Армия Зла (СИ) - Корнелий Луций. Страница 16

Я снова потихоньку засыпал, погружаясь на этот раз в исключительно собственные сны. Тягучие дремотные образы поглотили мое сознание, как смоляная яма мамонта. Все рубильники замерли в положении "откл". Среди иллюзорных зыбких миров, путанных мыслей и чужих голосов прозвучал один настоящий. Системное сообщение:

"Запрос подтвержден. Новые воины в вашей армии".

Но я тогда не смог различить сна и яви. Сообщение быстро затерялось в памяти. Утром мои усилия больше были направлены на Чужой Сон о Шанире. Системное сообщение было благополучно забыто.

С утра я вызвал Луну из ее трюма. Одета она была в то, что мы добыли при побеге. Видимо гостеприимство Стилиона на нее не распространялось.

— Кто такой Данар? — спросил я, не поднимаясь с кровати.

— Заправила в Геларде. Их временный вождь.

— Временный?

— Они вождя выбирают. Самые богатые люди. Данара выбирают уже много раз. — в голосе её начинало сквозить раздражение. То ли бесило, что я не соизволил встать, то ли просто не очень Кровавая Луна любила шевелить извилинами лишний раз.

— Он брат Геора… — вздохнул я. — Геор говорил об этом на пиру. Теперь вспоминаю. Скажи, а в Геларде были маги, ведьмы, гибриды и так далее кроме тебя?

— Кто-то из Ножей, всякая мелочь: гадалки, зельевары, шаманы. Этот город полон всякой шушеры.

— Я про серьезных и опасных колдунов на службе у Данара.

— В Геларде не долго была. — усмехнулась Луна. — Мне быстро нашли хорошую работу. Сцапать одного ленивого имперца. Хочешь спросить — так подойди.

— Открой тумбу у кровати. — посоветовал я. — Там мне целый винный погреб оставили и кучу жратвы.

Луна последовала совету, начав опустошение стилионовых щедрот. Я же думал о сне… Геор фактически поставил венаторов, эльфов и неких "головорезов Данара" в один ряд. Совпадение или на службе у младшего брата вождя тоже есть особые юниты?

— В Геларде много колдунов, по твоим словам… — рассудил я. — И венаторы их не режут?

— Гелард сам по себе. Там сильны Ножи. Город зависит от моря. Без дружбы с Ножами им будет плохо.

— Ясно. — прикрыв глаза, я повернулся на бок, чувствуя как озноб простуды неприятным холодом вымораживает ноги. Рядом шумно трапезничала ведьма. Вряд ли она согласилась бы снова побыть для меня живой грелкой. То ли дело Касс..

Меня накрыло какое-то щемящее тоскливое чувство. Вслед за Касс вспомнились все остальные. Я был разделен со своей армией больше чем на месяц. Теперь шансы на воссоединение наконец то довольно велики. Однако насколько там все изменилось? Не разложилась ли дисциплина? Не пропали, погибли или ушли со службы ключевые командиры? После победы над Кринтарами мой авторитет находился на пике. Не прогнил ли он за время отсутствия? Это были дурные мысли, навеянные болезнью, однако избавиться от них не так уж просто.

Путешествие на пентере заняло около недели. От простуды остался лишь небольшой насморк. Поджили сбитые ноги, так что ходить можно было уже не чертыхаясь на каждом шагу.

Дважды сработали Чужие Сны. Мне показали сцену смерти Аргаила в темнице. Затем я видел кого-то из центурионов в момент, когда по лагерю расползались слухи о моем похищении. Похоже чуть было не вспыхнули беспорядки. Я видел образы шумящей толпы и, кажется, Поция, который пытался взять людей под контроль. Оставалось надеяться, что у него получилось.

Кроме отдыха время на корабле я проводил беседуя с Доктонием и Стилионом. Особенно меня интересовали познания венатора в области магического.

Про разделение магических сил на хтонические (они же стихийные), божественные и демонические я уже знал. Луна, к примеру, черпала могущество из окружения. Ветер, проточная вода, а ещё лучше буря и штормовые волны. Демоны же питались силой Великого Пламени, внешнего источника энергии, находящегося за пределами мира. В Порченых Землях был своего рода портал, через который сверхъестественное могущество наполняло мир. Там демоны быстрее восстанавливали энергию, а подавление на них работало хуже.

— Великое Пламя крайне могучая, но одновременно самая грубая из сил. — поучал Доктоний. — Существуют сотни видов монстров, гибридов, нелюдей и колдунов, черпающих силу в стихиях. Очень большое разнообразие способностей. Демоны чаще всего умеют три вещи: сжигать, манипулировать плотью и поднимать умертвий. Даже новопризванный что-нибудь из этого списка может проделать на потеху публики.

— И воскрешать трупы так легко для них? — уточнил я.

Жаль, что мой пока этого не может.

— Не воскрешать. — поправил Доктоний. — Создавать умертвия. Этот черное дело во многом противоположно воскрешению. Демоны легко учатся подобной гадости. Они видят мир иначе. Могут различать некие тонкие энергии.

Я вспомнил Эйлит и её опыт жизни в симбиозе с Сердцем Мира.

— Человек, зверь или монстр умирая после себя оставляет тень. Некий след. Невесомый, слабый, невидимый глазу. — рассуждал Доктоний. — Что с ним происходит дальше? Тут мудрецы расходятся… — лукаво улыбнулся венатор. — Оптимисты думают, что эти тени уходят к богам, а некоторые великие люди даже могут стать чем-то схожим с божеством. Потомки им пытаются помочь. Приносят жертвы, возводят храмы. Но есть более мрачная точка зрения… Как уходят в землю кровь и плоть, так и тени исчезают со временем. Кто прав? Каждый это проверит однажды на себе. Но заговорился. Вы, орел наш, про умертвий знать хотели. Если в тень усопшего аккуратно вливать могущество Великого Пламени, то можно заместить его ушедшую жизненную силу энергией демона. Так получаются умертвия. Останки тела и слепок духа, наполненные чуждой магией. Ужасный монстр. Некоторые из них существуют недолго, другие питаются силой призвавшего, но бывают и постоянные умертвия. Сам Шан-Асол отчасти подобный монстр, но, говорят, ритуал его возвращения к жизни был особым. Тут не подскажу. Лично не знакомы. Есть теории, что Шан-Асол на самом деле мертвец-марионетка в руках своих последователей. Кому верить? Только Теус разберет.

— Насколько умертвия опасны? В бою?

— Кто о чем, а стратег о войне. — усмехнулся Доктоний. — В силу призвания мне приходилось иметь с ними дело. Огонь, соль и серебро помогают, но даже с их помощью вернуть мертвеца в могилу не просто. Подавление хорошо работает. Обычным же людям придется изрубить тварь на мелкие куски и даже это не гарантирует победу.

Физическая сила умертвий позволяет голыми руками ломать крепкие доски и гнуть железные прутья. Своих жертв они рвут на куски. Их присутствие вселяет ужас в сердца людей и животных. Лошади паникуют. Умертвия не знают страха, усталости и не требуют пищи. Заманчиво звучит, да?

— Это риторический вопрос. — с достоинством ответил я.

Любому, кто знает военное ремесло, покажется, что он только что заслушал описание идеальных солдат.

— Со всем уважением, не советую. — вздохнул Доктоний, отхлебывая травяной чай. — Гробница хорошо умеет обращаться с умертвиями. Но брать их в армию? На войне случается много… неприятного. Насилие, пытки, убийства невинных. Однако нет в мире более жестокого поступка, чем обратить человека в умертвие. Они страдают. Каждое мгновение, каждую секунду. Маги годами учатся использовать Великое Пламя. Слышал, что нестерпимые муки им приходится перенести. Многие не выживают. Для обученного мага любая простая боль что укус комара. Поэтому всегда говорю ученикам — колдуна бей в голову.

Я вспомнил смерть адепта Деста. Его пронзили дротиками, а он продолжал сопротивление, не обращая внимания. Теперь ясно почему.

— Великое Пламя чуждая нам сила. Как плоть воспаляется от инородного тела в ране, так и дух страдает от раскаленной энергии демонов. Умертвию же выжигают естественную жизненную силу, заменяя её магией. Эти твари источают отчаяние, ненависть и боль. Даже самые верные войска рядом с таким союзником быстро задумаются о смене стороны. Лучше не надо. Демоны, монстры, чернокожие ведьмы? Почему бы и нет. Многим нравится экзотика. Умертвия? Это гадость, которую лучше никому не видеть.