Турнир (СИ) - Райро А.. Страница 28

Я сглотнул, смочив пересохшую глотку и хрипнул:

— Извини.

Внутри клетки, кто где, развалились избитые и израненные студенты, уже без звериных образов. Они еле дышали от усталости.

— Мы дрались с тобой два часа... — прошепелявил разбитым ртом Илья. — Еле тебя вымотали. Когда в следующий раз будешь превращаться в бешеного Следопыта, и у тебя сорвёт башню, сообщи заранее, будь добр. Я уеду из страны.

— В следующий раз ему будет легче, — сказал здоровяк-Следопыт, прикрывая подбитый глаз. — Он уже сможет себя контролировать. По крайней мере, я на это надеюсь. И кровь ему уже не надо будет пить. Но такого первого превращения я никогда и ни у кого ещё не видел.

— Зато никто не посмеет больше называть его верблюдом, — как-то без улыбки пробормотала одна из студенток.

— Даже я... — вдруг добавила Акулина.

Она медленно села на полу и навалилась спиной на клетку.

На бедре девушки алели полосы от когтей.

— Чёрт... извини... — пробормотал я, сам еле поднимаясь на локтях.

— За что? — вскинула брови Акула. — За то, что в тебе так много пассивного резерва? Я знала, на что шла. К тому же, после первого превращения у Охотника появляется свойство регенерации тела, так что раны заживут быстро. У тебя тоже их немало, кстати, и лучше бы обратиться в больницу.

Тут она была права.

Моё тело не просто ныло — его разрывало от боли, а ещё я истекал кровью. Кожа была исполосована ударами когтей, и пестрела укусами.

— Хорошо, хоть штаны не потерял... — выдавил я. — Хорошие штаны всё же...

Акула неожиданно рассмеялась, вперемешку со стоном боли.

Её смех подхватил Илья, потом — хлюпик Никон и здоровяк-Следопыт, а через пару секунд хохотала вся группа.

И да. Никто из них больше не называл меня верблюдом. Даже в шутку.

Я смотрел на них, криво улыбался и думал о том, что если Галей увидит меня таким, то, возможно, перестанет называть опоссумом.

Через час Охотников уже обработали в школьной больнице.

С лиц работников-Целителей не сразу сошёл ужас, когда они увидели мои раны.

А вот Акула отказалась от услуг Академии.

— У меня есть свой лечащий врач! — отрезала она, и к ней больше не приставали.

Весь в бинтах и примочках, я вызвался проводить её до верхолётной станции. Всю дорогу из головы не выходила мысль: поняла ли Акулина, о чем думал Монстр во мне, когда смотрел на неё.

Возможно, все желания были написаны на моей клыкастой морде. Но ни Акула, ни я об этом, конечно, не говорили.

Перед тем как попрощаться, девушка пожала мне руку.

— Без меня даже не вздумай превращаться, понял? Это опасно. Попробуем ещё раз, когда будешь тренироваться у меня вместе со своей командой.

Она запрыгнула в свой верхолёт и из окна кабины крикнула напоследок:

— И не забудь, что в ближайшую пару дней тебе захочется чего-нибудь вкусненького! Со свежей кровью, конечно! Крепись, Следопыт!..

Я проводил глазами её машину, пока та не скрылась в вечернем небе, а затем отправился назад.

Видимо, придётся на сегодня отменить тренировку с командой Витязей, потому что я еле ногами передвигал, башка трещала, тело желало упасть ничком и не шевелиться, а сознание — поскорее уснуть и забыть всю ту тёмную дрянь, что со мной сегодня произошла.

Но, несмотря на раны, я всё же решил немного отвлечься и полистать журнал, что дала мне Кика Гамзо. С «великими трудами» профессора Андронникова...

Книга 3. Эпизод 8.

Прочитать труды профессора Андронникова мне удалось не сразу.

Я успел только завалиться на кровать под балдахин и открыть журнал на первой странице. Время как раз позволяло: тишина, Лёва ещё на занятиях, и никто не мешает. Даже перебинтованные раны не особо отвлекали.

Но тут в дверь тихо постучали.

Настолько тихо и настолько осторожно, что я нахмурился.

Каково же было моё изумление, когда на пороге я увидел Джанко. Как ей удалось уговорить смотрителя Храмова, чтобы тот её впустил?

Наверное, вопрос был написан на моей физиономии, потому что девушка быстро сказала:

— У меня есть разрешение от больницы. Я туда на практику устроилась.

Не дожидаясь ответа, она бросилась мне на шею, крепко обняла и забормотала:

— Я не знала, что ты так сильно пострадал на уроке у Охотников. Мне только сейчас сказали, и я сразу к тебе помчалась. Лекарство принесла.

— Да всё в порядке... — начал я, но сразу осёкся.

Мой организм как-то странно отреагировал на её объятие.

От неожиданности я даже замер, но почти сразу понял, насколько плохи мои дела.

На меня подействовали сразу две слабости — голод Охотника и привязанность Целителя. При этом голод усилил привязанность... а может, наоборот. Хрен знает.

Обрушилась тяжелейшая смесь реакций. Даже выразить сложно, будто одновременно захотелось всего и сразу.

— Джанко... тебе лучше уйти, — выдавил я и задержал дыхание, чтобы не чувствовать притягательный запах Джанко, сладкий, отдающий фруктами, и не ощущать движение крови в её венах.

Затем быстро отстранился, шагнув назад, и добавил:

— Меня уже в больнице обработали, ты же видишь. Перебинтовали, как мумию. Всё в порядке. Потом поговорим.

Но она, как назло, снова подошла и взяла меня за руку.

От прикосновения её теплых, даже горячих, пальцев зашумело в ушах, и пульс зашкалил так, что потемнело в глазах.

Одновременно с этим во рту появилась слюна, а мой внутренний Монстр вдруг объявил, что это идеальная пара для спаривания, и шанс упускать нельзя. От такого меня бросило в жар, потом — в холод.

— У меня ещё один урок. Извини. Надо срочно идти.

Я быстро высвободил руку и собрался выйти сам, буквально сбежать от искушения, но Джанко встала в дверном проёме, перекрыв мне путь.

— Нет у тебя никаких уроков, так Храмов сказал! Лучше признайся: у тебя голод, да? Ты впервые превратился, и теперь хочешь крови?

— Очень... хочу, — выдохнул я.

Знала бы она, что мне хочется не только крови.

Я снова попытался её выпроводить, оттесняя в коридор. Казалось, из-за разнородных желаний организма у меня отказали мозги, и я разом отупел, потому что даже отговорку нормальную не смог выдумать.

— Слушай, мне надо... ну... заниматься всякими делами.

— Какими «всякими делами»? — Джанко толкнула меня в комнату и зашла сама, закрыв за собой дверь. — Тебе надо голод подавить, а не по территории шляться. И я могу заглушить твой голод.

Ну вот зачем?.. Зачем она это сказала?

Один рывок — и мои руки обхватили девушку. Я приподнял её, прижав к себе так крепко, что у неё дыхание перехватило, а сердце бешено заколотилось от испуга.

— Кирилл, отпусти меня! — потребовала она, делая вид, что ей не страшно. — Я могу тебе помочь, у меня с собой лекарство. Знахари специально для тебя сделали. Сказали, что во время приступа голода ты должен его пить. Все два дня, а может, дольше, раз у тебя пассивный резерв такой большой...

Я лишь крепче обхватил Джанко, прижал к двери и поцеловал в шею.

Если бы на ней не было шарфа, пахнущего цветочными духами, то я бы не удержался и вонзил в неё зубы. Так тянуло глотнуть крови из её пульсирующей на шее вены.

Ну какой идиот послал её, чтобы принести мне лекарство? У другого Целителя было бы намного больше шансов меня им напичкать. Но точно не у Джанко.

Лучшим решением было бы изолировать себя от неё на пару дней, пока мне совсем не снесло крышу, но мои руки продолжали держать девушку мёртвой хваткой, будто добычу... или идеальную пару... или еду... я так и не понял, чего сильнее хотел мой организм.

Ощущение паршивое, стыдливое, но в то же время по-странному приятное.

Звериное нутро снова вырывалось наружу, брало надо мной верх, и теперь я, как никогда, понимал Демона, который каждую минуту хотел сожрать кого-нибудь. Как он вообще с этим живёт?..