Во все Имперские ТОМ 5 Наследие (СИ) - Беренцев Альберт. Страница 17

— Во-первых, я и правда князь, — ответил Глубина, — А вы барон, если вы забыли, Аксентий Венедиктович. Так что прошу меня немедленно отпустить, дабы не омрачать свадьбу вашей дочери смертью её отца на дуэли. Напоминаю, что я не только старше вас по титулу. Я еще и один из самых крутых дуэлянтов во всей Империи, лично убивший пять лет назад самого Меченосцева.

— Да, простите… — растерянно пробормотал объятый горем Головин, отпуская Глубину.

— Во-вторых… — весело продолжил Глубина, — Вы и сами умеете читать мысли, Ваше Благородие. Это ваша родомагия, как верно заметила ваша дочь. Так почему вы же ей не воспользовались и не проверили жениха перед свадьбой, почему не залезли ему в башку?

— Его золото и знак на мундире затмили мой разум, увы, — обреченно признался Головин, — А еще, мы ведь парии, нас, Головиных, столетия убивали и гнали за нашу способность, не забывайте, князь. Так что мы научились сдерживать её и обходиться с нашей родомагией предельно осторожно. Сейчас мы применяем её лишь для службы Государю и отечеству, а не в личных целях… Но вы-то, князь, вы-то! Вы же все видели…

— Да, я видел, что у ублюдка второй ранг, — без обиняков доложил Глубина, — Ну и что? Кто я такой, чтобы вмешиваться в брачные дела вашего клана? Это меня совсем не касается, Ваше Благородие. Вы, собственно, даже не просили меня проверить жениха, настолько вам понравились его золотая диадема, значок пятнадцатого ранга и его первородство в клане Нагибиных…

Князь Глубина тонко улыбался, вся ситуация явно доставляла ему истинное наслаждение. Ну оно и понятно. Этому лишь бы над кем-нибудь поиздеваться. А уж над Нагибиным или над несчастным отцом Головиной — ему вообще плевать.

— Кхе-кхе… — влезла тем временем Таисия Кабаневич, — Это, конечно, все хорошо, но я бы хотела назад диадему и золотой знак. Они вообще-то принадлежат нашему голландцу.

Батя Головиной глянул на Таю совершенно безумными глазами, потом решительно подошел к дочери и сдернул с её головы краденую диадему.

Эту диадему он сунул в руки голландцу, вместе со значком, сорванным с груди моего брата прям с куском мундира.

Старший Головиных так яростно отдавал голландцу вещи, что в процессе чуть не повалил торговца на брусчатку.

— Я прошу у вас прощения, Ваша Светлость, — обратился Головин к Таисии Кабаневич, — Мой зять оскорбил своим поведением и вас, и меня. Это страшный позор для меня лично. Я готов принести вам любую сатисфакцию.

— Эм… — Таисия растерялась, но лишь на мгновение, — Вам не о чем беспокоиться, барон. Этот убюдок же Нагибин. Да и ваша дочка, уж извините, теперь тоже… Так что отвечать Нагибиным.

Но отвечание Нагибиных в мои планы на сегодня вообще не входило, так что пока батя Головиной разбирался с моим непутевым братишкой, я не ерундой страдал, а набирал сообщения герцогу Кабаневичу.

Теперь от герцога пришел ответ, так что я просто сунул Таисии под нос экран своего смартфона, на котором было сообщение от Старшего Кабаневичей:

«Не вовремя. Очень занят, очень.

Ваши дела сейчас пустяки. Никаких претензий к Нагибиным. Мы с Александром сами все порешаем. Как только освобожусь»

Занят герцог был, судя по всему, не абы чем, а Аленкой, информация о которой перепугала его до смерти и заставила немедленно покинуть мою свадьбу.

Таисия, нахмурившись, прочитала сообщение, через секунду её собственный смартфон проиграл какой-то короткий блек-метал.

Герцог прислал своей внучке сообщение, точно такое же, как мне.

— Ладно, инцидент исчерпан, — недовольно процедила Таисия, — Никаких проблем между Нагибиными и Кабаневичами. А Головины тут вообще реально побоку.

Таисия растолкала толпу, подошла к моему брату и протянула ему свою руку с выкрашенными в ярко-синий ногтями.

— Эй! — осадил я девушку, — Это еще какого лешего?

— Такого, что руки должны пожать друг другу Старшие, — хохотнул князь Глубина, — Так принято, Нагибин, когда дело разрешено. Пожать руки и обняться в знак того, что вражды нет. Таисия из всех присутствующих здесь Кабаневичей ближе всего к Старшему их клана по крови. Так что она представляет герцога. А вот Старший вашего клана, клана Нагибиных — именно Петр Петрович. И традициям магократии совершенно плевать, что он вор, лжец, нищий и инвалид в плане магии. Он все равно Старший вашего клана, Нагибин. И вам придется это сожрать.

— Смотри, как бы тебя кто не сожрал, Глубина, — заметил я в ответ, но мешать рукопожатию не стал.

С братцем я потом сам разберусь, примирение с Кабаневичами, моими главными партнерами, сейчас на самом деле важнее.

Петя тем временем мялся и руку Таисии не жал.

— Быстрее, — потребовала девушка, — Или, клянусь, мы тебя сейчас по брусчатке размажем, ворюга. И твой брат будет не против, я уверена. Про твою невесту и её отца и говорить нечего.

— Все так, — подтвердил я слова Таи, — Мы с Головиными даже поможем втаптывать тебя в брусчатку, братец. Я тебе лично булыжник в глотку запихаю за такой позор.

— Ладно, — равнодушно ответил Петя.

Вот леший. Даже сейчас выпендривается. Нет, стержень у моего брата явно был, вот только этот стержень сочетался с почти что клиническим безумием… Интересно, что с моим братом там делали, в турецком плену? Тот факт, что у него повреждена не только чакра, которую Глубина назвал «корнем», но и кукуха, никаких сомнений уже в принципе не вызывал.

Петя тем временем взялся за ручку Таисии Кабаневич.

— Не жми её, дурак. Барышням руку целуют, — напомнил князь Глубина, продолжавший наслаждаться бесплатным цирком.

— Да, простите… — Петя, казалось, впервые растерялся, — Я просто давно не был в России. В Персии руки девушкам не целуют.

Петя склонился к наманикюренным пальчикам Кабаневич, потом Таисия и мой брат обнялись.

Я же решительно прошел к Маше Головиной, точнее теперь уже Нагибиной. Мы с ней переглянулись, Маша смотрела виновато, я сейчас ощущал то же самое…

— Развод, я так понимаю? — спросил я у Маши.

— Что? — Маша нервно теребила свое свадебное платье.

— Ну, вы же разведетесь c моим братом, баронесса? — уточнил я.

Маша взглянула на меня, как на сумасшедшего.

Князь Глубина хохотнул. А когда Глубина издает такие звуки — значит, происходит что-то очень поганое.

Сзади меня вдруг послышался стук каблучков. Принцесса подошла ближе, меня обдало ароматом её дорогого цветочного парфюма. Лада нежно взяла меня под руку:

— Барон, у нас нет разводов. Это юридически невозможно.

Головина уставилась на нас с принцессой, потом на стальные обручальные кольца на наших пальцах…

Вот блин. Похоже, что Аристарх Кабаневич о моем венчании с принцессой Таисии рассказать не успел. А Таисия не успела рассказать Головиной. Так что Маша о том, что я тоже женился, пока она выходила замуж, не в курсе…

— Но как же? Развод же… — промямлил я.

— Они только протестантам разрешены, — с наслаждением сообщил мне князь Глубина, — И только в случае доказанной супружеской измены. Так что вот ваш друг Шаманов развестись бы мог. Если бы сначала женился, а потом ему бы жена рога наставила. А исповедующим православие или друидизм разводы не дозволяются.

Это против всех традиций — и аристократических, и церковных, и просто человеческих. Имперский закон такое запрещает. И нет, Нагибин, в протестантизм ни ваша Маша, ни ваш брат перейти не могут.

Это так не работает. Переходить из иных религий можно только в православие. Так что брак Марии с вашим братом — он до конца их жизней.

И вообще я не понимаю, кто из вас, Нагибиных, только что вернулся из Персии? Вроде как ваш брат, судя по его загорелой роже, но элементарных вещей почему-то не знаете вы, баронет…

— Ну хватит, Глубина, — заткнул я неугомонного князя, — Вам самому еще не надоело, не? Вы вообще были поручителем моего брата на его свадьбе с Машей. А мой брат оказался обманщиком. Вот об этом Имперский закон что говорит? За это вы ответственность понести не должны, не?