Кровь земли (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич. Страница 24

Ролан расправил плечи, повреждённую ладонь спрятал за спину. Кэрис звонко засмеялась, ухватилась за волосы брата. Оглядел белых от ужаса и шока людей, шагнул к ним, властно бросив:

— Ведите меня во дворец.

Няньки без вопросов посеменили вперёд, часто оглядываясь и протирая глаза. Не веря, что юная принцесса ещё случайно не оторвала ему голову. Стоило выйти на главную улицу, как за Роланом образовалась толпа, ещё не отошедшая от представления с Подгорным Королём. Кэрис, по-видимому не привыкшая к такому вниманию, заёрзала, нервно оглядываясь и улыбаясь. Кто-то бросил под ноги Ролану цветы. Целую охапку полевых цветов. Ромашки, одуванчики и незнакомые ему крошечные, голубоватые цветки.

Ролан закусил губу.

Глава 27

Трэртон построен на склоне горы, часть которой пошла на плиты и блоки. Тёплый ветер с моря бродит по улицам. Запутывается в кронах деревьев, посаженных через равные промежутки. Подхватывает капли воды с фонтанов и швыряет в толпу. Кэрис сидит на плече Ролана, как на стуле. Одной рукой держится за голову, а второй помахивает людям вокруг. На лице ребёнка цветёт улыбка, босые ножки постукивают пятками по груди, выбивая плотный стук. Будто под рубахой не плоть, а толстое дерево. В один момент девочка звонко рассмеялась, поймала брошенные цветы и воздела над головой.

Она счастлива.

Детское счастье заражает взрослых, и Ролан невольно ощутил, как губы раздвигаются в улыбке. Боль в искалеченной кисти утихает, затаивается, как бешеная крыса, выжидающая момента вцепиться. Лица людей светятся надеждой, нездоровой, будто лихорадочной. Они вымотаны морально, осознал Ролан. Новая, своя по праву, но чужая по духу земля. Другой образ жизни, другая реальность бытия.

Каждый из них, гордый степняк, взращённый на историях о чудовищной битве. О проигрыше предков и огромных жертвах. Живший мечтой вернуть из земли. Но получив искомое, осознавший, что он здесь чужой.

Они не знают, как им быть.

Они не понимают.

Они измучены постоянной враждой с дворфами и застарелой ненавистью. Своей на всех и всех, направленной на них.

Ролан зажмурился, в попытке взять мысли под контроль. Что он может дать им? Войну? Нет, он любит Лу, и такой жест сильно огорчит её! Более того, война с империей обернётся истреблением людей.

Тугой жгут страха обвил хребет и хлестанул в затылок. Он не может дать им ничего кроме бойни! Его зачали для убийства, его растили для убийства! Тренировали и натаскивали убивать. Дайте ему врага из плоти и крови! Ролан сокрушит его, обагрит кровью землю на сотни лиг!

Челюсть кольнуло болью. Парень на ходу коснулся кончиками пальцев. Вспомнил удар отца и его слова:

— Думай своей головой.

— Что?

Голос Кэрис вспорол пелену мыслей и Ролан вздрогнул, поправил сестру на плече и поднял взгляд.

— А?

— Ты что-то сказал, но я не расслышала.

— Ничего... — Пробормотал Ролан, краска бросила в щёки. Неужели он думал вслух? — Так, задумался.

Девочку ответ удовлетворил в полной мере. Она, в которой раз, обвела толпу взглядом и осторожно, будто боясь, шепнула:

— Сильно болит?

— Нет... уже перестало.

Ролан бросил взгляд на ладонь, сбился с шага и медленно поднял перед собой. Кэрис шумно выдохнула, а глазки расширились от восторга. Тонкие кости, смятые детской хваткой, встали на место. Плоть слегка красная, но вполне здоровая и целая, только между большим и указательным пальцем видна запёкшаяся кровь. Ролан озадаченно сжал кулак и медленно разжал, по одному пальцу.

— Здорово! — Выдохнул Кэрис и Ролан почувствовал, как она дрожит от волнения. — Братик, ты крутой! Я действительно могу играть с тобой! Ура!

— Да... я же обещал. — Сказал Ролан, продолжая рассматривать кисть.

По всей видимости, мать ему рассказала далеко не всё. Очень похоже на неё.

***

Дворец высечен в остатках скалы. Архитекторы вписали прямые грани стен в сохранённый ландшафт, играя на контрасте. Башни выступают из породы, будто не до конца выточены, мрачно-торжественные и внушающие трепет. От города отделяет гранитная стена из блоков размером с коня. Подогнанных так плотно, что между и волос не просунуть.

Толпа отхлынула, а Ролан со «няньками» Кэрис прошёл под широкой аркой. Под сапогами загремели плиты из шершавого камня, проложенные полосами обсидиана, сверкающими под лучами солнца. У входа их встретил встревоженный старик, огромный, как Йор. Одетый в простые штаны с широким ремнём и белую рубаху, распахнутую до середины груди. Свет запутался в море курчавых, седых волос, покрывающих выпуклую грудь.

При виде Ролана губы старика сжались в тонкую линию, а глаза сузились. Заиграли желваки, а ладонь хлопнула по поясу.

— Дедушка! — Закричала Кэрис и соскользнула с плеча.

Брат едва успел поймать за пояс и поставить на землю. Девочка стремглав бросилась к деду, распахнув объятия и в двух шагах резко остановилась. Потупила взгляд и опустила руки. Старик, кряхтя, нагнулся и потрепал внучку по волосам. Волосы его при этом полностью скрыли лицо, будто серебряный шлейф. А когда выпрямился и откинул их за спину, на лице заиграла тёплая улыбка.

— Приветствую! Сын Орландо!

Ладони столкнулись с отчётливым стуком. Стариковская плотная и сухая, кричащая о былой мощи. А вот рукопожатие оказалось сдержанным. Старику уже нечего и некому доказывать. Он прекрасно знает свою силу, а проверять чужую не хочет.

— Я сразу тебя и не признал, глаза уже не те. Меня зовут Галахад, один из королей Степи.

— Ролан. Просто Ролан.

Галахад вгляделся в лицо парня, подвигал бровями, густыми и толстыми, как две гусеницы. Широко улыбнулся, демонстрируя крупные зубы благородной желтизны.

— Так, ты получается, брат моей внучки.

— Да, это так.

— А значит, в какой-то мере, мой внук!

Прежде чем Ролан успел осознать, медвежьи лапы сомкнулись на спине и прижали к груди похлопывая. Он хотел было вырваться... но тело не подчинилось, а в груди лопнул бурдюк с чем-то тёплым. Сколько раз его обнимали? Не мало... но почему такое чувство появилось только сейчас?

Его обнимала мать, но в этом не было любви, только расчёт. Физический контакт, не более. Обнимал Йор, но это было сочувствие или приветствие. Обнимала Луиджина... но то объятия желанной женщины, которая сама желает! Эти же объятия тёплые и крепкие, полные радости... отеческие.

— Ха! Крепкий малый! — Прогудел Галахад, отстраняясь и хлопая по плечу. — Это хорошо!

Ролан почти потянулся за ним, лишь продлить это чувство, но во время взял себя в руки. Он уже не мальчик, мужчина! Скоро и сам будет так обнимать, своих детей!

— А ну, дети! — Продолжил старик, разворачиваясь к входу и взмахивая рукой. — Пошли поедим, Жизель всё равно пока занята!

— Что-то случилось? — Спросила Кэрис, забегая вперёд деда.

— Да опять этот коротышка заявился. — Отмахнулся Галахад, протискиваясь в проход.

Ролан неуверенно шагнул следом.

***

Луиджина столкнула очередную фигуру с доски. Перевела взгляд на стоящую перед столом Великую Тень. В кабинете тихо, за окном вязкая летняя ночь. Единственный источник света, керосиновая лампа на столе. Мягкий свет заливает стопки бумаг, пустые чернильницы и разбросанные перья с чёрными кончиками. Удлиняет и сгущает тени за пределами освещённого круга.

— Представляешь, — сказала Тень, — ещё один участник погиб. Тот самый, что направлялся в северную провинцию.

— Вот как? — Притворно удивилась Луиджина. — Какая трагедия, как это случилось?

— Зарезали в таверне недалеко от Клыков. Убийцы скрылись в лесу, но вот незадача. Спустя всего полчаса, они будто лопнули изнутри!

— Правда? Вот действительно странность, увы, нам никогда не разгадать эту тайну, тела наверняка растащили дикие звери.

— Да, это так.

— А как там... Ролан?

— Прекрасно. Встретился с сестрой и сейчас обедает в малой зале Твердыни. В окружении семьи. Идиллия. У меня почти слёзы от умиления навернулись.