Красная галактика. Том 2 (СИ) - Деев Денис. Страница 33

Идея у Григория была очень рискованной. И если она вдруг провалится, он хотел спасти как можно больше кораблей. Закосы пограбят, да и уберутся из системы. А ГССР для дальнейшего существования нужны были боеспособные корабли, а не калеки.

«Дерзкий» до поля боя добраться не успевал. «Кирову» приходилось в одиночку отбиваться от трех десятков небольших аппаратиков, что впрочем для линейного крейсера не было большой проблемой. Его щиты спокойно выдерживали очереди, выпускаемые дронами. Но если бы по нему стреляли только они — дредноут планомерно всаживал залп за залпом в «Киров».

— Держись, родной, — бормотал Семенович, поддерживая крейсер и глядя на уходящий от него фрегат. Курс у того сначала выглядел так, будто «Ф-3» стремглав спасался бегством. Но только на начальном этапе траектории. Сделав широкую дугу фрегат устремился к вражескому кораблю. С другой стороны, к нему неслись в плотном строю истребители с «Орлицы».

Дредноут, как на то и рассчитывал Семенович, их проигнорировал. Что ему мог сделать одинокий фрегат? Или звено истребителей? Это мелочь, которую закосы не напрягаясь в порошок перетрут после того, как выведут из строя «Киров». И они вполне могли это провернуть, очередной залп дредноута сдул с «Кирова» щиты. По истребителям «защитники космоса» выдали жиденькую очередь, просто отпугивая их. «Ястребки», не разрывая строй, синхронно сделали бочку, избегая огненных трасс. Внимание наркома было приковано не к ним, Семенович не сомневался, что Стрелка своих от беды убережет. Но именно сейчас должен зазвучать финальный аккорд его дерзкого планы. И он запел-загремел! Вакуум звуков кончено же не передавал, но Семенович представил, как заревел включившийся на «Ф-3» одноразовый ускоритель. Фрегат, как и все корабли механидов, был оснащен им изначально. В те лихие пиратские времена механидам иногда требовалось быстро отступить с поля боя, чтобы не быть пойманными. При модернизации одноразовые ускорители убирать не стали, исходя из принципа «есть не просит — пусть будет».

Только сейчас фрегат не стал спасться бегством. А наоборот на боевом развороте понесся прямо на дредноут. На его перехват вылетело пару дронов, но их красиво срезало ПВО «Кирова». На дредноуте заподозрили что-то неладное. Одна из башен главного калибра развернулась к фрегату и выплюнула ему навстречу три плазменных шара. От двух «Ф-3» успешно отклонился, третий влепил прямо по щитам фрегата, которые тут же погасли.

— Отзови фрегат! Ты же парней на самоубийство отправил! — негодовала Стрелка.

Но Семеновичу было некогда было объяснять всем и каждому, что живого экипажа не фрегате не было. Это, в частности, объясняло, почему малыш не огрызался огнем. Прописать алгоритм огневого воздействия на дредноут просто не успели. Да и не нужно было в самоубийстенной атаке фрегата никакое воздействие. Он сам был оружием! Правда оружием одноразовым.

Ко всему прочему защитные щиты должны были сдерживать и физические объекты. Такие как снаряды рэйлганов. Да, те летели со скоростью неизмеримо большей, чем фрегат. Но зато у того была огромная, по сравнению со снарядами, масса. И долгое время контакта — лишившихся своих щитов «Ф-3» носом врубился в силовое поле врага. Пузырь поля начал сминаться, амортизируя удар. Нос фрегата же сначала раскалился добела, а потом от него полетели брызги и даже целые куски оплавленного металла. Но корабль продолжал вжиматься в силовой барьер, который расплавил его уже на одну треть. И он не выдержал! Щит лопнул и перед «Ф-3» появился новый барьер. Однако закосы не стали дожидаться, пока искалеченный корабль прожмет и его. Они обрушили на калеку огненный шторм. Фрегат не разлетелся, он просто испарился в этом адском пекле!

— Огонь! Огонь! Огонь! — Григорий проорал осипшим от волнения голосом на общем канале, — садите этомы гаду щит! Из всех стволов! Стрелка — приготовиться!

Семенович приберегал торпеды «Решительного» именно до этого момента. С носа эсминца к дредноуту устремились плазменные сгустки. За ними летели и фотонные торпеды с «Ф-1» и «Ф-2». «Киров» поддержал атаку залпами болванок, даже подошедший к полю боя «Дерзкий» начал хлестать дредноут тонкими нитками лазеров ПВО.

— По моей команде — пуск! — от «ястребков» к кораблю закосов протянулись дымные хвосты ракет. Пусть и мелочь, по весь флот ГССР вносил в общую копилку все что мог. До последней ракеты, до последнего лазерного импульса!

Слабенький ракетный удар «ястребков» оказался соломинкой, переломившей хребет верблюду. Второй силовой барьер дредноута приобрел молочный оттенок. Потом пропал. Но никаких непосредственных угроз факт отсутствия щита огромному кораблю не нес. Его броневой пояс мог с успехом поглощать удары до той поры, пока опять не начнут функционировать щиты. Эскадрилья Стрелки летела прямо на вражеский корабль как бы пытаясь повторить таран фрегата. Но врезавшись в крутой борт дредноута разом, истребители не добились бы существенного ущерба. Слишком легкие были «Ястребки», слишком хлипкая была у них конструкция. Однако Стрелка по яркому, но недолгому пути камикадзе отправляться и не собиралась. Подлетев практически в упор к борту, звено «Яков» распалось. Открывая радарам то, что они прятали под своими корпусами — два десантных бота. «Ястребки» разлетелись в стороны, а боты, погасив скорость, присосались к броне, как пиявки. В их головной части засияли миниатюрные солнца — заработали горелки, прожигающие броневые пластины.

— Внутри, — последовал стандартно краткий доклад от механидов. Григорий попросил пугзов прикрепить на плечо каждого четырехрукого воина по камере, чтобы хоть как-то контролировать продвижение штурмовой группы.

— Вывести на экраны изображения с камер! — на мониторе появилась мозаика из отдельных кадров с разных камер. Взгляд Семеновича заметался по ним. Товарищ нарком старался не пропустить ничего интересного. И механиды этого интересного насыпали с горкой.

Десант разбежался по коридору, беря ее под свой контроль. В дальнем конце перехода открылся люк в переборке. В проеме мелькнула троица закосов, которую тут же снес шквал очередей. Для абордажной операции стандартные гранатометы на верхних конечностях механидов были заменены на скорострельные излучатели. В итоге один механический жук мог выпускать до трех тысяч лазерных «иголок» в минуту. Взвод же создавал такую плотность огня, что камеры штурмовой группы слепли. На экранах «Решительного» мелькала каша из непонятного движения и черточек от энергетических выстрелов.

— Как-то можно отстроить технику? Ни черта же не видно! — возмущался Семенович.

Но дело была не в технике — обычно безмятежные и неторопливые механиды в боевом режиме начинали двигаться в четыре раза быстрее человека. И Семенович пожалел о том, что установил на механидов камеры. Изображение летело настолько стремительно, что наркома от этой круговерти начало подташнивать. Но он упорно вглядывался в видеоряд, пытаясь разобраться в происходящем и помочь Первому отеческими советами. Толку от этого было мало — кадр замирал лишь на доли секунды, во время прицеливания в очередного несчастного закоса.

— Блин! Да что там происходит?! — изводился Семенович от желания отдать какой-нибудь очень нужный приказ. Но механиды действовали на другом уровне рефлексов и этот уровень для Семеновича был недостижим.

Внезапно видеопоток со всех камер оборвался.

— Устранить неполадки, — железным тоном произнес Григорий, пытаясь им замаскировать свое беспокойство. Ведь сигнал мог пропасть в двух случаях — при возникновении технической неисправности. И при уничтожении всего отряда. Григорий подозревал, что закосы придумали какую-то ловушку — слишком легко механиды пробивали себе дорогу до рубки управления дредноута.

— Противник поднял щиты! — успокоил командир БЧ-7, — они полностью поглощают трансляцию от нашей штурмовой группы!

Лишившись источника информации Григорий встал перед нелегким выбором — продолжать ему обстреливать дредноут или нет? С одной стороны, битва еще далека до финала, дредноут еще не получил ни одного критического повреждения. С другой — обстреливать корабль, на котором находится твоя же абордажная команда затея не самая умная.