Граф Суворов. Том 4 (СИ) - Шаман Иван. Страница 24

— Именно. — кивнула Лугуй, в очередной раз показав, что настроена крайне серьезно. — Поэтому мы с вами будем парой на вечере. И если придется я… даже…

— Прошу прощения, но вы думаете слишком далеко и слишком плохо. Я безусловно понял намек, но не думаю, что вам придется жертвовать собой за империю. — покачал я головой. — Да и зачем? Что решит наш политический брак, если он состоится? Я действительно не разбираюсь в политике и дворцовом местничестве в данное время, но слышал, что ваш отец погиб…

— Совершенно не разбираетесь. — фыркнула раздражённо Инга. — Мой дед жив, и сейчас является генерал-адъютантом, при президенте Демидове, являющимся главнокомандующим республики. Наши рода военных, наши отцы, хоть и ныне покойные — дружили. Наш брак мог бы стать основной для союза военных родов и купировать войну, при этом не выглядел бы чем-то инородным.

— Это предложение президента, вашего деда, или императрицы? — на всякий случай уточнил я.

— Пока — только деда. После объявления брака между Гавриилом и Екатериной многое изменилось. Иногда мне даже, кажется, что я совершенно безуспешно пытаюсь догнать упущенное время. — раздосадовано проговорила Лугуй, демонстративно показывая сведенные вместе ладошки.

— Вам не стоит переживать по этому поводу. Кому угодно — но не вам. — улыбнулся я, беря в свои ладони ее пальцы. — Не нужно идти на брак, если вам это неугодно. Тем более, поверьте, я тоже всеми способами выступаю против кровопролития. Хотя и понимаю, что иногда оно неизбежно.

— Нужно сделать все от нас зависящее, чтобы война не началась. — уверенно проговорила Инга, глядя мне в глаза. — Мы должны! Мы обязаны!

— Для этого совершенно не обязательно жертвовать собой. — покачал я головой. — Пока — точно. Если я верно понимаю, все стычки на линии соприкосновения, пока прекратились, крупных сражений нет.

— Лишь потому, что идет отчаянная борьба между родами. — покачала головой Лугуй. — Торг, перетягивание на свою сторону сильнейших. Если так продолжиться и дальше, то через три-четыре месяца стороны полностью сформируют армии, и тогда…

— Да, лето конечно может стать жарким. А у меня еще спрашивали планы на осень. — проговорил я, откинувшись на спинку кресла, и Инга с удивлением посмотрела за окно, которое я ей до этого загораживал, при этом глаза ее расширились так что я просто вынужден был обернуться.

Снаружи зажглись дорожные фонари, освещение выровнялось и стало видна нахохлившаяся фигура в толстой пушистой шубе, внимательно вглядывающаяся внутрь оранжереи, в попытках что-либо увидеть. Очень знакомая фигура с выбивающейся из блондинистых волос голубой прядью.

— А кто у вас спрашивал планы на осень? — взглянула на меня Инга. — Случайно не эта разгневанная особа?

— Гхм… — проговорил я, когда Мальвина, наконец сообразившая что ее заметили, отпрянула от окна и быстрым шагом удалилась. — А что у нас осенью?

— Вы совершенно не разбираетесь в дворцовой политике. — вздохнула княжна Ляпицкая. — Осенью — бал дебютанток…

Попрощались мы с грустной, но настойчивой княжной достаточно тепло, хотя появление Мальвины и оказалось для меня полной неожиданностью. Ингу же оно, наоборот, заставило подобраться. Хотя о причинах девушка мне сообщать не стала, лишь в очередной раз вздохнув про мою неосведомленность. Хорошо хоть не добавила «ничего ты не знаешь, Александр», и на том спасибо.

Оказавшись в своей комнате и поблагодарив Надежду, заверил ее в том, что больше услуги горничной мне не понадобятся. Пришлось еще уточнить что «никакие» услуги, а то под вечер девушка хоть и вымоталась совершенно, но все еще пыталась кокетничать и строить глазки.

Да и я, чего греха таить, за несколько встреч, выдохся будто от полноценной дневной тренировки. Но вместо сна заставил себя засесть за изучение той самой политики, о которой говорила Инга. Наступишь кому-нибудь на ногу, а потом выяснится, что он племянник, дяди, сводного брата, близнеца, потерявшегося в детстве… в общем не хорошо может получится.

Правда в открытых источниках такого не было, и пришлось напрягать Строганова, который подключил пресс-группу рода. И даже не смотря на поздний вечер мне на почту тут же посыпались отчеты включающие родовые древа, текущую обстановку и все то что считали необходимым специалисты.

Засиделся я допоздна, и, наверное, именно поэтому успел заметить яркую вспышку, в стороне от оранжереи. Через мгновение свет погас, бронированные окна затряслись от удара воздуха, пойдя волнами, потрескались, но выдержали. А через мгновение вниз рухнули стальные щиты и взвыла сирена.

Глава 11

Грохот взрыва еще ходил отзвуком по коридорам, а снаружи уже трещали автоматные очереди, здание несколько раз вздрогнуло, будто от попадания снарядов, истошно выла сирена, и в комнате было темно, хоть глаза выколи. Даже в карцере училища света больше. Тут никакое усиление зрения не спасет, только виденье аур.

Пока я, на ощупь, одевался, благо вся одежда висела на вешалке в полном порядке, к автоматам присоединились, и почти сразу их заглушили выстрелы автопушек. Хлесткие, отдающиеся по треснувшим стеклам хлопки, вслед за которыми пошла серия взрывов. Вот только они не отдалялись, а приближались.

Здание вновь вздрогнуло, когда по нему прошла волна от вспышки, пробившейся даже сквозь стальные ставни, одна из автопушек замолкла, та, что ближе к выходу. Судя по всему, защитники отчаянно обороняли главное здание академии благородных девиц, от чего-то очень крупного. Только вот никто этого не видел.

— Господин, вы в порядке? — раздался знакомый голос снаружи.

— Да, в порядке, можешь входить. — ответил я, как раз застегивая тактический пояс, с кортиком, пистолетом и гранатометом.

— Не могу. — ответил мне из коридора Василий. — Карточки не работают, похоже подорвали генератор, открыть можно только изнутри.

— Понял, секунду. — сказал я, но, прежде чем открыть дверь, достал из кобуры пистолет, проверил магазин, и снял с предохранителя. — Отойди чуть.

— Отошел и держусь в проходе с поднятыми руками. — раздался не в меру веселый, но собранный голос Строгонова. Нажав на ручку двери, я толкнул ее от себя, и тут же отошел вглубь комнаты. Василий и в самом деле стоял с поднятыми руками, в которых были сумки, а на груди висел фонарь. — Я тебе одежку принес.

— Так у меня же есть. — удивленно проговорил я. Зажмурив один глаз, когда луч фонаря осветил комнату. Строганов быстро зашел внутрь. захлопнув за собой двери, и тут же отошел в сторону.

— Дверь тонкая, прострелить могут. — заметил на мой удивленный взгляд Василий. — Держите, ваше сиятельство. Ваш наборчик.

— О, пятнашка, родная. — без особого энтузиазма взял я кирасу общевойсковую б15г. Сколько я в ней набегал по утрам… зато теперь, накинув на себя броник и закрепив на липучку боковые пластины, понял, что почти не чувствую его веса.

— Вот тебе доп нагрузка. — усмехнулся Строганов, будто прочитав мои мысли, протягивая мне шлем с прозрачным забралом. Что характерно, у него такого не было.

— А ты? — нахмурившись спросил я.

— Если тебя не станет, мне так и так голову оторвут. Так что беречь ее незачем. — ответил Строганов. — Помоги стол перенести.

В четыре руки мы сдвинули мебель в комнате, и Василий лег на стол, поставив свою винтовку с гигантским дулом на сошки. Не прямо напротив двери, а с угла, так чтобы его было видно только зайдя в комнату, а он полностью контролировал проход. Напротив двери мы повесили фонарь, бьющий прямо в глаза тому, кто попробует войти силой. Второй — поставили на полку в гардеробную, вместо лампы.

— И что теперь? — спросил я, и вдруг понял — что-то изменилось. По зданию прошла тихая вибрация.

— Теперь ждем и не дергаемся. — ответил Василий. — Твоя безопасность, моя первоочередная задача. Остальные потом.

— А есть какая-то информация снаружи? — спросил я, морщась от взвывшей в очередной раз сирены, когда она вдруг замолкла, а вместо нее заговорили динамики в стенах комнаты.