Плохие Манеры (СИ) - "Чинара". Страница 12

— Иди смирно. — тоном практикующего убийцы недовольно выдает Ветров.

В конце коридора появляется женская фигура. Заметно уставшая профессорша в сером костюме вышагивает нам на встречу. В какую-то минуту я замечаю, как ее взгляд с удивлением останавливается на наших маньяк-жертва руках, и философски задумываюсь, не следует ли мне крикнуть «помогите», как вдруг ее губы расплываются в блаженной улыбке. Осознаю, что ее глаза сместились несколько выше и, пытаясь понять резкую перемену, поворачиваюсь на наставника. У меня аж рот открывается. Точнее — челюсть с грохотом летит вниз. Один в один супер-мальчик из аниме. У него будто вокруг головы звезды сверкают, а сам он блестит кавайностью и благородным происхождением. А как он мило с ней здоровается, профессорша и вовсе млеет. У нее в глазах вместо радужки сияют розовые сердечки, когда мимо нас проходит. Удивленно смотрю ей вслед и оборачиваюсь на двуликого, желая получше рассмотреть эти его темные способности по мгновенному перевоплощению из демонической лошади в славного пони, но тут же вздрагиваю от двух кусков льда прицельно направленных на меня.

— Ай! — непроизвольно вскрикиваю.

— Чего вздрагиваешь? — нагло ухмыляется.

— Ты снова страшный. — мое чистосердечное признание становится катализатором, призывающим разрушительный гнев в его глазах. Тьма начинает явственно ощущаться за его спиной.

И чего так злится?

Он реально меня иногда пугает.

А становиться заикой в юном возрасте мне бы не хотелось.

И это, между прочим, меня тащат не пойми куда, а не его.

— Скоро пара начнется… — ложь во спасение.

— Твои сегодняшние пары уже закончились. — ложь во спасение множит твои штрафные очки.

— Ты мое расписание наизусть выучил? — на моем геройском вопросе, открывающем миру возможность слагать баллады о моей неуемной браваде, меня заводят в пустую аудиторию.

В полутемную и пустую аудиторию.

И когда дверь за нами наглухо закрывается, по моей спине проходится табун нервных и упитанных мурашек.

— Ты-ы… — с каким-то болезненным придыханием проговаривает извращенец. — Слишком сильно иногда меня нервируешь.

— Все взаимно. — тут же, не раздумывая ни секунды, киваю в ответ.

Взгляд Ветрова отчетливо виден даже в слабоосвещенном помещении. Непроглядно-темный, колыхающий и давящий тонной затаенного железа. Он несомненно несколько пугает меня, но я, несмотря на бешенный стук сердца, вскидываю подбородок. Нервно сгладываю и облизываю пересохшие губы. Наставник шумно выдыхает, резко хватает мои руки и одним толчком припечатывает мое тело к стене, совсем, как тогда к полкам в книжном магазине. Хищно усмехнувшись, скользит глазами по моим губам.

Мне же не кажется?

— Говоришь, все взаимно? — с появившейся хрипотцой в голосе спрашивает наставник.

У меня по всему телу неожиданно снова мчатся мурашки. Не могу понять зачем сама зачарованно смотрю на его рот и чего ожидаю… и что это за непонятное чувство, которое пытается отпихнуть страх в сторону?

Оно ласково обволакивает и убеждает: Ветров не причинит мне вреда.

Нет… Он только…

— Да, все взаимно… — в каком-то странном трансе шепчу я.

(продолжение)

Дверь в аудиторию неожиданно открывается. Внутрь входит хихикающая парочка, не замечающая ничего вокруг себя.

Мы с моим наставником прекращаем свой зрительный диалог и одновременно поворачиваемся в сторону новых посетителей.

Этот кабинет очевидно пользуется спросом.

Парень притягивает к себе смеющуюся девушку и у них начинается чересчур, на мой неискушенный взгляд, стремительное взаимопоедание.

Не считаю себя ханжой, да и не выступаю против, когда люди в агонии страсти прямо-таки едят друг друга и всячески добывают из своих избранников огонь, но лицезреть вживую подобные моменты чужих игрищ меня никогда не привлекало.

Помню, как однажды в метро меня ожесточенно преследовала озабоченная пара, желающая наглядно и предметно продемонстрировать их душевный и не только подъем. Чуть не зонтом пришлось отбиваться. Потом всю ночь кошмары снились, в которых я от них убегала по всему поезду.

Поэтому мой возглас неодобрения: «Эу!» вырывается как-то сам собой, а не потому что я ярый противник поцелуев, расхаживающий перед кремлем с плакатом: «Держите свои губы в узде. Нет поцелуйному разврату».

Они резко прекращают свои активные действия и поворачиваются на нас.

Вопросительно так поворачиваются.

Понимаю, несмотря на отсутствие освещения, что они не горят радушием обнаружить наше присутствие.

И тут же следом осознаю всю недвусмысленность нашей с Ветровым позы.

— Извините, что помешали. — недовольно откинув назад волосы, ехидно кидает нам та, что пару секунд назад отдавалась страсти и, цепко схватив своего молодого человека за руку, направляется к выходу.

Но перед тем как покинуть место огненных игрищ, звонко хлопает ладонью по выключателю.

— Ай-ай, испортила людям такой приятный момент. — ухмыляется Ветров, пока я щурюсь, привыкая к яркому свету. — Вот зачем ты им помешала? Посмотрели бы, как бы далеко они зашли.

— Извращенец, — мне наконец удается гневно вырвать свою руку из чужого захвата, — Зачем ты меня сюда притащил?

В голубых глазах снова вспыхивает нечто пугающее, заставляющее сделать шаг в сторону — медленно ползем по стене влево, вдруг не заметит мой тактический ход.

Пробивать спиной стены я пока что не умею.

Он замечает, насмешливо смотрит и достает из кармана сложенный в несколько раз лист. Раскрывает бумагу и загибает свою нахальную бровь.

Вот интересно, если я начну тренироваться перед зеркалом, у меня так же получится? Внутренний голос уверенно говорит, что лет через восемьдесят, возможно, придет смирение.

— Ты как сумела решить все задачи за такой короткий срок?! — недоверчиво озвучивает наставник. — Ты же не вундеркинд?

— Откуда ты знаешь? — с вызовом кидаю.

— Как? — признавать во мне гения, гад явно не намерен. — Пандочка, я жду.

— Мозг генерировал ответы, а пальцы держали ручку, с помощью которой я их записывала. — Значит один из предложенных вариантов был верным! Ликование медленно движется к свободе, затмевая все остальные инстинкты. Особенно инстинкт самосохранения, — Так какой правильный ответ на последнее задание? И не называй меня пандочкой!

— То есть, ты настолько уверена, что верно решила остальные задачи? Телефоном пользовалась и нашла ответы в интернете, пока я не видел?

— Чего? — возмущенно выдыхаю, — Ничего я не подсматривала! Просто я их до этого уже… ой, — вот говорю же, не нашла меня еще книга с названием: «Умей вовремя заткнуться», «Дзен молчуна» или «Не сболтни лишнего, дурында.»

— Ах вот оно как! — пугающе тянет мой наставник, — И ничего мне не сказала…

— Так ты и не спрашивал?

Вполне себе весомый аргумент. Только ему он таковым не кажется.

— За сокрытие важных сведений, — сверкнув глазами, шепчет любитель манги, — Будешь наказана, мелкая.

Глава 14

Уговаривая папу отпустить меня в клуб, пришлось со всей серьезностью поклясться на конституции, что:

На витрину порока — а именно так мой создатель величает места дискотек — я иду вместе со всей группой Т1, преследуя только две цели: немного потанцевать и отметить поступление в престижный университет.

Ничье растление: ни собственное, ни чужое — не входит в мои планы.

Бежать с вдруг подвернувшимся и безумно в меня влюбившимся иностранцем в его жаркую и манящую молодых дурочек Испанию — папе надо срочно перестать смотреть вместе с бабушками отечественные сериалы — тоже не собираюсь.

Шутка про притягательные билеты в руках незнакомца оказалась лишней. Так как она чуть не свернула меня обратно на пути выхода из дома.

Мечтать о полуночи, как было у Золушки, мне, конечно, не приходится.

Отец категорически против и требует вернуться не позже десяти вечера.

Как говорится: не перебираешь перловку, вот и нечего заикаться о таких пагубных часах.