Север&юг (СИ) - Семакова Татьяна. Страница 46

Мешок на голове, как ни странно, успокаивал. Хотелось верить, что убивать меня он не собирается, во всяком случае, пока я не делаю резких движений. И пока тот, кому уготована роль спасителя, играет по правилам.

Со вторым, правда, вышла неувязочка, но у меня есть почти сутки чтобы придумать план спасения. Сильно сомневаюсь, что после моих слов Кирилл выйдет на ринг ради моего спасения, а дальше… либо меня отпустят, либо попросту убьют. Проверять не хотелось.

Он перевесил меня через плечо, захлопнул багажник и сделал всего несколько шагов до ступенек. Звон ключей, звук открывающегося замка, очередные скрипучие петли. Запах затхлый даже в доме, как будто не живёт тут никто, как будто всё пространство вокруг — одно сплошное подземелье. Обманчивое впечатление, но я всё равно покрылась мурашками от страха. Кричать нет смысла, ни тут, ни внизу: никто не поможет.

«Сейчас он бросит меня в подвал и…» — успела подумать, а он вдруг начал подниматься по ступенькам.

«Туалет и душ, — простонала мысленно, — ну, конечно. Никакой это не подвал, это комната на первом этаже, в которой просто заложили дверь (возможно, ещё и окно, если таковое имелось) и прорубили вход со второго. Серьёзные приготовления ради комфорта пленницы».

Я слышала, как он открыл люк и приготовилась больно упасть, но услышала молящий женский голос:

— Отпусти меня. Прошу, отпусти, я никому не скажу, ты знаешь, что не скажу. Это не жизнь… из одного плена в другой… не будет счастья, ни тебе, ни мне не будет, слышишь? Ну, чего ты молчишь? — он не ответил и поднял меня с пола, ухватив за запястья, а девушка заорала: — Нет! Опять?! Ты спятил! Спятил! Ты больной на всю голову!

Я коснулась носками кед твёрдой поверхности, чувствуя, как соскальзываю вниз по стене, услышала, как скрипнула кровать, он убрал руки и я ухнула вниз, пока не приземлилась, отпружинив и начав падать спиной назад. Тихо взвизгнула и вжала голову в плечи, но девушка успела перехватить мои руки и дёрнуть на себя, не дав мне получить значительных увечий.

— Спасибо, — пробормотала, пытаясь встать с неё.

— Я сотворила монстра… — ответила тихо и даже не шевельнулась.

— Я бы тоже искала утешение в объятиях другого с таким-то мужем, — буркнула, наконец-то сев и стянув мешок с головы.

Красавица. Первая и единственная мысль, возникающая при одном взгляде на эту миловидную блондинку. Голубые глаза, пухлые губы с красивым чётким контуром, светлая кожа, как будто фарфоровая. Куколка. На месте Третьякова я бы тоже влюбилась.

— Мы знакомы? — удивилась, приподнимаясь. — Я бы запомнила, ты очень… — она запнулась и хмыкнула невесело: — Понятно. Надеюсь, у тебя есть кто-то кроме него.

— Я с твоим мужем не спала, — ответила тихо и села поудобнее.

— Нет? — переспросила удивлённо и приподнялась на локтях. — Тогда откуда ты знаешь Эда?

— Да я его видела только один раз, — поморщилась с отвращением. — Точнее, наблюдала, как он осознал, что тёщи уже больше полугода в живых нет.

— Придурок, — прошипела Лиза, сжав кулачки, но тут же расслабила руки и упала головой на подушку, пробормотав обречённо: — Впрочем, чего я ожидала… вышла за деньги, деньги и получила. С маленьким членом и раздутым эго, — она нервно засмеялась, содрогаясь всем телом, потом застонала, растирая лицо руками, резко убрала их и рявкнула: — Дура! — я дёрнулась от неожиданности, а она села и поморщилась: — Прости, это я не тебе. Крыша уезжает взаперти сидеть.

— Давай думать как это исправить, — слабо улыбнулась в ответ.

— Нечего тут думать, — скривилась девушка, — там такой засов на люке, как будто тут Халк заперт. Даже если вдвоём до него дотянемся — не открыть. Без шансов, сиди и жди, когда твой мужик тебя отобьёт.

— Мой мужик — Лобанов, — сказала хмуро.

— Тогда тем более не о чём волноваться, — заявила убеждённо.

— И я с ним порвала, — добавила тихо, опасаясь, что нас могут услышать, — аккурат перед похищением.

— Поругались? — спросила с надеждой.

— Я назвала его переходником к чему-то действительно важному. Ну или типа того.

— Вот же… — поморщилась Лиза.

— Ага, — брякнула, скривившись. — Дело — труба.

Её лицо вдруг сделалось похожим на камень. Как будто статуя, высеченная из мрамора. Спокойная, решительная, в глазах холод.

— Я поставлю ему условие, — сказала стальным тоном, — точнее, сделаю предложение, от которого он не сможет отказаться. Не переживай, ты выйдешь отсюда.

— Это крайняя мера, — сказала осторожно, — давай подумаем, как выбраться обеим.

Она слабо улыбнулась и кивнула, тут же отведя взгляд, совершенно не веря в то, что выход есть, а я села поудобнее и осмотрелась.

Во-первых, было светло: под потолком висела одинокая лампочка на толстом проводе. Лена была лишена и этого. Во-вторых, присутствовал стол. Парень явно внёс коррективы в это скромное жилище, чтобы Лизе было комфортнее. И позаботился не только о её досуге (приличная стопка разноцветных журналов и несколько книг, разбросанных как попало), но и о полноценном питании (фрукты, сладости, еда из ресторана). А ещё — столовые приборы. Ложка, вилка, нож. Хороший, с деревянной ручкой, зазубринами и острым кончиком, приготовлен специально для стейка, оставшегося нетронутым.

— Ты не могла бы разрезать стяжки? — попросила ненавязчиво.

— Точно, — поморщилась, тут же поднимаясь.

План родился мгновенно и был совершенно идиотским, но альтернатива для нас обеих манила ещё меньше и, едва сверху послышались шаги, я крепко схватилась за рукоятку ножа. Будет только одна попытка.

Конечно, нечего было и мечтать, что он высунет, ну, скажем, голову (парень до сих пор наивно полагает, что можно остаться инкогнито, купаясь в «Саше»), но и руки с телефоном, чтобы сделать снимок, было достаточно. Именно на это и был расчёт, на самом деле.

Я замахнулась в то же мгновение, как открылась крышка люка, вложив в этот бросок всю силу, что у меня была, и тут же кинулась к стоящей со сцепленными в замок руками (возле поднятой на две ножки и приставленной к стене кровати) Лизе. По отборному мату и упавшему на пол телефону поняла, что в цель всё-таки попала, ухватилась за ножку кровати, чувствуя, как Лиза выталкивает мою ногу, и практически взлетела наверх, что крайне не понравилось мужчине, ухватившемуся за нож.

— Не вытаскивай! — взвизгнула, увидев, что попала в запястье, но он всё равно это сделал.

Кровь хлынула из раны, здоровой рукой он полез за спину, но дожидаться, когда он меня пристрелит, я не стала, толкнув его в люк.

Лиза взвизгнула, парень ударился о ножки кровати, упал и затих, а я свесилась сверху, морщась от досады.

— Он… — пробормотала побелевшими губами Лиза.

— Да чёрт его знает… — буркнула, вновь спускаясь по кровати. Нащупала пульс на шее и выдохнула с облегчением: — Жив.

Оторвала лоскут от простыни, порвав ткань вилкой, перетянула рану на руке и подошла к кровати, сцепив руки и скомандовав:

— Валим!

— Ага! — обрадовалась Лиза, бросила беглый взгляд на парня и состроила такую жалостливую мордочку, что я поняла совершенно отчётливо — не валим. — Да ну как же я его тут… одного… вдруг умрёт, а? Он же всё это из-за меня…

Я поморщилась и наклонилась над парнем, шаря по его карманам. Нашла ключи от машины и вернулась к кровати, попросив:

— Подсади.

Лиза покивала со стоящими в глазах слезами, вновь помогла мне выбраться и почти продержалась до того момента, как я вышла из комнаты, прежде чем разреветься в голос.

— Лучше бы ты умер! — услышала сквозь всхлипы и провела одной рукой по другой, прогоняя волну колючих мурашек.

Медленно спустилась вниз, оглядывая скромное убранство крепкого бревенчатого дома, не знающего хозяйской руки, переполненная необъяснимой обидой за человека, пытающегося меня убить. У входа увидела свою сумку, нашла телефон, увидев пропущенный от Брагина, и сунула его в карман, отправившись дальше.

Вернулась с аптечкой и свесилась из люка, спросив удивлённо: