Тайна архангела (СИ) - Ветрова Лиля. Страница 64

— Конечно, можно, — ответил Михаил. Елене показалось, что в его глазах мелькнула, но тут же погасла улыбка. — Все дороги для вас открыты.

— Значит… Я могу попробовать?.. — спросила она, окончательно растеряв всю храбрость, но зато ощутив самую нужную ей надежду.

— Если хочешь, то конечно, — утвердительно кивнул Михаил. Девушка улыбнулась и отступила на свое место. — Так, я думаю, что у каждого из вас есть ко мне подобные вопросы, — сказал он ангелам. — Я предполагал, что мы пообщаемся тет-а-тет, но если вы хотите…

— Лучше все вместе!.. — хором воскликнули ребята.

Михаил спорить с новой формой не стал. Ужели ему самому не нужно было плечо рядом?..

Освободившись от своих обязанностей, Агнесс обняла на прощание детей и спустилась вниз, где ее при входе в детский сквер уже ожидал архангел. Он предложил ей ладонь, и помощница, сдвинув ножны на другое бедро, чтобы не мешали при ходьбе, взяла его под руку.

— Пешком пойдем? — предложил Михаил.

— Да, поговорим по дороге, — согласилась Агнесс.

Ангелы вошли на детскую территорию и, не торопясь, зашагали по вечереющим аллеям.

— Цветы я оставила ребятишкам. Они очень девочкам понравились, — сказала Агнесс.

— Пожалуйста, не жалко, — ответил Михаил.

— Как выпускники?

— Хорошие ангелочки. Впрочем, как всегда. И твой Илюша мне очень понравился.

— Вылитый Уриил в детстве, правда?..

— Ну, Ур никогда не был таким веснушчатым. Хотя, признаться, такой силищи я не видел уже давно.

— Я сама не ожидала, — отозвалась Агнесс. — Думала, что он может подпалить нас слегка огоньком, но чтобы такое… Все воздушные заслоны снес. Абсолютно неуправляемый удар.

— Попробуй управься с таким потоком божественного огня. Помнишь, как Ур в молодости полыхал и поджигал все вокруг?.. — напомнил Михаил. — И Илюша, хотя, конечно, не архангел, но, когда вырастет, может стать одним из сильнейших ангелов богопознания и любви.

— Очень на это надеюсь, — молвила Агнесс.

— Редко встречаешь столь ярко выраженное призвание в таком возрасте, — добавил Михаил.

Агни держала его под локоть, ступая каблуками по утоптанной земле. Справа и слева от парковой дороги высились деревья, на газонах шумно играли дети. Агнесс видела, что большинство слишком увлечены, чтобы обратить на них внимание, но некоторые видели пару издалека и, по их мнению, незаметно, начинали показывать пальцем на архангела и его помощницу и активно переговариваться. Агни улыбалась про себя, делая вид, что ничего не замечает, крепче сплеталась с рукой Михаила.

Вдруг откуда-то сбоку непонятно возникшая из-за древесных стволов вылетела на белесых крылышках крошечная белокурая девочка. Ни слова не произнеся, она очень обрадовалась и кинулась архангелу на шею, обнимая его двумя руками и прижимаясь к его щеке.

— Какая прелесть, — умилилась Агнесс, глядя на пушок золотых кудрей и голубизну глаз. Она погладила девочку по волосам, и та, отпустив архангела сначала одной ручонкой, а потом второй, перекинулась к ней.

— Красавица, — Михаил с улыбкой провел ладонью по кудряшкам и чмокнул девочку в макушку. Та, довольная, взвилась в воздух и полетела дальше. — А это ты в детстве точно, — сказал он Агнесс. — Хотя тоже не совсем: у тебя нос никогда курносым не был.

— Осталось теперь только тебя в детстве найти, — усмехнулась Агни.

Ангелы продолжили путь, держась за ладони друг друга.

— Видела светленькую выпускницу, которая стояла передо мной? — спросил Михаил.

— Да, — ответила Агнесс. — Классическая сестра милосердия. Рафаил будет рад.

— Я тоже сразу это понял, — молвил Михаил. — Вот только знаешь, что самое смешное? Она хочет служить у нас в войсках.

— Да? Интересно…

— Я теперь не знаю, как поступить. Отказать ей — значит обидеть, по характеру ясно. Но и счастлива она будет только у Ральфа. Как так получилось, не понимаю…

— Вообще, и правда странно. Обычно сестры видят своего архангела еще в школе. Тем более при такой яркой склонности к этому служению, как у той девушки…

— Ее Елена зовут. Она с самого начала порывалась ко мне обратиться. Видно, что горит легионом…

— Знаешь, что я думаю?.. — Агнесс подняла брови. — Она, скорее всего, просто влюблена в тебя. Ангелы Ральфа всегда были дружны с нашими. Вот взаимная тяга и отозвалась тем, что она хочет быть ближе к тебе. Но после того как она хорошо пообщается Рафаилом, я уверена, она захочет быть с ним, и вряд ли ее что переубедит.

— Твое чутье меня сегодня просто спасает, — улыбнулся Михаил. — Думаешь, все так просто?.. Но почему я? Тяга-то тягой, но все они меня почти не знают: я же не веду ничего в школе. Появляюсь только иногда…

— Во-первых, даже иногда бывает достаточно, — заметила Агнесс. — А во-вторых, когда ты приходишь к выпускникам, ты уже рассказанный герой.

— Тобой и воспитателями?

— Ты забыл про Габри. Я как-то сидела у него на уроке, когда он повествовал об архангельском бое…

— Долго смеялась?..

— Нет. Все было так серьезно, что дети сидели, затаив дыхание. Кто-то даже расплакался. Я после этой истории сама в тебя влюбилась еще раз.

— Надо почаще восстанавливать факты прошлого, — полушутя заметил Михаил. Агнесс видела, что его зрачки светятся улыбкой. — Вот только не понимаю, почему она не выделила для себя Ральфа, когда он вел у нее занятия?..

— Трудно сказать, — пожала плечами Агнесс. — Может быть, тогда в ней еще не открылись эти качества?.. Но это маловероятно… Надо спросить у Рафаила. Чувствует моя душа, что с теми уроками что-то неладное.

— Обязательно спрошу, — согласился Михаил.

Они сами не заметили, как пересекли детский сквер и вышли в райский сад. Михаил и Агнесс направились подальше от главных аллей гулять, гулять и гулять весь этот вечер.

Глава 24

— Мам, привет!..

— Как дела?

Мать повернулась к дочери. Марина стояла в дверях комнаты, безупречно расправив плечи. Никаких признаков усталости после дополнительных занятий, только какая-то мгла на лице и исходящая от всего силуэта сила.

— Хорошо.

— Не устала?

— Нет.

— Есть будешь?

— Да.

На этой короткой ноте Марина ушла в ванную. В квартире было жарко.

Стянув с себя надоевшую за день кофту, девушка бросила ее в бак для грязного белья и осталась в лифчике. Глаза Мары остановились на отражении в зеркале.

— Блин, что это, ума не приложу, — озабоченная, она вернулась к матери.

— Что? — мама переключила свое внимание на нее. Она встала с кресла и подошла к дочери, оглядывая голую кожу. — Когда это у тебя появилось?..

— Вчера заметила. Ерунда какая-то, не знаю, откуда взялась.

— Может быть, сыпь? — мама осмотрела возникший на теле дочери воротник красных пятен. — Болит?

— Может быть и сыпь! Кто ее знает, — хмыкнула Мара. Она подняла цепочку и коснулась «тернового» ожерелья, которое пролегло аккурат под серебром металла. — Не, не болит вроде.

— Врачу можно показать… Кремом смажь детским, — посоветовала мама. — Может, тебе крестик пока снять или на веревочку повесить?

— Нет уж, я скорее голову с себя сниму, — сдвинула брови Мара. — Ладно, пройдет само.

Последнее замечание помогало в жизни всегда. Марина пошла в комнату и надела футболку, дабы не напрягать себя и окружающих.

Вечер понедельника не стал тяжелым. Скорее он стал вихрем. Третий день Марина ходила в приподнятом состоянии, ощущая кожей каждое движение жизни. Ее восприятие обострилось, и из всего что было вокруг, хотелось выбрать для себя все. Ей казалось, что глаза открылись и физически, став больше и красивее, и интуитивно: вдруг она прозрела, решив, что пора наконец диктовать судьбе свои условия, и главное почувствовала, что способна на это. Теперь все будет по-другому. И взгляды на нее будут постоянной реальностью, а обращенное к чему бы то ни было желание заставит пойти дальше, чем она ожидала. Но самое основное, она начала дышать полной грудью, а не мотать час за часом в институте, а потом дома и на лавочке во дворе!.. Да здравствует свобода!..