Учения дона Хуана: Знание индейцев Яки - Кастанеда Карлос. Страница 26

— Сколько времени ты держишь грибы в кувшине?

— В течение года. Все остальные ингредиенты тоже запечатываются на год. Затем их поровну отмеряют и по отдельности размалывают в очень мелкий порошок. Грибки не нуждаются в размалывании, потому что они уже сами собой превращаются за это время в очень мелкую пыль. Все, что остается с ними делать, так это размять комки. Четыре части грибков смешиваются с одной частью всех ингредиентов, смешанных вместе. Все это хорошо перемешивается и складывается в мешочек, подобный моему, — он показал на мешочек, висящий у него под рубашкой, — затем все ингредиенты собираются вновь и после того, как они убраны сушиться, ты готов курить смесь, которую только что приготовил. В твоем случае ты будешь курить в следующем году. А через год после этого смесь будет полностью твоя, потому что ты соберешь ее сам. Первый раз, когда ты будешь курить, я зажгу для тебя трубку. Ты выкуришь всю смесь в мешочке и будешь ждать. Дымок придет, ты почувствуешь его. Он освободит тебя, чтобы ты мог видеть все, что захочешь увидеть. Прямо говоря, это несравненный олли. Но кто бы ни искал его, должен иметь намерение и волю недоступные. Они нужны ему, во-первых, потому, что он должен намереваться и хотеть своего возвращения, иначе дымок не отпустит его обратно, во-вторых, он должен иметь намерение и волю, чтобы запомнить все, что бы дымок ни позволил ему увидеть. Иначе не выйдет ничего другого, как обрывки тумана в голове.

В наших разговорах дон Хуан постоянно возвращался к выражению «человек знания», но ни разу не объяснил, что это значит. Я попросил его сделать это.

— Человек знания — это тот человек, что правдиво пошел по пути учения. Человек, который без спешки и без мешканья пришел к раскрытию секретов знания и силы настолько далеко, насколько смог.

— Может ли любой быть человеком знания?

— Нет, не любой.

— Но тогда, что надо сделать, чтобы стать человеком знания?

— Человек должен вызвать на бой и победить своих четырех природных врагов.

— Будет ли он человеком знания после победы над этими врагами?

— Да, человек может назвать себя человеком знания лишь, если он способен победить всех четырех.

— Но тогда может ли любой, кто победит этих врагов, быть человеком знания?

— Любой, кто победит их, становится человеком знания.

— Есть какие-либо специальные требования, которые человек должен выполнить прежде, чем сражаться с этими врагами?

— Нет, любой может пытаться стать человеком знания: очень мало людей преуспевают тут, но это естественно. Враги, которых человек встречает на пути учения, чтобы стать человеком знания — поистине ужасны. Большинство людей сдаются перед ними.

— Что это за враги, дон Хуан?

Он отказался говорить о врагах. Он сказал, что должно пройти много времени прежде, чем этот предмет будет иметь для меня какой-то смысл.

Я попытался удержать эту тему разговора и спросил его, могу ли я стать человеком знания. Он сказал, что, пожалуй, никто не может знать это наверняка. Но я настаивал на том, чтобы узнать, нет ли какого-нибудь другого способа, который он мог бы применить, чтоб определить, имею ли я шанс стать человеком знания или нет. Он сказал, что это будет зависеть от моей битвы против четырех врагов: или я одержу победу, или они победят меня, но невозможно предсказать исход битвы.

— Ты должен рассказать мне, что это за враги, дон Хуан.

Он не ответил, я вновь настаивал, но он перевел разговор на что-то другое.

15 апреля 1962 года.

Когда я собирался уезжать, я решил еще раз спросить его о врагах человека знания. Я доказывал, что в течение какого-то времени я не смогу вернуться и что мне кажется неплохой идеей записать все, что он сможет мне сказать, а потом подумать над этим, пока я буду в отсутствии.

Он некоторое время колебался, а потом начал говорить:

— Когда человек начинает учиться — сначала понемногу, он никогда не знает своих препятствий. Его цель расплывчата. Его намерение не направлено. Он надеется на награды, которые никогда не материализуются, потому что он ничего не знает о трудностях учения.

Он медленно начинает учиться — сначала понемногу, потом — большими шагами. И скоро его мысли смешиваются. То, что он узнает, никогда не оказывается тем, что он себе рисовал или вообразил, и потому он начинает пугаться. Учение всегда несет не то, что от него ожидают. Каждый шаг ученика — это новая задача, и страх, который человек испытывает, начинает безжалостно и неуклонно расти. Его цель оказывается полем битвы.

И, таким образом, он натыкается на своего первого природного врага — страх! — ужасный враг, предательский и трудноодолимый. Он остается скрытым на каждом повороте пути, маскируясь, выжидая. И если человек, испугавшись в его присутствии, побежит прочь, то враг положит конец его притязаниям.

— Что случится с человеком, если он в страхе убежит?

— Ничего с ним не случится, кроме того, что он никогда не научится. Он никогда не станет человеком знания. Он, может быть, станет упрямцем, не желающим ничего видеть, или безвредным испуганным человеком, во всяком случае, он будет побежденным человеком. Его первый природный враг положит конец его притязаниям.

— И что он должен делать, чтобы одолеть страх?

— Ответ очень прост. Он не должен убегать. Он должен победить свой страх и, посмотря на него, он должен сделать следующий шаг в учении, и следующий, и следующий. Он должен быть полностью испуганным, но все же, он не должен останавливаться.

Таково правило. И придет момент, когда его первый враг отступит. Человек начинает чувствовать уверенность в себе. Его стремление крепнет. Учение — уже не пугающая задача. Когда придет этот радостный момент, человек может сказать без колебания, что он победил своего первого природного врага.

— Это случится сразу, дон Хуан, или мало-помалу?

— Это случится мало-помалу. И все же страх исчезнет быстро и внезапно.

— Но не будет ли человек испуган снова, если с ним случится что-либо новое?

— Нет, если человек однажды уничтожил страх, то он свободен от него до конца своей жизни, потому что вместо страха он приобрел ясность мысли, которая рассеивает страх. К этому времени человек знает свои желания. Он может видеть новые шаги в учении, и острая ясность мысли отражает все. Человек чувствует, что нет ничего скрытого.