Черные начала. Том 8 (СИ) - Кири Кирико. Страница 48

— Да, — кивнула она.

— Если опять что-то подобное произойдёт, просто ловишь и обезвреживаешь. Всё. Пока не прикажу, не убиваешь, только если тебе не угрожает от этого человека смертельная опасность, договорились?

— Да.

Она настолько односложно отвечала, что я был даже не уверен, что Джа понимает, о чём я вообще говорю. Мне даже стало казаться, что я совершил ошибку, поддавшись порыву её забрать с собой, так как миленькая с виду девочка была просто программируемой машиной для убийств без эмоций.

Терминатор на культивационный манер.

Или на неё так повлиял переход на уровень Послушника Вечных? Ведь это там часть людей лишается окончательно человечности, превращаясь в бездушных культиваторов. А зачем человечность той, кто создана для убийства других?

Теперь я сумку держал в руках, и это было ради самих воришек, так как Джа бдела и бдела очень хорошо. Я видел, как бегает её взгляд, выискивая опасности. Не как обычных людей — она уже знала, куда надо смотреть и откуда стоит ждать опасность. Её очень хорошо натаскали. Страшно представить, во сколько обошлась покупка ради меня.

На рынке найти общий язык с продавцами оказалось не так легко. Многие, едва поняв, что я не их клиент или переставали реагировать или просили не мешать пустыми разговорами. Поэтому пришлось пойти на хитрость, покупая что-нибудь и одновременно начиная разговаривать.

Тут поговорил, там поговорил и вот у меня целый гардероб женского нижнего белья, десяток бутылок алкоголя и ещё немного по мелочи. Закупился короче от бога блин.

Но с другой стороны, мне подсказали, где можно поспрашивать о наёмниках. Не конкретно о Сурсиме, а вообще, узнать о них. Правда теперь пришлось уже обходить бары, попутно между делом заказывая то тут, то там по рюмке, пока один из барменов в процессе выполнения заказа наконец не дал мне нужную информацию.

— Охотники за головами, — сказал он, наполнив стакан.

— Охотники за головами? ­— переспросил я. — Не наёмники?

Мне казалось, что это одно и то же.

— Нет, наёмники — это те, кто всё подряд делают, а эти ребята ищут конкретных людей и с конкретным приказом на каждого. Они очень суровые ребята, и если им тебя заказали, будь уверен, они тебя притащат.

— Всё настолько плохо?

— Смотря с какой точки зрения посмотреть, — пожал бармен плечами. — Тут наоборот, они настолько хорошо работают, что найдут любого.

— Это да… — пробормотал я. — А как их найти?

— Найти, — удивился он.

— Да, найти. Как?

— Ну… обычно они тебя сами находят.

­— Но есть же место, где они собираются и где их можно нанять, нет?

Он окинул меня взглядом, после чего пожал плечами.

— Я могу подкинуть местечко, раз вам нужны такие люди…

Он постучал пальцем по барной стойке, и через мгновение несколько золотых монет уже были в его кармане, а я получил адрес одной забегаловки, где мог встретиться с этими… охотниками за головами.

Надо сказать, что плутая по лабиринтам между глиняных домиков, я всё чаще ловил себя на мысли, что вот она романтика ближнего востока. Эти козырьки из ткани, лавки, люди в одежде арабов, дома, крики, толпа…

Правда никакой романтики я не чувствовал, но чувствовал, что хочу уже поскорее разобраться с этим вопросом и вернуться обратно в пустыню, так как такое количество людей действовало на меня как-то угнетающе.

Место, о котором говорил тот бармен, нашлось далеко не с первого раза. Пришлось немного поплутать, чтобы найти его. небольшая забегаловка спряталась в узенькой улочке, где едва-едва пройдёт один за грязной едва заметной дверью, которая вела в цоколь.

— Так, Джа, стой здесь и никого не выпуская, ясно? Можешь впускать, но не выпускай.

— Я поняла.

— И никого не трогай.

— Да.

Отлично, кивнул я и вошёл внутрь.

Хотел бы я сказать, что вау, какое это место и так далее, но… здесь всё было по классике жанра. Под светом масленых ламп я оказался серди самого обычного сброда, который расселся в тени по углам, обсуждая свои дела. Они лишь скользнули по мне взглядами, после чего вновь вернулись к своим делам.

Я же сразу направился к хозяину этого заведения, который стоял у большой металлической печки, что-то на ней жаря. В грязной одежде с не мнее грязными руками на моих глаза, плюнув на пальцы, мужик быстро перевернул кусок мяса. Может у него слюна дезинфицирующая, конечно, как знать, но что-то мне подсказывает, что так делать нельзя.

— Чего хотел? —­ грубо спросил он, едва я подошёл ближе.

— Я ищу Сурсима, слышал о таком? — негромко спросил я.

— Если я и слышал, то чего должен тебе об этом рассказывать, — посмотрел он на меня. — Давай проваливай из моего ресторана, пока тебе руки не сломали. Здесь тебе не место.

Как грубо. А я тоже так могу.

— Слушай меня внимательно, чмо на курьих ножках. Или твоя рожа займёт место этого мяса, или ты мне сейчас отвечаешь на вопрос, — тихо произнёс я.

Эффект, надо сказать, я всё же произвёл, а именно привлёк его внимание. Правда его взгляд через мгновение скользнул мне за спину, и тут же Люнь пискнула, что у нас сзади гости, как стало понятно, что он всё же хочет приложиться к печке.

Шаг назад удар под дых одному, пинок пяткой в колено другому, ломая его, после чего хватаю за голову первого и со всего маху бью об стол, вырубая. Второй, уже заливаясь криком, отлетает в аут следом с удара кулака. Это было настолько быстро, что повар даже рта раскрыть не успел, а я уже стоял перед ним.

— Третьего шанса ответить не будет, — негромко предупредил я урода, и надо же, в его глазах сразу появился раболепский страх.

Вот что за люди? Уважают только силу и, будто не имея гордости, тут же склоняют перед ней голову. Вот мне было бы за подло так унижаться, а тут…

Мне потребовалось около часа, чтобы добраться до нужного места. Самый обычный зловонный гадюшник, где могли утолить все твои плотские запросы. Эдакий бордель на арабские мотивы, который выполнял всё те же функции, что и везде, но выглядел куда более стрёмно.

В этом месте громко играли музыканты, сидели на коленях у пьяных клиентов пытающиеся выглядеть пьяно женщины, иногда невзначай оголяя грудь, носились разносчицы, ругались и спорили мужики. И естественно, все бухали.

Вонь, когда я вошёл, стояла такой, что глаза заслезились.

— Да уж… обожаю такие места, сразу чувствую, что дно не пробито… — пробормотал я, оглядываясь.

— Как мы узнаем, кто этот Сурсим?

— Спросим. А если попытается сбежать, его там Зу-Зу с Джа спеленают сразу.

Я окинул взглядом зал.

Ужасное место, если честно. Здесь всё было сделано будто специально под свинарник, такой максимальный свинарник, чтобы оскотинть людей настолько, насколько это возможно. Они здесь бухали и тут же ипались, некоторые прямо за столами. На моих глазах двое и вовсе начали друг друга мутузить так, что зубы в разные стороны полетели.

И мало кто и них походил на нормального человека. Максимальные уголовники: лысые, перекаченные, грязные, с рожами, на которых было видно лишь минимальные интеллектуальные способности типа пожрать и посрать. Ну ещё поипаться. Более сложная информация вряд ли воспринималась и воспроизводилась.

Иногда я всё же разделял взгляды Люнь — исчезни они все, и мир стал бы заметно чище. Эти точно ничего хорошего в мир не принесут.

Ладно, идём искать их.

И я двинулся через зал, шагая по корке уже засохшей грязи, которую здесь не отдирали, судя по всему, годами. Ловко увариваясь от шатающихся тел, всяких случайных пьяных взмахов и снующих повсюду женщин, которые то ли официантки, то ли местные жрицы любви, я двигался в самый дальний край зала, где разливали пиво, когда…

— И я этой черноволосой суки ботинком прямо под рёбра и заехал! — рассмеялся он. — Видели бы вы её лицо, я думал, она прожжёт песок под собой, так смотрела на меня.

Возможно… возможно я слишком мнительный, но теперь, когда слышу слова черноволосая или сука, то почему-то мне кажется, что речь именно о нашем неуловимом клиенте из дальних империй.