уже была в другом месте, начав свой смертельный танец. Всплеск воды, выстрелы и треск камня наполнили зал. Тут было достаточно места для манёвра, но всё же я задевала концами перьев стены, когда рубила Змееносцев, не ощущая ничего, кроме желания как можно скорее угодить Кайону. Даже не обратила внимания, когда мне попали в бедро. Обидчик еще не успел прицелиться второй раз, как его отрубленная рука уже валялась на полу, а после прибавилась и голова.

Бой занял чуть больше минуты, но мне он показался непозволительно долгим. Последний Змееносец в своей бесполезной броне рухнул передо мной, разрезанный пополам и оскверняющий своей непонятной кровью пол этого храма. Я обернулась к Кайону, видя его немое одобрение в глазах и улыбку, ради которой готова была сразиться с сотней Змееносцев.

– Вот на что была способна моя армия, – с придыханием прошептал он. – Одна Гарпия чего стоит… наверное, Вселенная одарила меня, оставив её в живых.

Я улыбнулась ему, польщённая комплементом, и повернулась к оставшимся двоим мужчинам. Увиденное вдруг выбило из колеи: Оникс был смертельно бледным, держа в руках пистолет и не сводя с меня горящего взгляда, а Ориас… в его глазах был не ужас и не страх. В его глазах было разочарование и неверие. Почему они на меня так смотрят?

Я шагнула к ним, и Оникс выстрелил. Резкая боль пронзила плечо, заставив покачнуться и едва устоять на ногах. Горячая кровь пропитала рубашку, заставляя ткань отвратительно липнуть к телу. От второго выстрела меня спасло собственное крыло, пусть и неприятно запахло палеными перьями.