Власть мошенников - Аллен Роджер Макбрайд. Страница 7

Какого черта они оставили боевой корабль на месте? Одержимая любопытством, Люсиль бросила взгляд через плечо, проверяя, следит ли за ней гардиан-охранник. Слава Богу, гардианы увлеченно болтали друг с другом о вчерашней игре в покер. Люсиль поймала сигнал с «Левиафана» и прислушалась, прижав к голове наушники. Если повезет, она услышит уже понятный ей код.

— …Пока, Каррузерс. Увидимся через пару месяцев.

Люсиль удивленно подняла брови. Гардианы говорили открытым текстом! Никакого кода! Но такое происходило уже не в первый раз. Частные разговоры экипажа «Левиафана» занимали половину времени, отпущенного на связь.

— Пожалуй, да, Джонни. Отправляйся развлекаться, а я попытаюсь убедить этих олухов из Столицы прислать мне еще истребителей. Или хотя бы вернуть остатки моих людей. У меня уцелело меньше половины личного состава.

Любопытство Люсиль достигло небывалых высот. Похоже, беседовали два старших офицера, прощаясь друг с другом.

— …Что ты дергаешься? Они отстают от графика только на шесть тысяч часов.

— Ничего себе «только»! Слушай, если серьезно — будьте осторожны. Флот должен действовать под прикрытием «Левиафана». Мы не можем допустить разделения войск.

— Знаю, знаю — этак весь план боя полетит к чертям. Но приказ есть приказ. «Главный штурмовой флот должен вылететь по графику. Этот приказ не подлежит обсуждению».

— Да, слышал: «Все корабли, еще не готовые к полету, присоединятся к флоту позже», — закончил цитату второй голос. — Но, с другой стороны, это не так уж плохо: значит, нас отправят вместе с вами.

— Но «Левиафан» даже наполовину не готов к вылету!

— Я уже отговорил их. Хватил кулаком по столу в Адмиралтействе и заявил, чем они рискуют.

— Идиоты.

— Так что теперь все в по…

— Колдер! Прекрати витать в облаках, работай! — Один из гардианов наконец заметил, что Люсиль перестала нажимать клавиши.

Она пришла в себя и отключила канал связи с «Левиафаном».

Что бы ни замышляли гардианы, они уже начали приводить свой замысел в исполнение.

3

Июнь 2115 года. ОСГ «Ариадна»

Ромеро не мог сдержать возбуждения:

— Знаете, Густав, если говорить начистоту, я опасался, что после вылета главного штурмового флота «Ариадна» окажется ненужной и заброшенной. Но такого я даже не мог предположить! Теперь «Ариадна» и Застава приобретают жизненно важное значение! Такого еще не бывало. Уверен, это пойдет на пользу нам обоим.

Не отрывая глаз от разложенных перед ним бумаг, Густав только сдержанно кивнул и ограничился повторением в ответ каких-то общих мест. Мир вокруг только что изменился, изменения были необратимы и огромны, а этот дурень по-прежнему видел в них лишь удобный случай для собственного продвижения по службе.

— Да, сэр, понимаю.

— Все держали в строжайшем секрете, — продолжал Ромеро. — Они уже дважды присылали сюда самых видных экспертов, но это не помогло. Они не могут позволить себе третьей попытки — особенно теперь, в разгар войны, — но работу необходимо выполнять. Без нее никак не обойтись. Мы оказались незаменимы.

— Да, сэр, — отозвался Густав, не прекращая читать отчет. В нем содержалась невероятная информация — совершенно невероятная. — И это еще мягко сказано. Но что касается исполнителей работы…

— Решение уже принято, — перебил Ромеро официально-сухим тоном. — Впрочем, если вы хотите отказаться от назначения…

— Нет, что вы, сэр. Разумеется нет. Это неоценимая привилегия. Вопрос состоит лишь в выборе переводчика для такой работы.

Ромеро изобразил хорошо отрепетированную гримасу задумчивости и многозначительно кивнул:

— Да, выбор непрост. Выбор персонала — вообще самая трудная из задач. Но вы же бывший разведчик, у вас есть опыт в общении с… другими народами. Что касается пилотов и пехотинцев, я просто выбрал бы людей с лучшими послужными списками. А в отношении переводчика… должен признаться, я размышлял долго и упорно, прежде чем остановить выбор на ВИ. Проблема с секретностью очевидна, но вы будете рядом и сможете следить за ней. Кроме того, вы не сообщали о серьезных проступках ВИ, а вся наша идеология основана на том факте, что подобный сброд рано или поздно примет наши убеждения, единственно правильные и возможные, как только узнает истину. И потом, она лучший из специалистов.

Идеология? Он принял решение, основываясь на идеологии?

— Прошу прощения, сэр, но я не совсем понял. Я предполагал, что выбор был сделан в штабе. Выходит, персонал подбирали вы?

Утешало уже то, что не штаб допустил столь непростительной ошибки, но настораживала другая мысль — штаб приписывал слишком малое значение событию, перед которым должна была отступить на второй план даже война.

— Да, разумеется, — с достоинством ответил Ромеро. — Это обычная процедура — командующему часто приходится заниматься кадровыми вопросами.

— Конечно, сэр, но обстоятельства несколько изменились… И я бы не рискнул с уверенностью сказать, что знание нескольких языков предпочтительнее…

— Довольно об этом, лейтенант, — прервал Ромеро с решительностью человека, которому надоело выслушивать сомнения в собственной компетентности. — Мое решение было окончательным. Можете идти.

— Но ведь…

— Вы свободны, — еще резче повторил Ромеро. — Идите.

Из кабинета Ромеро Густав вышел в холодном поту. Новости были ошеломляющими. Невероятными. И такая серьезная задача была возложена на «Ариадну», поручена Ромеро! Этот осел был не в состоянии зашнуровать ботинки, не заглянув в инструкцию, а ему поручали серьезнейшую работу — только потому, что «Ариадна» обеспечивала связь с Заставой! Бесподобная логика! Очевидно, никому и в голову не приходило задуматься о значении операции. А назначить на такую должность не преданного гардиана, а ВИ, — каким же полным идиотом для этого надо быть! Как мог Ромеро уверовать в покорность ВИ?

Густав уже понимал, что совершил серьезную ошибку, отказавшись от намерения сообщать о каждом нарушении и проступке, допущенном ВИ, не говоря уже об их планах. Но в таком случае Ромеро счел бы нужным наказать виновных со всей строгостью, и в результате станция лишилась бы ценных работников.

И потом, такое не могло привидеться ему даже во сне.

Выслушав вызов, Люсиль решила, что ее арестовали. Густав подслушал разговоры на собрании ВИ, понял, что происходит, узнал, что она подключается к чужим переговорам. Но конвойный, пришедший за ней, передал только приказ явиться в кабинет первого помощника командующего станцией. Никому из ВИ еще не доводилось иметь дело с Густавом, и Люсиль не знала, чего ждать. Затаив дыхание, она нажала кнопку у двери в кабинет.

— Входите, — послышался из динамика высокий голос. Люсиль повернула дверную ручку и шагнула через порог.

Густав выглядел как обычно: слишком юный для своей должности, темноволосый, с умными глазами и лицом, которое от улыбки должно было становиться привлекательным — если бы Густав умел улыбаться. Его рост был чуть выше среднего, тело еще оставалось подтянутым, но на животе обозначился первый жирок. В целом Густав производил впечатление добросовестного полевого офицера, недавно переведенного на штабную работу.

— Садитесь, лейтенант Колдер.

Она подвинула стул и села.

— Спасибо.

— Итак, начнем с самого простого. Я не знаю и не хочу знать обо всех ваших заговорах, замыслах, планах и сборищах, и вы здесь оказались вовсе не потому. Все вы пленники — я говорю об этом напрямик, хотя мои слова противоречат принятой политике, — и шансов на побег у вас нет. Вы находитесь слишком далеко от дома, ваши возможности чересчур ограничены. Мне нет дела до ваших планов потому, что они не принесут пользы вам и вреда — мне. Вам придется провести здесь остаток жизни. Пока вы справляетесь со своей работой, у гардианов к вам нет претензий — по крайней мере, у меня, а это, если вы понимаете, одно и то же.