Золото инков - Касслер Клайв. Страница 108

– Адмирал прав, – вздохнул Джордино. – Там, возможно, еще дюжина водопадов вроде того, что преодолели мы с Дирком. Даже с судном на воздушной подушке вряд ли кому-нибудь удастся преодолеть сотню километров, когда на каждом шагу стремнины и камни.

– Кроме этого, – добавил Дункан, – там наверняка имеются затопленные галереи, которые невозможно преодолеть без дополнительного запаса воздуха.

– Как далеко он мог проплыть, по вашему мнению? – спросил Сэндекер.

– От пещеры сокровищ?

– Да.

Дункан задумался на несколько секунд:

– Питт мог выжить, если встретил отмель на расстоянии порядка пятисот метров от пещеры. Мы можем послать туда человека со страховочной веревкой, а затем вытянуть его обратно.

– А если он не найдет следов Питта? – спросил Джордино.

Дункан пожал плечами:

– Если тело не будет найдено в заливе, мы не найдем его никогда.

– Неужели нет никакой надежды? – настаивала Лорен. – Совсем никакой?

Прежде чем ответить, гидрогеолог посмотрел сначала на Джордино, затем на Сэндекера. В их глазах и на лицах он прочел только чувства безнадежности и отчаяния. Он повернулся к Лорен и тихо сказал:

– Я не могу вам лгать, мисс Смит. Шансы выжить у Дирка не выше тех, что и у любого другого тяжелораненого, если его протащит по реке Колорадо от Гранд-Каньона до озера Мид в окрестностях Лас-Вегаса.

Его слова сразили Лорен, она покачнулась и, наверное, упала бы, если бы Джордино не схватил ее за руку.

– Для меня Дирк всегда будет живым, – прошептала она.

– А рыба что-то неважно клюет сегодня, – сказал Джо Хаген своей жене Клари.

Клари лежала на животе на крыше кабины их бота в пурпурном бикини (лифчик был расстегнут) и читала журнал. Она подняла на лоб солнцезащитные очки и рассмеялась:

– Да ты не поймаешь рыбу, даже если она сама запрыгнет на палубу.

– Подожди немного и сама увидишь.

– В северной части залива и рыбы-то нет, одни креветки, – не отставала Клари.

Хагенам было около шестидесяти, но для своего возраста они были в приличной форме. В Анахайме, где был их дом, они занимались торговлей подержанными автомобилями.

После того как Джо купил пятнадцатиметровый кеч и дал ему название “Первая попытка”, они фактически передали семейное предприятие двум своим сыновьям, а сами целые месяцы проводили в море. Обычно они плыли прямо на юг, огибали мыс Сан-Лукас и курсировали вдоль живописных берегов моря Кортеса, но так далеко на север забрались впервые.

Высота приливов в море Кортеса варьирует в пределах до семи метров, поэтому даже во время рыбной ловли Хаген краем глаза поглядывал на экран эхолота, не желая ненароком врезаться в песчаную отмель. Он позволил себе немного расслабиться, когда стрелка прибора показала под килем судна глубину свыше пятидесяти метров.

“Удивительная вещь, – подумал он лениво, – средняя глубина в этой части залива не выше десяти метров, а тут сразу пятьдесят. Кроме того, как правило, дно образовано смесью песка и ила, а тут, судя по показаниям прибора, скальная порода”.

От этих мыслей его отвлекло появление вблизи кеча калифорнийской корбины, крупной местной рыбы, достигающей метра в длину.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – гордо объявил он, демонстрируя супруге добычу.

Клари приподнялась на своем ложе и посмотрела на мужа, прикрыв ладонью глаза от солнца.

– Она слишком красива, чтобы попасть на сковородку. Отпусти ее, пожалуйста.

– Странно, – сказал Хаген, рассматривая свою добычу.

– Что странно?

– Все другие корбины, которых я ловил, имели черные пятна на белой чешуе, а эта раскрашена, как канарейка.

Клари поправила лифчик и подошла поближе.

– А это уже вообще черт знает что, – продолжал Джо, показывая ей ладонь, окрашенную в яркий желтый цвет. Что они тут все – с ума посходили? Да ты только сюда посмотри, – добавил он, перевешиваясь за борт, – и вода здесь какая-то странная.

– Может быть, это как раз то место, которое тебе нужно.

– Кто знает, но попробовать не мешает, – согласился Джо, отправляясь на нос кеча, чтобы бросить якорь. – Кажется, здесь должна водиться хорошая рыба.

59

Река преподносила все новые сюрпризы. Питт миновал еще четыре водопада. На его счастье, ни один из них не шел ни в какое сравнение с тем, падение с которого едва не стоило жизни ему и Джордино. Высота самого крупного из них едва ли превышала два метра, но для его израненного тела и этого было более чем достаточно. Он был предельно измучен, а времени для отдыха у него не было. “Пузырь” показал себя в этой ситуации даже лучше, чем можно было ожидать от полуразрушенного суденышка, но и у него был свой предел прочности.

Но хуже всего были пороги. Казалось, им не будет конца. За одним перекатом почти сразу следовал другой, еще опаснее предыдущего. Попадались и участки относительно спокойной воды, и тогда у него появлялось несколько минут передышки, но это случалось нечасто.

Боль не оставляла его ни на миг, но она по крайней мере обострила его чувства, иначе он бы просто не перенес всего этого. Питт не уставал проклинать реку, справедливо опасаясь, что худшее ожидало его впереди.

При прохождении одной из стремнин волна вырвала у него весло, но это была небольшая потеря. Управлять полузатонувшим суденышком одной рукой, имея На борту пятьдесят килограммов груза, было все равно невозможно.

Воздушные камеры выходили из строя одна задругой, оставалось только удивляться, что судно вообще еще не затонуло.

Питт старался по возможности экономить энергию батареек, но из трех имевшихся в его распоряжении ламп в итоге осталась одна, да и ее свет был едва заметен.

На что он мог рассчитывать? Его несчастное тело оказалось способным на большее, чем он мог ожидать от него.

Свод каверны постепенно начал опускаться, затем соприкоснулся с водой и наконец ушел под ее поверхность. Сморщенный корпус суденышка ударился о камень и беспомощно закрутился на месте. Начинался затопленный участок туннеля. Дальше Питт должен был двигаться один или не идти вообще.

Питт выпил немного воды, затем достал термос и допил остатки кофе. Кофеин немного оживил его. Он швырнул термос в реку и несколько секунд наблюдал, как тот крутится около скалы, слишком легкий, чтобы преодолеть возникшую на его пути преграду.

Свет лампы стал едва заметен, Питт выключил ее и какое-то время лежал неподвижно, собирая остатки сил для последнего броска, каким бы ни был его результат.

Неожиданно что-то взбудоражило его память. Он почувствовал какой-то запах. Но какой? Он глубоко вдохнул воздух, пытаясь понять, почему этот запах показался ему таким знакомым. Питт машинально облизал губы и ощутил вкус, которого не было на них прежде. Соль! И тогда он понял.

Это был запах моря.

Он все-таки достиг конца подземной водной системы, впадающей в Калифорнийский залив.

Питт открыл глаза, поднял над головой руку и стал постепенно опускать ее, пока ладонь почти не коснулась кончика его носа. Он не мог разглядеть детали, но различал смутную тень, которой не могло быть в вечной темноте подземного мира. Он стал вглядываться в воду и увидел едва различимые отблески. Свет просачивался через проход, лежащий впереди него.

Неожиданное открытие сулило ему шанс, на который он уже и не смел надеяться. Не торопясь, он обдумал две основные опасности, которые могли подстерегать его на пути к спасению, – расстояние до поверхности и декомпрессия. Он проверил показания счетчика на баллоне с воздухом. Его могло хватить метров на триста, и то при условии, что ему удастся сохранить самообладание, экономно дышать и не делать лишних усилий.

По его наблюдениям, давление воздуха в большинстве пройденных им каверн лишь немногим превышало атмосферное. Преодолевая затопленные участки галерей, он редко погружался на глубину больше тридцати метров. Если допустить, что и сейчас он столкнулся со схожей ситуацией, ему следовало соблюдать при всплытии строго контролируемую скорость не больше восемнадцати метров в секунду.