Больше, чем желание (ЛП) - Блэк Шайла. Страница 54

— Я спросил ее об этом в ту ночь, когда мы встретились, — больше для того, чтобы завести светскую беседу и придумать, как заманить ее в постель. — Ее ответ был таким простым и в то же время таким удивительным, что в то время я не знал, как его понимать. Она хочет быть счастливой.

— А что сделает ее счастливой?

Внезапно я понимаю. На самом деле, я знаю все, что мне нужно сделать. Это очевидно. Я просто не хотел этого видеть, потому что это будет тяжело. Мне придется пожертвовать чем-то, в чем я, по общему признанию, никогда не был хорош.

Но, наконец, я думаю, что я готов. Нет, я знаю, что это так.

Кили на первом месте. Каким-то образом я собираюсь убедить эту женщину признать, что она любит меня. Тогда, если она мне позволит, я проведу остаток своей жизни, делая ее счастливой.

Я бросаю взгляд на свой телефон. Мне просто нужно, чтобы она позвонила мне и сказала, что возвращается домой.

Глава 15

Кили так и не вернулась домой во вторник вечером. Не оставила записку. Не перезвонила. Тишина. Когда вернулся в квартиру, я обнаружил, что гостевая комната пуста. Все ее вещи исчезли.

И она исчезла.

И, очевидно, у нее не было намерения возвращаться. Я не думаю, что когда-либо в своей жизни получал такой удар под дых. Когда мы с Гриффом поссорились, я не испугался, потому что он член семьи. Я думал, что это временно.

Уход Кили кажется необратимым.

В ту ночь я написал ей. Позвонил. Я много раз извинился. Все без ответа… до полночи. Спустя пять часов после начала их свидания с Гриффом.

«Я делаю ВСЕ, чтобы дать тебе то, чего ты хочешь. Не звони мне.»

Сердце ушло в пятки. Как я и подозревал, «в порядке» вовсе не означало, что все хорошо.

Трясущимися руками я отправил ответное сообщение, извиняясь как в последний раз. Ничего. С тех пор она со мной вообще не разговаривала. Прошло почти сорок восемь часов с тех пор, как она ушла. Я все еще не могу дышать. Я, блять, разваливаюсь.

Когда она ушла в дом Гриффа перед их свиданием, она знала, что покидает меня навсегда. Она теперь с моим братом? Не знаю. У нее нет своей квартиры, где она еще может быть? Даже возможность того, что она там, ранит. Я не могу представлять женщину, которую люблю, в постели со своим братом. Я знаю, Грифф переспал с Тифф. Честно говоря, мне было все равно. Кили совершенно другая. Потерять ее — это невыносимо. Хуже того, она вольна делать все, что — и с кем — захочет.

Убейте меня. Я жалкий. Я раскаиваюсь. Меня тошнит при мысли о том, что я когда-нибудь увижу ее с моим братом.

Я совершенно и бесповоротно облажался. И я определенно получаю то, что заслуживаю.

С вечера вторника я практически живу в офисе. Я ненавижу возвращаться домой, потому что я вижу Кили повсюду — на кухне, готовящей еду, на моей кровати, смотрящей на меня приглашающим взглядом, на веранде, ждущей, что я доставлю ей удовольствие. Это место пахнет ею. Я не могу спать. Это кошмар.

Что мне делать с остатком своей жизни?

Когда я вхожу в свою квартиру и бросаю ключи на стойку бара, я стараюсь не позволять воспоминаниям преследовать меня. Я здесь только потому, что сегодня вечером уборщикам назначено убрать офис. Когда они вошли, они выглядели так, словно они меня жалели. И они избегали меня, как будто я не мылся столетие. Наверное, так и есть.

Вздохнув, я иду в ванную и занимаюсь рутиной. Надеваю пижамные штаны и думаю о том, что буду есть на ужин и как лягу спать в кровать, все еще смятую с тех пор, как я в последний раз укладывал Кили на эти простыни.

Проходя через гостиную, я беру со стойки меню обслуживания номеров. Все это стало для меня дерьмом. Я слышу, как она в моей голове говорит о натрии, насыщенных жирах и прочем, о чем я до нее особо не задумывался. Вместо этого я беру яблоко из миски на стойке. Она уже помыла его. Оно последнее.

Я откусываю кусочек и вспоминаю, как в последний раз я ел его, разговаривая с Кили после работы. В каком-то смысле я все еще чувствую ее вкус. Ее поцелуй, ее заботу, ее сердце.

Господи, я становлюсь плаксой. Я проглатываю сочный кусочек, но все это время борюсь со слезами. Я почти хочу знать, когда это чувство пройдет. С другой стороны, я этого не делаю. Как только осколки моего разбитого сердца чуть-чуть притупятся, это будет значить, что она уходит дальше от меня.

У меня все плохо. Я люблю Кили. Тот факт, что я однажды влюбился, сам по себе чудо. Я не жду, что это когда-либо повторится.

Может, это и объясняет, почему мой брат превратился в такого мудака после расставания с Бриттой.

Честно говоря, тот факт, что он, скорее всего, ухаживает за единственной женщиной, без которой я не могу жить, приводит меня в еще большее бешенство. Он знает, как ужасно чувствовать зияющую дыру в своем сердце.

Я бросаю взгляд на телефон. Ничего. Я должен перестать надеяться получить от нее сообщение… но я не могу. Еще нет и 18:30. Я заполняю несколько часов расхаживанием по квартире, руганью, ударами кулаком по стене и сожалениями. Но на самом деле, что будет после этого? В конце концов, мне придется лечь в кровать.

Свежий воздух. Может, это поможет мне не перерезать себе вены ржавой ложкой. По крайней мере, теперь я знаю, почему люди пишут так много песен о расставании и душевной боли. Эти чувства настоящие, и это отстой.

Последние лучи дня проникают сквозь стеклянные двери, ведущие наружу. Веранда манит меня, и я подчиняюсь.

Мой взгляд сразу же устремляется на пляж. Я сосредоточился на скалах, где у меня впервые был секс с Кили. В тот вечер все было легким, веселым и непринужденным. Я чертовски жалею, что не отнесся к этому — и к ней — более серьезно, пока не стало слишком поздно. Да, я мог бы сказать, что никогда раньше не был близок к тому, чтобы по — настоящему заботиться о женщине, поэтому я не распознал эти чувства сразу. Они подкрались ко мне. Любовь — ужасно подлая штука.

Я хочу отмотать время назад к той ночи — это реально было всего двадцать два дня назад? — и начать все сначала.

Но я должен перестать хотеть того, чего я хочу, когда я этого хочу. Сейчас это не приносит мне никакой пользы.

Мне нужно двигаться вперед… но я не уверен, как это сделать.

Я вдыхаю свежий воздух и смотрю, как исчезают последние лучи света. На небо восходит убывающая луна. Дедушка научил меня фазам Луны, а также множеству других забавных вещей. Майлз Эмброуз был хорош во многих вещах. Он, конечно, любил мою бабушку до того, как она умерла.

Почему я не сделал его своей ролевой моделью и не проигнорировал своего тупорылого отца? Если подумать, дедушка всегда пренебрегал Барклаем Ридом.

Наверное, мне нужно было дожить до тридцати трех, чтобы стать хотя бы вполовину таким же умным, как он.

Если бы он был здесь, он бы не сказал, что чувства бессмысленны или глупы. Он бы сказал мне прочувствовать их… и понять, как с ними обращаться, чтобы я мог жить как подобает мужчине — сильным, уверенным, уравновешенным. Честным.

Я снова осматриваю веранду, рассеянно пытаясь решить, с какого кресла мне будет открываться лучший вид на море, чтобы созерцать. Я замечаю коврик для йоги Кили. Наверное, она случайно оставила его здесь.

Я вглядываюсь в фиолетовую резиновую штуковину, стоящую в углу. Раскатываю его. Она всегда утверждала, что йога помогает ей сосредоточиться. Не совсем уверен, что это значит, но у меня есть идея, и это звучит полезно.

Я смотрю на коврик, понятия не имея, что делать. Есть позы, я знаю. Я просто не уверен, как они называются и как себя в них поставить.

Я достаю телефон, открываю приложение для упражнений, на которое подписан. Обычно я делаю силовую и кардио для мужчин. Теперь я нажимаю кнопку для йоги. Несколько секунд спустя женщина в серой майке и брюках из спандекса в тон, с аккуратно убранными с лица волосами, одаривает меня слишком сердечной улыбкой, которой я не доверяю. Она говорит, что ее зовут Чандра, и приглашает меня в класс для начинающих.