Пятая капля (СИ) - Сергеева Татьяна Юрьевна. Страница 12

— И ты бы поверил, если бы встретился с неизвестным, — постаралась быть убедительной я.

— То есть ты хочешь сказать, что я тебе в роли мужа не интересен? — внимательные глаза вглядывались в моё лицо. Я понимала, что выдержать прямой взгляд мне вряд ли удастся, поэтому снова посмотрела на запястье и потёрла пальцем тонкую вязь рунических символов.

— Абсолютно. И на руку я смотрю только из-за соображений того, что придётся как-то прятать такого рода украшение, — добавила я, пресекая возможность уточняющих вопросов насчёт брачного рисунка.

— Какая-то ничтожная человечка, а смеет воротить нос от истинного вампира? — Нойтенштеггер в свой взгляд вложил всё имеющееся презрение.

— Знаешь, летучие мыши определённо не в моём вкусе.

Я хотела зацепить наглеца, но мой удар не достиг цели.

— Приятно осознавать, что с этой стороны мне не грозят напрасные волнения. Отбиваться от твоих притязаний — удовольствие невеликое.

— Можешь быть в этом полностью уверен. Кстати, не возражаешь, если я переоденусь? Ведь в шкафу есть наряды и попроще.

На самом деле я мечтала надеть свою любимую пижамку и свернуться калачиком хотя бы на краешке роскошного ложа, что занимало почти половину комнаты.

— Пользуйся без стеснения. Мне эти тряпки ни к чему.

— А я думала, что тебе дорога память, — я открыла дверцу знакомого шкафа.

— Память? О ком? О той ветреной интригантке, что недостойна даже называться матерью? О никчемном создании, которое вопреки всяческим инстинктам бросило собственную кровь и променяло свободу на золотую клетку?

Я поняла, что попала в больную точку своими разговорами.

— Извини, если задела твои чувства.

— Оставь при себе свои извинения. Мне они ни к чему, — высокомерно фыркнул Нойт.

Продолжать бессмысленный словесный размен мне не хотелось.

— Тогда я пойду? Ночь выдалась весьма непростой, и я с удовольствием бы провела в постели хотя бы пару часов.

Взгляд мой помимо воли скользнул по кровати.

Меня окинули каким-то загадочным взглядом, после чего губы Нойтенштеггера разъехались в ехидном оскале.

— Знаешь, мне подобная мысль тоже нравится.

Я почему-то приняла слова вампира на счёт его усталости. Конечно, побывать в чужом мире да ещё и в образе беспомощного зверька. А потом неприятные разговоры с сородичами. Есть от чего намучиться.

— Так ты не будешь возражать? — уточнила я, вытягивая заветную пижаму.

— Нет. Я могу тебе даже помочь, — вкрадчиво мурлыкнул Нойт.

— Помочь? — я с недоумением посмотрела на вампира. Усыпить, что ли, он меня хочет? В какой-то книге я читала про подобные способности кровососов. Но реальность оказалась намного проще.

— Конечно, это платье не так-то и просто снять.

Вот теперь до меня дошло, что кое-кто намерен воспользоваться постелью вовсе не для сна. Отчего-то в груди полыхнуло жаром.

— Я же тебя не вдохновляю? — попыталась даже насмешливо усмехнуться.

— Что поделать, я долго был лишён женского общества, а в подобной ситуации снизойдёшь и не до такого.

Этот гад намеренно каждый раз оскорбляет меня. Мстит за борщ и переноску?

Я сузила глаза и холодно ответила:

— Не собираюсь решать чужие проблемы за свой счёт.

— А это мы сейчас проверим.

В считанные доли секунды кровопивец преодолел разделяющее нас расстояние и нахально приник к моим губам. Я хотела возмутиться и оттолкнуть наглеца, но почему-то только теснее прижалась к его груди и даже привстала на цыпочки. Пижама полетела на пол.

Странно, губы вампира были горячими, да и биение его сердца я слышала. Или я ничего не знаю о вампирах, или этот экземпляр совсем неправильный.

Тем временем руки Нойта уверенно нашарили застёжки платья, меня начали деловито разоблачать, одновременно исследуя открывающиеся участки.

— Я же сказала, нет, — собрав волю в кулак, я отстранилась.

— Минуту назад мне казалось, что ты всячески поощряешь мои действия.

— Мне просто было интересно. Не каждый день выпадает возможность узнать, как целуются вампиры.

— Так, может, не стоит останавливаться на таких мелочах? Ведь постель с вампиром тоже не каждый день предлагается.

И зачем я только сморозила глупость? Вот теперь эта черноглазая дрянь смотрит на меня с издёвкой, а я чувствую себя побеждённой.

— А почему у тебя глаза чёрные? — уцепилась я за отголосок своих мыслей.

— При чём тут глаза?

Нойтенштеггер растерялся от нелогичности перехода к новой теме.

— Если ты вампир, то глаза у тебя должны быть красными, как у дядюшки, например.

— Такими? — глаза Нойта затянула кровавая пелена, в комнате сразу стало неуютно.

— Фу, гадость какая, убери немедленно! — поморщилась я и тряхнула головой.

— Всё больше убеждаюсь, что с головой у кого-то проблемы, — на меня посмотрели, как на ничтожную козявку.

Ну, поганец, погоди! Если меня разозлить, то я тоже начну больно огрызаться.

— Не переживай, твои умственные способности меня совершенно не беспокоят, — я стянула на груди ткань платья.

Глаза Нойтенштеггер на мгновение замерли на моих пальцах, а потом он вскинул голову и прошипел:

— Что ты сказала?

— Ты же сам только что жаловался на голову, разве нет? — на всякий случай я отступила на пару шагов от вампира, дальше не получилось. За спиной стояла кровать.

— Ну, всё, доигралась. Моё терпение кончилось!

Чёрный вихрь сбил меня с ног, завалив на постель. Только и успела испуганно пискнуть.

Глава 14

Ткань платья бесцеремонно потянули вверх. Я начала усиленно барахтаться.

— Нойт, прекрати немедленно! Я устала, мне не до твоих домогательств.

Выбранная тактика оказалась действенной. Вампир замер и с привычным уже гонором произнёс:

— Кто тебе дал право называть меня сокращённым именем?

Ух, как грозно! Только я совсем не боюсь. Как бы ни старался вампир меня запугивать, я чувствовала, что никакого вреда причинять мне он не хочет. Грубые слова неплохо сочетались с нежными прикосновениями.

— А как ещё я должна обращаться к законному супругу, по титулу?

— Ага, уже и законный супруг? Так чего же ты тогда брыкаешься в моих объятиях? — меня сжали крепче.

— Кажется, я только что тебе доступно объяснила. Или тебе этого мало?

— Мало. Но, пожалуй, я и впрямь воздержусь от продолжения. А то вздумаешь потом меня шантажировать.

— Что?

— Ничего.

Нойтенштеггер вальяжно перекатился на спину и заложил руки за голову. Да, намучаюсь я с этим типом.

Впрочем, продолжать разборки не стала, бочком спустившись с кровати, и, придерживая подол, направилась в сторону ванной. Сейчас сниму это проклятое платье, глядишь, никакого соблазна у клыкастого больше не будет.

Я подхватила с пола многострадальную пижаму и потопала к заветной дверце. Несколько расстроилась, не обнаружив щеколды или какого-нибудь иного запора. Надо же, какая странная традиция. Неужели здесь все настолько воспитанны, что и запираться не от кого? А вдруг случайно кто заглянет?

Впрочем, чему удивляться? В голове клыкастых может быть много заскоков, непонятных для обычного человека.

Посмотрела вокруг, обнаружила нечто похожее на швабру. Как раз сгодится для моих целей. Подпёрла дверь, чтобы обезопасить себя от компании вампира: почему-то я не была уверена в его порядочности.

Ну, вот теперь можно и раздеться.

Аккуратно потянула подол платья вверх. Как ни говори, а попортить такую красивую вещь не хочется. И так весьма удивительно, что платье не пострадало от рук Нойта.

— Уф, наконец-то, — выдохнула я, освободившись из атласного плена. Поправила бюстик и посмотрела в зеркало, разглядывая свою фигуру.

— А я вообще-то ничего.

— На ночку сгодишься, — шепнули мне прямо в ухо.

Я едва не подпрыгнула. Что? Как?

Крутанула головой. Довольнющий и скалящийся Нойт выбесил меня окончательно.

— Как ты здесь оказался? — уперев руки в бока, грозно спросила я.