Квинт (СИ) - Март Артём. Страница 17

— Два…

Я чувствовал на спине нервные взгляды остальных рекрутов. От этого по коже бежали мурашки.

— Три…

Глава 8

Я решился. Будь что будет. Развернулся к нему спиной. Замер, сосредоточенно повел взглядом по лицам рекрутов. Обеспокоенно, напряженно, они смотрели на то, что происходит со мной.

— Хорошо, Рекрут, — услышал я голос Ставрова и мне показалось, что в нем прозвучала нотка разочарования. Неужели он хочет моей смерти? Вопрос про ноги так задел его? Или тут что-то более существенное? У меня было стойкое чувство, что этот человек скрывает что-то. Что-то важное. Странно. Я не мог читать ни эмоции, ни намерения других людей. Только его. Такое творилось со мной впервые в жизни.

— Прими же свое новое оружие. Теперь ты сам — оружие. Оружие Императора.

Как же задрали эти пафосные речи. Сначала взводный кормил нас пафосом, теперь еще ты. Я сам решу, кем мне быть, капитан. Корпус лишь средство для достижения моей главной цели. И мне нужно оружие, которое ты вручишь мне собственными руками.

Я почувствовал, прикосновение холодных жгутиков существа вдоль всего позвоночника. Стало щекотно, но я удержался от того, чтобы хохотнуть. Ни одна мышца не дрогнула на лице. Я чувствовал, как нервные отростки ощупывают мою кожу. В следующее мгновение, они стали в нее впиваться. Я с трудом удержался от того, чтобы не вздрогнуть. Неприятный зуд перешел в ноющую, а потом и в жгучую боль.

Через мгновение начался ад. Жгутики стали проникать в тело. Спина вспыхнула такой болью, что на миг мне показалось, будто сейчас я потеряю сознание. По всему хребту разлилось острое жжение. Я сжал зубы. Сжал кулаки. Я напрягся, силясь не издать ни звука. Знал, что ни одна мышца не должна дрогнуть на лице. Почему? Это было вбито моим отцом на уравне рефлекса, какой-то привычки. Презрение к любой боли, к любой слабости в бою.

Я испытал слишком много боли и, будучи демоном, и попав в тело человека. И эта плоская зараза не согнет мою волю. Никто никогда не видел боли на моем лице. И сейчас тоже не увидит.

Когда же боль кончится? Сколько она длится? Миниту? Час? Год? В напряжении всей своей воли, я будто потерял возможность воспринимать время. Но вся моя борьба была лишь внутренней. Внешне я остался спокоен.

И вот жгутики проникли в тело, я почувствовал, как бич полностью приложили к моему позвоночнику. Новый порыв боли прокатился по спине. Но на этот раз чувство было такое, будто кожу ошпарили, и теперь соскребают железным ножом. Я сжал губы.

— Прекрасно, — проговорил Ставров, — ты не потерял сознание от шока. А значит, выдержал большую часть боли. Остался последний шаг. Мастер плоти, прошу вас!

Боль не кончилась. Бич уже присоединился к моему телу, и теперь я чувствовал, как он срастался с ним. Ощущения эти сложно писать. Словно миллионы раскаленных нитей пробираются сквозь тело, проникают во все участки, во все органы.

Спина горела, потому, прикосновение холодного металла к телу принесло облегчение. Потом боль вспыхнула вновь. Мерзко запахло паленой плотью.

— Готово, раздался старческий голос.

— Обернись, — голос Ставрова.

Первым делом я коснулся шеи сзади. Почувствовал под пальцами холод металла. Обернулся. Ставров безэмоционально смотрел на меня свысока. Старик мастер плоти, стоял рядом. Я обратил внимание на его странные руки. Они будто бы небыли человеческими: длинные тонкие узловатые пальцы, на каждом указательном — продолговатый коготь. Когти светились белым светом, будто раскаленные.

— Запаял крепко, — улыбнулся Мастер плоти, — твой бич демонов защищен.

— Нужно время, чтобы бич освоился на теле, — проговорил Ставров, — но явить свое оружие, у тебя должно получиться уже сейчас. Вот так.

Ставроп поднял правую руку, показал мне ладонь. Я увидел, как в ее центре лопнула кожа, струйка крови покатилась вниз. Ставров резко взмахнул рукой. Длинный хлыст выскользнул из ладони, и тут же загорается красным светом. Он легко взмахнул им над головой, щелкнул о пол. Удар разбрызгал искры. На мраморе остался черный след. Ставров дернул. Хлыст тут же закрутился на него предплечье спиралью.

— Если будет нужно, — он зажал в руках кончик хлыста, напоминавший острый кинжал, — бич разрежет плоть, метал камень. А еще, — он улыбнулся, — если потренироваться, вынет душу из любого игмарита. Даже того, кто пытается скрыть свою истинную природу.

Я не ответил. Вообще никак не отреагировал на его слова. Только холодно посмотрел капитану в глаза.

— Попробуй, Илья Минин, — достань свой хлыст.

— Ну что ж, — я ухмыльнулся, — надеюсь, цвет моего будет, более насыщенным, чем у вашего. А-то ваш — бледноват.

Ставров только ухмыльнулся моим словам.

Я открыл правую ладонь. Посмотрел на нее.

— И что нужно делать? — я бросил взгляд на Ставрова.

— Пожелай, чтобы хлыст появился.

— Да желаю вот. Что-то не появляется.

Ни ранки, ни крови на ладони. Я встряхнул рукой, подражая тому же движению, что сделал Ставров. Никакого эффекта.

— Это странно, — Ставров коснулся подбородка, — обычно, если рекрут выжил, после присоединения, хлыст он может достать сразу. Но что бы так, чтобы вообще никакого эффекта. Это я вижу впервые.

— Может еще не время? — я взглянул на капитана, нахмурился, — может, все получится через пару часов?

— Через пару часов, бич демонов плотно срастается с нервной системой. Рекрут становится сильнее, быстрее, выносливее, крепче. И уже способен на равных стоять с высшими демонами третьего класса. А вот хлыст, — Ставров холодно посмотрел на меня, — должен появиться сразу. Что-то с тобой не так. Ладно. Иди. Подождем несколько дней. Если ничего не изменится, решим, что с тобой делать.

Что же было со мной не так? Возможно дело в демонической душе? Может, она не дает бичу демонов работать как надо. Это меня очень беспокоило. Нужно было подумать о том, что же делать, если хлыст так и не появится. Придумать какой-то запасной план.

Ставров говорил, что за неудачей может последовать либо смерть, либо дезертирство и смерть. А если хлыст не отрастает? Тогда что? Это дезертирство или смерть? Что из двух? Вот зараза… Я уверен, что если не заставлю эту чертову штуку работать, флагелляторы просто отбракуют меня. И прикончат. Ведь все договоры с Империей уже подписаны.

По окончании мероприятия, нас осталось двадцать человек. Двадцать новых флагелляторов. Причем я оказался под вопросом.

Не пережили церемонию восемь человек. Шестеро из них погибли, как только бич коснулся их тела. Одним из них оказался дружок Алексея — крепыш с круглым лицом. Он забился в конвульсиях, упал. Пена пошла ртом. Глаза налились кровью. Все вокруг просто смотрели, как молодой аристократ умирает. Потом его тело вынесли из зала.

Забавно было наблюдать за тем, как принимали бич девушки. Давно я не видел столько голых сисек разом. Было конечно, что-то похожее, однажды. Пару лет назад, когда я гостил за городом, в поместье одного моего приятеля, мы очень весело провели время с четырьмя девчонками. Правда, все закончилось, когда они узнали, к какому роду я принадлежу. Но сейчас, в корпусе флагелляторов все оказалось гораздо пикантнее.

Одна девушка просто отказалась снять одежду. Заплаканную, трясущуюся, ее заставили. Ставров спокойно напомнил ей о последствиях. Она разделась: худощавое тело, маленькая грудь. Она стыдливо прикрыла ее длинными вьющимися бледно-русыми волосами. И приняла бич. Ее хлыст пылал спокойным молочным светом.

Наташа, раздевшись, почти сразу обняла свою большую красивую грудь с аккуратными ореолами и маленькими остренькими сосками своими. Хоть она быстро прикрылась, я успел рассмотреть подробности. Она это заметила. Когда она разделась, лицо приобрело растерянный вид, а глаза будто бы опустели.

Когда к ней крепили бич, она согнулась. Лицо искривилось гримасой боли. По щекам катились крупные слезы. Когда присоединили броню, она упала на колени, не в силах держаться на ногах. Капитал помог ей встать.