Охота Грифа (СИ) - Матвеев Александр. Страница 31

«Чёрт… где он?» — наклонившись вперёд более внимательно всматривался Рэйвен. Однако кроме сражения марионеток ничего не замечал. — «Он не мог сбежать, я больше поверю в то что он совершит самоубийство, чем убежит»

И, как в подтверждение словам Когтистого, за спиной его марионетки за доли секунд сгустилась размытая тьма, быстро формируя человеческое тело, создавая всё более отчётливые очертания. Пожиратель улыбнулся, полностью выходя из тьмы, сказал что то, чего Рэйвен не расслышал, и пронзил спину марионетки, ломая позвоночник, из за чего кукла неестественно выгнулась назад, хватая сердце и вырывая его с обратной стороны, разрывая грудь куклы, войдя в тело куклы по плечо.

Рэйвен застыл в потрясении. Он был уверен, что брат одолеет его, даже если кукла будет соответствовать полным характеристикам Когтистого, но таких жестоких способов расправы убийца не ждал. Как думал он сам, он ещё чувствовал родство с Пожирателем, считал его братом по настоящему, а не только потому, что его так принято называть. Но как убедился Рэйвен, сам Сиэль так не считает. Будь на месте куклы настоящий Когтистый, он был бы жестоко убит, медленно и мучительно.

«Неужели это и есть твоя мечта, Сиэль? Бездумно убивать не имея ни цели, не стремлений?» — упрекающе обдумывал Когтистый.

Рэйвен опустил пустой взгляд, мысли в его голове закружились, вызывая головную боль и смесь чувств. Возможно потому, что он понимал, сейчас один его приказ может закончить эту многолетнюю вражду и погоню. Всматриваясь в лицо Сиэля, полного наслаждения от убийства, от битвы, он глубоко вздохнул.

«Пора» — дал он мысленную команду, сосредоточившись на кукле, в которой почти не осталось ни энергии, ни возможностей продолжать бой. Вся кровь Рэйвена, которая была задействована в изготовлении куклы, вытекала наружу.

Кукла подняла свою дрожащую руку, маниакально схватившись ею за запястье Пожирателя. В его взгляде можно было заметить жажду убийства, такую, что даже Сиэль никогда не сможет познать. Хватка куклы была настолько сильной, что в руке Пожирателя послышался лёгкий хруст и ему пришлось сжать зубы, убрав самодовольную улыбку.

— Почему… ты ещё можешь сопротивляться? — через зубы прорычал Сиэль, хватая куклу за шею. Он нанес ему столько смертельных ран, что сейчас его больше всего пугало то, что Рэйвен способен выдавить из себя улыбку. Точно такую же, как и у их брата перед смертью.

Гуманоид Пожирателя, не выдержав, начал рассыпаться по окончанию своего срока, превращаясь в кучу пыли с красным оттенком.

Потянувшись в карман, кукла достала оттуда фитиль, подняв его на уровень своих и Сиэля глаз. Он тянулся в самый карман куклы и был вшит в её тело. Пожиратель ошарашенно провёл взгляд по нитке, а когда поднял взгляд назад, то он уже горел, невероятно быстро продвигаясь, и через мгновение огонь уже был в кармане куклы.

Перед глазами Сиэля пробежали галлюцинации, показывающие огненный вихрь и удовлетворённую улыбку красноглазого убийцы. Это его чутьё подсказывало, что вся битва была просто подстроенным спектаклем, с заведомо известным концом.

Тело куклы рвалось по швам, надувалось, издавая всё нарастающий жар, уже тогда Сиэль осознал, что его провели как мальчишку, что убегать нужно сейчас. Но сделал он только один шаг в сторону, как кукла, достигнув предела, тут же взорвалась, выпустив наружу всё то давление.

— Чёрт! — выругался Когтистый, с болью зажмурив глаза, которые были ослеплены внезапной яркой вспышкой и кусками мусора.

Сильная ударная волна и волна жара сбили Рэйвена с ног, пробирая и прогревая его кости насквозь. Протащив Когтистого по земле, его закинуло в овраг позади, где он наткнулся своим затылком на остроугольный булыжник, врезавшись в который, к звону в ушах прибавилось и головокружение. Издав болезненный стон, Рэйвен перевернулся с живота на спину. Его глаза всё ещё ничего не видели, а волна жара заставила некоторые его вещи тлеть. Голова кружилась и раскалывалась от нестерпимой боли. Всего за миг до взрыва, Когтистый смог увидеть лишь небольшую алую вспышку, мгновенно разрастающуюся и пожирающая Сиэля за доли секунд. В тот момент, короткое мгновение, он почувствовал как плоть брата сгорает дотла, переламываются кости и запекается мозг, как плоть разрывается на сотни кусочков. Ялмир предупреждал его, что бы он не находился близко к кукле, но он умолчал о том, что же он на самом деле придумал.

— Чёртов Гриф… — промямлил Рэйвен, обессиленно валяясь в овраге с мутным взглядом. Он видел мелькающие алые огоньки около себя, означающие огонь.

Всё произошло настолько быстро, что Когтистый даже не успел понять, успешно ли он отдал команду. Всю поляну охватило пламя, всепоглощающая мощь, пожирающая всё на своём пути, оставляя лишь пепел. Он не волновался за брата, он был полностью уверен, он не выживет, значит, Рэйвен закончил своё дело.

//

Гриф неспеша вышел на поляну, наблюдая сожжённую до тла траву и окружающие поляну деревья, что почернели и превратились в небольшие, обгорелые пеньки. Пройдя дальше, Ялмир затоптал ещё не погасший небольшой клочок огня, находя в округе множество мелких птиц, убитых дымом. Небо на некоторое время оказалось полностью закрытым черным, дымным покрывалом убивающим любых пернатых. Сам Ялмир имел при себе свою стандартную экипировку, рубаху с шнуровкой у горла, металлическую пластину на груди для защиты в первую очередь от огня, и двойную, мокрую ткань, надетую на лицо, прикрывающую рот и нос. На поясе, по мимо меча и сумки, были прикреплены два металлических шара, с уже знакомыми фитилями.

Ещё раз оценивающе осмотрев работу своей взрывчатки, он нашёл в центре поляны небольшое углубление, что и означало взрыв.

«Наверное я немного переборщил с взрывчаткой, но для такого монстра нужно было действовать наверняка» — раздумывал мечник. Он покрутил головой в поисках того самого трупа, он понимал, что найти обгоревшее тело в темноте, пусть и с освещением от остатков огня, будет сложно. — «Неужели выжил? Тогда, выходит, я опоздал. Ладно, не важно, в любом случае он сейчас ранен и мне ничего не помешает его догнать, авось он попадется на одну из моих лесных растяжек, нужно только найти Рэйвена»

Гриф зашагал в сторону склона, куда предположительно и мог спрятаться Рэйвен как и просил мечник. Ялмир не отказывался от мысли, что Когтистого могло задеть, и для этого он взял с собой небольшой набор инструментов, для удаления осколков из тела, всё же полезный убийца — живой убийца.

Не выйдя с поляны, Ялмир заметил человеческую фигуру, уткнувшаяся об обгорелый пенёк спиной. Мечник начал подходить к ней, с каждым шагом он всё отчётливее различал эту искалеченную фигуру, с оторванной по плечо рукой, отсутствующим куском плоти на груди, с видными обгоревшими лёгкими и ребрами, и изуродованной, разорванной левой частью лица.

— Пожиратель, — встав перед телом подвёл Ялмир.

«Значит взрыв всё же вывел его из строя. Он на удивление очень даже уцелел, от такого то количества пороха которое я потратил. Наверное после взрыва он ещё пытался уползти подальше, раз его тело не около эпицентра взрыва, хотя это могла быть банальная взрывная волна. Но тело сидит слишком ровно, волна бы его так не разместила» — присев на одно колено осматривал Ялмир раны Пожирателя.

Мечник достал блокнот в кожаном переплете, сделал в нём пару записей, несколько заметок и положил назад. Просидев в таком положении несколько секунд, задумавшись, Ялмир почувствовал лёгкое, совсем слабое, но дыхание. Его взгляд тут же изменился на озадаченный с долькой заинтересованности.

— Так, ты жив? — произнёс мечник три, самых спорных для Пожирателя слова.

Обгоревшее тело, больше проходившее на изглоданный и и разорванный кусок мяса, издало слабый хриплый звук, напоминающий смех.

Пожиратель склонил голову набок, натянув почти незаметную улыбку.

Глава 45

Ялмир взял со своей сумки небольшой, длинной с пол ладони, шприц и вонзив его в шею Сиэля, выкачал из того немного крови. Кровь Гвидо или Анисьи для него не подходила, так как они были лишь экспериментальными образцами, с через чур чистой кровью, а у Пожирателя же наоборот, кровь была почти полностью испорченна, отравлена заразой, что взамен на нечеловеческие способности медленно убивала организм, превращая разумного человека в чудовище, что живёт одними лишь инстинктами.