Во все Имперские Том 7. Орден (СИ) - Беренцев Альберт. Страница 8

Девушка попыталась вырваться, её аура засияла так ярко, что на миг ослепила меня, но не тут-то было. Я задавил её сияние своей фиолетово-синей магией, а потом, все еще держа визжавшую Алёнку за голову пальцами, поднес её к своему рту.

Алёнка сейчас казалась мне игрушкой, фигуркой из аниме, типа тех, которые любят коллекционировать задроты. Она извивалась, как червяк.

Моя вторая рука тем временем быстро нарастала — судя по всему, после внутренней огненной чистки моя МОЩЬ только возросла, что сказалось и на способностях к регенерации.

— Я тебя сейчас сожру, вот этими зубами! — гаркнул я на Алёнку, от чего у той волосы на голове натурально встали дыбом.

Очередная ракета промчалась мимо моего плеча и ухнула в Неву. Но мне было уже плевать. Сейчас покончу с Алёнкой, потом сверну это колокольню одной левой. Посмотрим тогда, как себя будет чувствовать этот ублюдок с ракетами.

В качестве демонстрации серьезности моих намерений я оскалился, продемонстрировав Алёнке свои сияющие волшебством идеальные зубы, каждый из которых был размером с дверь.

Собирался ли я на самом деле сожрать Алёнку? Определенно да. Она мне надоела. Кроме того, я надеялся, что моя апполоническая туша впитает магию Алёнки, после чего я приобрету её МОЩЬ, как африканский людоед приобретает силу врага, отведав его печени.

— Где ты взяла эту силу? — задал я последний вопрос.

— Пошёл ты, Нагибин! — огрызнулась Алёнка, исходящая из моих пальцев аура полностью подавила девушку, она уже даже не дергалась, — Давай! Убей меня, подонок!

Я поднес Алёнку ближе ко рту, потом отверз свою циклопическую пасть…

Вот только что-то было не то с Алёнкой. Раньше она была другой, тогда на набережной, когда я впервые узрел её в божественной форме. Сейчас Алёнка была все также красива, но у неё как будто вырос небольшой животик… Пивной животик у богини, да. Странно… Или… Стоп.

— Ты что, беременна? — в ужасе выдохнул я.

Алёнка посмотрела на меня своими тремя глазами, почему-то грустно. Потом одними губами прошептала:

— Да.

Я переполошился. Ну блин.

Не, Алёнка, конечно, мой враг и всё такое. Но жрать заживо беременную девушку — после такого я уже буду не Аполлоном, а натуральным хтоническим чудовищем.

— Ну, это же не может быть мой ребенок? — уточнил я, — Мы с тобой провели ночь вместе всего пять дней назад. Дети в животике у мамы так быстро не растут.

— Тем не менее, это твой ребенок, Нагибин, — прощебетала в ответ Алёнка, — Нет-нет. Я сейчас не блефую. Это правда твой ребенок. Не забывай, что у меня теперь и метаболизм божественный, и плод внутри меня растет стремительно. Не так, как у людей. Это твой мальчик, Нагибин. Он от тебя.

Я так и застыл с Алёнкой в руке. Вот такого я не ожидал, к такому меня судьба не готовила.

Нет, я, само собой, никак не предохранялся той ночью на лавке в парке, рядом с памятником Пушкину. А какому барину бы пришло в голову предохраняться, когда он развлекается с собственной крепостной холопкой? Вот только я почему-то никак не ожидал, что Алёнка понесёт ребенка, мне это тогда даже в голову не пришло…

— Да просто вы, мужики, тупые, — совсем развеселилась тем временем Алёнка, как будто прочитав мои мысли, — Вы почему-то до сих пор считаете, что детей находят в капусте! А детей в капусте не находят, их даже аисты не приносят… Нет, дети рождаются после ночей любви. Это для тебя откровение, Нагибин? Ну чего застыл? Что ты теперь собираешься делать, м?

— Когда ты родишь?

— Не имею ни малейшего понятия, — ответила Алёнка, — Но возможно скоро. Я пока сама не знаю всех тайн моего божественного тела. Тем более это мой первый ребенок…

— Я… — я реально настолько охренел, что даже не знал, что сказать, — Я… Я… А Царь-то! Он же женился на тебе. А у тебя моё дитятко в животе. Выходит, что я наставил рога самому Царю, ха-ха!

— Веселись, веселись, Нагибин, — бросила мне Алёнка, — Вот только Царю на это плевать, уверяю тебя. Ну так что? Будешь меня убивать? Вместе со своим собственным ребенком? Уничтожишь своё нерожденное дитя, Нагибин?

Я плотно загрузился моральной дилеммой, на секунду я даже забыл про бушевавший на острове бой. И Алёнка не преминула этим воспользоваться, моя аура ослабла, как и мои пальцы, державшие голову девушки.

Алёнка вдруг ярко вспыхнула, как птица Феникс, вывернулась из моей хватки и бросилась мне в глаза.

Я отрегировал стремительно, инстинктивно, еще ничего не продумав и не решив. Моё тело как будто само испугалось бить или смахивать в сторону беременную Алёнку, которая мчалась на меня, зато оно активировало заклинание.

И не просто заклинание, нет. Я непроизвольно кастанул заклятие Жаросветовых — то самое заклятие, которое в обычной форме мне было неподвластно. Но трикоин из африканского кротона, к которому у меня было привязано это заклинание, я сегодня утром съел. Просто на всякий случай.

И заклинание прошло, и я сам испугался того, что сделал, и даже взвыл от ужаса.

Волна чистой магии изошла из меня, не из руки, а из всего моего громадного тела. Это была даже не волна, а настоящее цунами магии. И вся эта сияющая МОЩЬ ринулась на Алёнку, поглотила девушку.

Алёнка, объятая тоннами моей магии, завертелась в воздухе, а потом, обратившись в громадный файрболл, напоминавший Солнце, стремительно понеслась прочь, к Петропавловке…

Блин. И че я наделал?

Если я ухлопал своего собственного ребенка — мне остается только один путь… Кончать жизнь самубийством я, конечно, не буду, но вот в монастырь точно уйду…

Алёнка в потоках магии на сверхсветовой скорости промчалась над полем боя, от исходившего от неё жара на некоторых офицерах Летучего Полка вспыхнули мундиры, а на моих людях — черные плащи.

Стрельба на миг смолкла, многих просто повалило на землю.

Алёнка промчалась над стенами Петропавловки, и стена, над которой она пролетела, оплавилась и оплыла прямо на глазах. Вот такого, чтобы магия плавила камни, я еще точно ни разу не видел. Похоже, Алёнка, да еще и отброшенная моей апполонической магией, представляла собой настоящее оружие массового поражения.

С колокольни Петропавловского Собора тем временем вылетела очередная ракета, вот только эта ракета столкнулась с Алёнкой и просто обратилась в пар, даже не взорвавшись. А потом…

Потом Алёнка и колокольня встретились, грянул оглушительный взрыв. Взрывная волна была такой, что я пошатнулся, а окна вылетели по всему Центральному Кварталу, вероятно даже в Зимнем Дворце…

Тая стояла на ногах твердо, раскинув руки и сжимая хлыст. В голове у неё все еще гудело от удара током, а за спиной у неё валялась вырубленная дриада, которую Тая намеревалась спасти любой ценой. Даже ценой собственной жизни!

И Тая скоро эту цену заплатит, толпа офицеров из Летучего Полка мчалась на девушку, как стадо быков на тореадора. Каждый из офицеров был выше Таи раза в полтора и шире в плечах раза в два, а уж про их ранги лучше было вообще не думать.

Они её растерзают даже не на клочки, а в кровавую пыль, за пару секунд…

Но со стороны моста вдруг что-то оглушительно громко ухнуло, а потом над полем боя стремительно пронесся объятый ослепительным сиянием болид — натуральный Тунгусский метеорит.

Таю обдало жаром, волосы у неё на голове загорелись, агентов Охранки, прямо над которыми и пролетела комета, всех повалило на траву. Парочка из них даже вспыхнула, как живые факелы.

Падая на землю, Тая успела увидеть, как болид на стремительной скорости влетел в колокольню Петропавловского собора. Грянул взрыв, Таю контузило и оглушило.

Тому гранатометчику, который засел на колокольне, она сейчас не завидовала, его явно просто напросто разложило на атомы.

Потом взрыв перешёл в оглушительный хруст. На глазах у Таи высокий шпиль Петропавловского Собора, один из самых известных символов Петербурга, буквально сорвало взрывной волной с колокольни.

Бешено вертясь в воздухе, медный пятидесятиметровый шпиль полетел в сторону Иоанновских ворот, как раз туда, где кипел бой. Позолоченный шпиль сейчас напоминал гигантский бумеранг, он летел на громадной скорости, вокруг него металась разноцветная аура…