Спорим, влюбишься? (СИ) - Юнина Наталья. Страница 2

– Мне вообще-то уже двадцать один.

– И? – молчу, не зная, что сказать.

Миша проработал достаточно времени у папы, чтобы знать многое о нашей семье. Он знает, что я вру. А я знаю, что он знает, что я вру. И к чему это приведет? Он же дотошный, всегда подмечающий детали. Всегда был таким. А если решит сказать обо мне папе, руководствуясь благими намерениями?

– Давай позвоним твоему отцу.

– Не надо! – истерично вскрикиваю в ответ на его предложение. – Папа впервые меня отпустил на такое мероприятие. Если узнает, что это закончилось так, никогда больше меня не отпустит. Я должна вернуться завтра, поэтому к этому времени приведу себя в порядок, – а вот это звучит вполне себе правдоподобно.

– Ладно, сейчас поедем в клинику.

– Нет! Со мной все в порядке, ты мне ничего не повредил. Так, немного бедро побаливает. Наверняка просто небольшая гематома. Не надо, пожалуйста, к врачам. Ты не мог бы отвезти меня на ночь к себе? А утром я уйду, – я действительно сейчас это сказала? А, собственно, что мне терять? Куда я пойду без денег поздно вечером? Мне не получить наличные в такой час. Ломбарды закрыты. – Если я тебя, конечно, не стесню, – уже мягче добавляю я, вымученно улыбаясь.

– Ну, допустим, могу.

– Ну, тогда допусти и смоги, – видимо, легкое обморожение неплохо на меня влияет. Скоро научусь всем давать отпор. Наверное.

Мужчина ничего не ответил на мою вольность, лишь хмыкнул и перевел взгляд на дорогу. Я же принялась выстраивать в своей голове планы, как утром пойду куда-либо без верхней одежды. И все бы ничего, но мысль, что Миша может сдать меня папе еще до утра, очень напрягала.

Когда мы въехали в город, эта мысль еще больше засела в голове. Кожей чувствую, что Медведев наблюдает за мной. И становится страшно. Что я знаю об этом человеке? Да ничего. Тем более столько времени прошло. Судя по телефонному разговору, он вообще может быть связан с криминалом.

Мамочка, помоги, дай мне знак. Закрыла глаза и вновь стала молиться. А дальше сама не поняла, как погрузилась в царство Морфея. Проснулась от громкого голоса. Разлепила веки и наткнулась на Медведева. По нетерпеливому взгляду последнего, поняла, что мы приехали.

– Ну, я долго еще буду ждать? – протягивает мне руку. – У меня нет желания превращаться в снеговика.

Эх, ладно, не убегать же сейчас снова. Да и мужчина с такими глазами просто не может сделать плохое.

– А тебе очень идет. Так этой ужасной бороды не видно. В смысле она заснежена и… я имела в виду просто бороды не видно. Она не ужасная. Очень даже красивая.

– Закрой рот и выходи из машины.

– Ты не слишком любезен.

– Мне уже поздно учиться любезности.

Не дождавшись того, пока я протяну в ответ руку, Миша хватает меня за локоть и вытаскивает из машины. Накидывает на меня все тот же плед и берет за руку.

– Тебе больно? Почему так медленно идешь?

– Так, коленки немножко болят. Я упала, когда шла к трассе.

– Ясно.

Через минут пять мы зашли в темную арку и поднялись на третий этаж. Нехорошее чувство поселилось где-то в груди, когда мы остановились у потертой двери.

– Проходи, – пропускает меня вперед, затем заходит сам и включает свет.

Ужас – первое впечатление, которое я испытала, рассмотрев захламленный коридор. Какая отвратительная обстановка. Но дверей много, значит не придется ночевать с Мишей в одной комнате. Утром сбегу, прихватив его пальто. Все будет хорошо.

– Где будет моя комната?

– У меня здесь всего одна комната.

– В смысле одна жилая, а другие так же, как и коридор захламлены?

– Ну, можно сказать и так. Это коммуналка, Маша, – усмехаясь, произносит он. – Ах, да, принцессочка, наверное, не знает, что это такое?

К несчастью, знаю. И плевать, что в голосе Медведева я слышу неприкрытую насмешку. Пусть забавляется, если так ему угодно. Обувь не решилась снять, ибо жутко грязный пол.

Стоило только Мише открыть дверь в свою комнату, как часть меня, привыкшая к роскоши вокруг, яро запротестовала. Ой-ой-ой…

Глава 2

Спокойно… это просто один из этапов на моем пути. Я – сильная и со всем справлюсь. Осмотрела еще раз коморку и перевела взгляд на Мишу. Как же люди могут жить в таких условиях? Попыталась улыбнуться, но, кажется, это не получилось.

– У меня для тебя плохая новость, Маша.

– Что случилось?! – Господи, неужели он позвонил папе, пока я спала в машине?!

– По всей видимости, у тебя инсульт. Ну-ка, попробуй улыбнуться еще раз.

К счастью, годы тренировок не дают мне возможности обижаться на подтрунивание малознакомого человека.

– Благодарю за заботу. Я здорова. За исключением маленьких травм. Скажи, а это что вообще? Пробник комнаты?

– Пробник комнаты? – иронично приподняв бровь, повторяет за мной Медведев.

– Ну… я теряюсь в догадках, почему сие помещение столь маленькое. Оно не пригодно для жилья. Может быть, это кладовка? Или четверть гардеробной?

– Нет. Это бывший сортир. Ой, нет, ты ж таких слов не знаешь. Это бывшая туалетная комната.

– Уборная, – улыбаюсь в ответ на его очередную издевку.

– Садись давай, пробник, – подталкивает меня к очень неприятному с виду дивану.

Как только Миша усаживает меня на этот грязный предмет мебели, чувство брезгливости берет надо мной верх. К счастью, Медведев не становится свидетелем моего скривленного лица, потому что сразу покидает коморку. Вновь осматриваю помещение.

Кругом пыль, потолок с плесенью и очень грязный пол. Кроме потрепанного дивана, впритык которого стоит столик со слоем пыли, в коморке имеется шкаф и потертый стул. Как же неприятно здесь находиться. Еще и из окна дует. Ни один человек, даже самый плохой, не должен жить в таких условиях. Ладно, спокойно. Надо пережить здесь всего лишь одну ночь. Я справлюсь.

По ощущениям, Медведева не было минут пять. В комнату он вернулся не с пустыми руками, а с чашкой горячего чая. Поблагодарила за напиток и стала пить его маленькими глотками, под неустанным зрительным контролем Миши.

Когда я поняла, что мои самые худшие опасения сбылись? Скорее всего в момент, когда с виду непробиваемый Миша как-то засуетился и стал постоянно смотреть на наручные часы. Точно позвонил папе. Вопрос только в том, когда и есть ли у меня хотя бы минута, чтобы покинуть это отвратительное место. Только без резких движений. Встаю с дивана и ставлю на столик чашку с недопитым чаем.

– А где здесь уборная?

– Сядь.

– Ну мне нужно в уборную.

– Я сказал сядь, – настойчиво повторил он, не вставая со стула. Я реально считала, что у него глаза добрые? Он такой же как все. А может быть, даже хуже!

Я даже не успела дернуться с места, Медведев схватил меня за руку и вернул на диван.

– Ничего личного, но мне проблемы с твоим папашей не нужны. Он уже подъезжает.

– У меня через неделю свадьба! Я умру, если это случится. Он старый, мерзкий тип. Знай, что моя смерть будет на твоей совести!

– От замужества еще никто не умирал, – будничным тоном произносит Миша, чем еще больше выводит меня из себя. Нельзя показывать людям свои слабости, но предательские слезы скатываются по щекам.

– Не отдавай меня ему, пожалуйста, – предпринимаю отчаянную попытку достучаться до Медведева. Готова поклясться, что выражение его лица изменилось. – Я проделала большой путь, чтобы оказаться на свободе. Да я спрыгнула со второго этажа, чтобы сбежать, и ты вот так мне все испортишь?! – молчит, прожигая во мне дыру. К счастью, интуитивно я почувствовала, что Медведев сдается.

– На кой черт я поехал по этой дороге?! – хватается за голову.

– Это риторический вопрос?

– Заткнись!

Замолкаю, но вовсе не от приказа Миши. А все потому что отчетливо слышен звонок в дверь. Ну вот и все.

– Я тебе с того света не буду давать покоя. Каждую ночь буду сниться и мучить тебя! Ненавижу! Ты все исп…

Договорить я не успела, Медведев закрыл мне рот своей ладонью.