Успехи Луны (СИ) - Иванов Сергей "Logo42". Страница 91

Откровенно говоря, Ормстюр вел на меня намного большие силы, если учитывать йотуна. Вот только засели орки в гораздо более удачном для обороны месте. И хотя я уже не считалась в данной ситуации агрессором из-за постоянных орочьих засад на дорогах, то есть, не теряла бонусы защищающейся стороны, но, все равно, попытка взять каменные лабиринты в лоб стоила бы слишком дорого.

А значит, надо было брать хитростью.

Вот эту хитрость мы и обсуждали во второй половине тринадцатого дня, стараясь не думать о суевериях. Амулеты Иллюзорной Смерти были уже готовы и испытаны, надевший их сразу начинал походить на зомби, вампира или какую-то иную нежить. Даже Искра с данным амулетом приняла вид костяного дракона, а куриная тушка превратилась в безголовый высохший скелет. Но при этом сам носитель ничего необычного не ощущал, а магия действовала на него, как на нормальное живое существо. То есть, магия жизни лечила, а не уничтожала. Правда, стоило только применить определяющую нежить магию, как иллюзия, для сотворившего это заклинание, тут же разрушалась. Но только для него! Остальные смертные так и продолжали видеть нежить. Заклинание на амулете было наложено качественное, так что определить истину для всех окружающих помогало только прямое развеивание магии. Между тем, определить замаскированную нежить мог далеко не всякий шаман, тут, со слов Карнэсарда, требовалась солидная практика. Вдобавок, ситуация была обратной: требовалось определить, что перед тобою живое существо, а не нежить, что было необычно. Кто станет колдовать на стопроцентную нежить заклинания Определения Нежити или Определения Живого? Вот почему ревность огрины-шаманки так замечательно играла нам на руку — только она одна из всего населения форта огров могла определить нашу проделку. Но как именно выключить ее из игры придумать пока не удалось.

Самой большой удачей было то, что в моем совещание участвовал Тарук. Драконид так и не рассказал мне историю своего изгнания, а я не требовала. Гораздо более важную информацию про него выдали мне логи. Дело в том, что в Землях кобольды считаются склонными ко Тьме существами. И дракониды тоже. По идее, после моей смены класса, гнездо кобольдов, имевшее на тот момент уже -40 единиц отношения к замку, должно было просесть еще больше. Вот только этого не случилось. Отношение осталось на прежнем уровне, и это была Опасение, а не Вражда, как было бы, упади отношения до -60. Мало того, моя дуэль с Таруком, все-таки, принесла положительный момент в виде плюса в десять единиц к отношениям с драконидом и его гнездом, что довело уровень отношений до -30 — Неприязнь. Такое было возможно только в одном случае: данный драконид был существом Светлым, так что минус в отношениях с кобольдами компенсировал плюс в отношениях к ним! Помните, что мой замок называют Замком Изгоев? Вот еще одного изгоя мне и подкинули — Светлого драконида. То, что он подмял под себя кобольдов удивительным не было, ящерки питают исключительную преданность и уважение к более крупным драконам, а уж сил и хитрости Таруку было явно не занимать. И пусть он имел ухудшенные отношения с темными эльфами, включая и меня, но в состоянии неприязни, с учетом моих бонусов к дипломатии и лидерству, все же согласился на найм для своей банды кобольдов. Так что в штурме форта они принимали участие, причем далеко не на последних ролях.

Пока мы раздумывали, как исключить наше обнаружение огриной-шаманкой. То, что я могла отогнать от нее духов, ослабив магические потоки, в данном случае помогало слабо. Обнаружить наш подлог она могла и без духов. Убить ее, не обнаружив себя, мы не могли. Любой магический трюк или подлог она бы легко обнаружила — опытная. Удалить из лагеря? Нереально. Оставался только один вариант: занять чем-то настолько, чтобы отвлечься на происходящее в лагере она просто не смогла бы. Именно этот вариант сейчас и обсуждался. Только завершить его мне не дал халфлинг-посыльный, принесший послание от Бриндена. Прямо скажем, удивительное послание.

— Просит? — уточнила я. — Она вот так прямо ПРОСИТ?

— Не знаю, — ответил мне халфлинг. — Я только записку принес.

Пришлось мне отвлечься от совещания. Дело в том, что с ПРОСЬБОЙ ко мне обратилась ни кто иная, как «Ясинтра». Вежливой просьбой. Можете себе представить, чтобы воистину фанатично верующая в доктрину Ллос официальная военнопленная, уже неделю сидящая под замком в моей импровизированной тюрьме, вдруг обратилась с ВЕЖЛИВОЙ ПРОСЬБОЙ к своей пленительнице и еретичке? Ко мне, то есть. Да вообще: чтобы паучиха с кем-то, кто ниже ее рангом, разговаривала ВЕЖЛИВО? Вот и я такую ситуацию представляла себе с трудом. Единственное, что приходило мне в голову: начал, наконец, раскручиваться Квест Предательниц. Вот только как мне было с ним поступить, я пока не представляла. На форуме рекомендовалось не ждать у моря погоды, а попросту казнить выявленных неблагонадежных. Или подставить их под смерть. Убивать «Ясинтру» было бесполезно, нашлась бы и другая жрица, или даже сами неблагонадежные попробовали обратиться к Ллос. Так или иначе, а им требовалась жертва. И только что рожденный ребенок мужского пола подходил лучше всего. Роды у эльфов редки, и ребенок вынашивается долго. Полукровки — быстрее. И судя по состоянию как Азалайтен, так и Сайфелаэ, случиться это должно было в ближайшие дни. Конечно, пол своих детей обе эльфийки отлично знали: девочка у Азалайтен и мальчик у Сайфелаэ — из-за чего последняя особенно бесилась. Срок родов приближался, так что активизация «Ясинтры» не выглядела удивительной.

У Бриндена нашелся и Шайнтлайн. И если с министром сельского хозяйства разговор получился довольно коротким, то с контрразведчиком беседа затянулась.

— Что скажешь? — уточнила я у своего контршпиона.

— Нисколько не удивлюсь, если ей передали кинжал или еще какое-то оружие. Не змеехлыст, за ним-то как раз мы следим. Причем ни Зарда, ни Сайфелаэ не знают, где именно он хранится.

— Зарда и Сайфелаэ… А только ли они в этом замешаны?

— Никого больше нам обнаружить не удалось. Все намеки были проверены, и признаны ложными. Распускала их сама Сайфелаэ, причем неожиданно ловко.

— А ты решил, что дать им добраться до меня в первозданном виде будет правильным, — кое-какие слушки до меня доходили, но были настолько бредовыми, что я просто позволяла себе посмеяться. Например, причисление самого Шайнтлайна к числу заговорщиков. С учетом того, что в очереди на алтарь Ллос он стоял если не в первой тройке, то в первой пятерке точно, доверять таким слухам было неразумно. — Не слишком ли рисковал?

— Не слишком. Рад, что не ошибся.

— А если бы ошибся?

— Это значило бы, я ошибся гораздо раньше.

— А вот это было бы обидно, — хмыкнула я, продолжая пикировку. Разговоры с Шайнтлайном в подобном стиле чтения скрытого смысла между слов доставляли мне искреннее удовольствие. — Но, если говорить серьезно, уверен, что твой помощник не играет в этом случае за наших противников?

Шайнтлайн посмотрел на меня взглядом, в котором читалось, что как раз сейчас ему обидно. Вот только что-то ему пришло в голову такое, от чего снисходительное выражение лица как-то неожиданно пропало.

— А ведь охрану возле камеры меняет Бинайраэн…

Я даже не поняла сперва, кто это такой, имя было совершенно новое. Но, расшифровав его значение и увидев в списке личностей, кому оно принадлежит, я недовольно посмотрела на Шайнтлайна.

— Может, тебя уже пора отправлять в отставку?

— Похоже, что так, — неожиданно согласился Шайнтлайн. — За игрой против меня лично не заметить игру против всего замка надо было умудриться. Какие будут приказания, Леди?

— Хитер, хитер, — я не стала комментировать, что и сама пропустила достаточно нетривиальный заговор, недооценила всю его глубину. Список заговорщиков и их связи друг с другом теперь складывались куда более гармонично, их цель становилась более значимой, а главное, стоящей такой изощренности. И роль Сайфелаэ в нем оказывалась куда банальнее: роль жертвы для отвлечения моего внимания. Тем лучше для меня в финале. Но что делать-то сейчас?