Бабочка на запястье (СИ) - Ромазова Анель. Страница 11

Родители Словенского, одни из так называемых нуворишей, деньги суют, а сами палец о палец не ударили, чтобы заняться проблемами с сыном. Как увидят эту красоту, такой шум поднимут. Вавиловская братва огребет по полной. Так им и надо.

глава 9

— Последний урок, еле дожила — говорит Ира.

Падает на парту, раскидывая руки в стороны. Непроизвольно поморщилась, бахнув затылком по доске. С сочувствием глянула на блондинку, потирающую голову.

Она здесь единственная, с кем диалоги протекают относительно естественно. С Ариной, они не то чтобы дружили, но общались.

— Тяжелый вечер? — констатирую очевидное, весь день не расстается с бутылкой воды.

— Да, с Аликом вчера повеселились… Думала сдохну от похмелья.

Искренней улыбкой отвечаю, на ее нарушающий все правила «Белой лиги», помятый внешний вид.

Две пуговицы застегнуты косо. Но ей правила не писаны. Папа главный меценат. Она, строит богатеньких отпрысков, как генерал. Те даже рта раскрыть не могут в ее присутствии, ну кроме как при ответе на задание.

— Я так понимаю, сегодня ванна и глубокий сон.

— Да ну, до вечера оклемаюсь, а потом в рванем в «Кровь и Лилию» — от таких заявлений очки слетают на стол. Дужки не по размеру а заскочить и купить новые времени нет.

«Кровь и лилия» знаком до ужаса. В вип комнатах оборудование для садо-мазо, клиентура с особыми потребностями. Заведение по специфическим интересами. Выглядит как обычно, только там твоего согласия не спрашивают, если пришел значит один из них. Варианта два, либо доминант, либо сабмиссив. Этой информацией я обросла по жуткой случайности полгода назад.

— Ир, там не как везде. Это клуб для извращенцев — говорю с опаской, прощупывая зыбкость этой темы.

— А с каких пор Аришечка у нас стала такой скучной — язвительно подкалывает — Насколько я помню, ты мне его и посоветовала. Перчинка в отношениях, она знаешь ли из ниоткуда не берется — приподнимается, поправляя блузку — Твоя цитата между прочим.

Я молчу. Сидеть с открытым из-за шока ртом, еще подозрительней

— Кстати где цветные линзы купила? Как настоящие?

Эти вопросы уже автоматически заложены в память. У меня раздражение от линз, приходится врать по поводу цвета глаз.

— Не помню у меня их куча.

— К тебе сложно привыкнуть. О, я вчера видела брата Вавилова. Ля-я-я какой мужик. До вечера с мокрыми трусами проходила — мечтательно жмурится, качая головой от восторга — С ним бы в лилию… из него дом и рта не раскроешь.

Меня передернуло. Не удивлюсь, если Дамир увлекается подобным. Задатки есть и тяга к насилию. Надо держаться от него, как можно дальше. После второго нападения, мой организм сломается и откажет.

— А Алик? — свожу обсуждение с темы про Вавилова в образе господина. Ира не на шутку заводится, боюсь представить, что вращается в ее голове.

— Он раб, тут уж извини, харизмой не вышел. Черт!! Про Вавилова вспомнила, тебя Альберт в кабинете ждет, там менты. У Даниила в рюкзаке упаковку белого нашли — растеряно смотрю на ее невозмутимое лицо.

Вот Ева, последствия твоего опрометчивого поступка, вернулись и с размаху уложили на лопатки. Мало того, что придется светиться перед полицией. Я еще собственноручно нахлестала по щекам бешеного волка.

Тут не просто выговор за драку. Намного больше. Трения с законом. А по тому, что я видела на парковке «Faer bloom». У Дамира там нечисто.

Ева, ты дура!! Не хватает экстрима с пропажей Арины, так теперь и он начнет копаться.

И это же конец. Ничего не смогу узнать.

В полицию обратиться тоже нельзя, все четче вырисовывается, что Арина встряла в криминальный треш, или еще хуже.

Чувствую, как с каждым шагом страх, что я одна не справлюсь, усиливается, как генератор стягивает напряжение в груди.

Пара минут очень мало чтобы восстановить дыхание, но я держусь. Упрямо поднимаю голову, с безликим выражением на лице.

Страх- это хорошо, не дает натворить глупостей и увязнуть в болоте ее жизни. А слабость, я спокойно заталкиваю в самую глубину себя.

Они же меня не знают. Они думают, что я — она. В этот момент начинаю ощущать себя виноватой перед Ариной.

Что не хватает сил, изворотливости, поддерживать ее жизнь на плаву. Многогранную, с какой стороны не взгляни — везде секреты. Даже я — это часть, и теперь нет уверенности, что очень важная.

Альберт Демидович смотрит на меня осуждающе. Жду, что начнут задавать дурацкие вопросы, на которые у меня нет ответов.

Я понятия не имею, как именно вылезли подробности с наркотиками. Даниил, нагло развалившись играет в телефон, словно происходящее его совсем не касается.

— Арина Викторовна, вы как классный руководитель проедете в отделение, дождетесь там родных.

— Хорошо — обреченно киваю и подписываю протокол.

В академии ходят слухи, что кто-то приторговывает. Вавилов кандидат номер один, удивления по этому поводу ноль. Старший брат тоже не газоны стрижет, есть от кого опыта набираться.

Мне разрешают ехать на своей машине. Хочется как-то оправдаться перед собой, но аргументов нет. Только факты.

По собственной глупости подвергла риску. Надо было смолчать. Даниил бы рано или поздно сам попался, такие вещи безнаказанно не проходят. Только я бы осталась ни при делах.

Хочется встряхнуться от сумасшедшего ритма, что выдает мое сердце, когда захожу в участок. Там завязывается суматоха всех приемных процедур. Воспринимаю отрешенно, как смертник перед казнью.

Сразу замечаю высокую и контрастирующую с мундирами фигуру Дамира.

Темные джинсы и фактурно объемный свитер, не скрывают его атлетического телосложения.

Движется как ледокол. Спокойно, уверено. В непреодолимо властной манере. Словно, у него все под контролем. На смуглом лице нет и тени беспокойства за брата. Доля раздражения и ничего. На бизнесмена он не похож. Сложно представить, его в деловом костюме. Скучно и на нем бы, это смотрелось слишком безопасно.

Беглым взглядом рассекает помещение. Останавливается на мне и широкими шагами сокращает расстояние.

То, что происходило в моей жизни до — это полянка с цветами. А сейчас я забрела в темный лес. И волк который идет навстречу сожрет не пирожки а меня. Даже не поморщится.

— Ева, что черт возьми, здесь происходит — без вступительной части переходит к делу.

Оглядываюсь по сторонам и невольно наслаждаюсь звуком собственного имени. И у него это выходит особенно, с акцентом. Ловлю и отрекаюсь от того, что мне нравится как он произносит.

— У Даниила нашли порошок в рюкзаке. Сейчас экспертиза, проверяют на принадлежность к наркотикам — задрав голову вверх, смотрю на стоящего впритык Вавилова.

— Почему ты здесь? — ложит руку на талию, почти прижимаясь, когда по узкому коридору ведут задержанных.

— Самая смелая — от его близости не могу собраться с мыслями, отделываюсь шуткой, сосредоточено изучая содержимое сумочки.

Не зря говорят, что глаза не врут. Дамир видимо знаком с этой истиной.

— Твои проделки — криво усмехается и держит за подбородок, когда хочу отвернуться, потому что лжец из меня дерьмовый и врать взглядом я не умею.

— Понятно, не послушалась, значит… Зря Ева, я очень не люблю, когда мне перечат.

Очень странно, что после этой фразы, единственное, о чем я могу думать, как хорошо быть собой и получается человек, с кем можно не притворяться это он.

Вся усталость прошедшей недели наваливается с новой силой. Бредовые ночи, такие же дни в состоянии нереальности.

Теперь еще удерживать хлипкую иллюзию, которую Дамир может разрушить одной фразой. А я стою в полицейском участке и вслушиваюсь, как он произносит Ева. И прикрывает собой, как стеной. А самое невразумительное, что мне все это кажется. Он — источник главной опасности.

Ритм сердца вырабатывает нереальные всплески, даже голова кружится, толкаю его, при явном превосходстве, легко сдается, отходит в сторону, продолжая исследовать мое тело глазами.